Напомню, что манифест отечественных партизан от кинематографа, в которые записались Адильхан Ержанов, Серик Абишев, Аскар Узабаев, Жасулан Пошанов, Арслан Акубаев и другие, был опубликован чуть больше года назад. В документе авторы объявили о собственной злобе и ненависти применительно к кино, которое укрепилось в Казахстане в последние годы. В качестве альтернативы все подписанты манифеста пообещали снять по полнометражному фильму, базирующемуся на трех принципах: безбюджетность, соцреализм, новая форма. Первым из таких фильмов и стал «Шлагбаум», на подходе уже следующие работы.

Вдохновившись, партизанскую войну официальному искусству объявили и театралы. Несколько молодых актеров, из которых назвать себя не отказались только экс-руководители театра diWel и актеры Немецкого театра Антон Дукравец и Сергей Тейфель, подписали собственный манифест. Он еще нигде не был опубликован, и не исключено, что еще будет меняться, но пока - первый вариант «Манифеста партизанского театра» у меня на руках.

Театральные «подпольщики» во многом ориентируются на своих «старших братьев» от кино, но выглядят при этом ощутимо менее категоричными. «Вдохновляясь примером наших коллег и соглашаясь с тем, что любому творчеству, каким бы ортодоксальным оно ни было, требуется свежая кровь, требуется острое, современное направление, требуется протест и бунт для его полноценного и всестороннего развития, мы все же не стремимся что-либо рушить. Мы понимаем важность и красоту академического театра в классическом его понимании. Мы радуемся успехам театральных мэтров на этом поприще. Но мы понимаем одно – в этом своем «академизме» театр не может дышать полноценно», - говорится в манифесте.

Просто для сравнения тона и стиля - выдержка из «Манифеста партизанского кино»: «Мы очень злы на исторические чванливые эпосы, усыпляющее и без того сонное сознание современника. Мы устали и от буржуазной мелодрамы, которая сейчас выглядит не иначе, как пир во время чумы. Мы ненавидим кино, прикидывающееся авторским, на деле плагиатирующем и паразитирующем на штампах 90-х. Мы с вами никогда по своей воле не смотрим кино лизоблюдов, угождающих чиновникам и власть предержащих».

Однако вполне понятно, почему партизанский театр проявляет себя, пусть хотя бы в теории, мягче партизанского кино. Во-первых, часть авторов театрального манифеста состоит в труппе государственных театров. Во-вторых, в театральной среде в Алматы гораздо сильнее ощущается преемственность. Но вот в чем парадокс: киношники-партизаны, хотя и в грубой манере отказываются от всего созданного в отечественном кино ранее, продолжают базироваться на «Казахфильме». Партизаны же от театра иногда в буквальном смысле слова существуют в подполье - если перечислять независимые театральные площадки города, получим: подвал, мастерская с подвалом, галерея в подвале, бомбоубежище. И это еще хорошо – некоторым вообще негде играть.

Кстати, в том, что касается материальной обеспеченности, «Партизанский театр» тоже выражается достаточно осторожно, не исключая для себя возможность принятия финансовой помощи: «Наше движение […] не имеет своей самоцелью отказываться от помощи, но понимает, что работаем мы исключительно на общественных началах, чтобы заявить, показать, зарядить себя и других. У нас нет денег и нет планов на создание отдельной площадки, другой точки в городе». Тем не менее, безбюджетность спектаклей, по аналогии с безбюджетностью фильмов в «Партизанском кино», в театральном манифесте называется в качестве одного из столпов работы, хотя и с оговоркой – «насколько это возможно». Два других – остросоциальность или провокационность при выборе материала и работа в формате современного театра.

Результатом создания «Манифеста партизанского театра» должны быть новые спектакли – ежемесячные соответствующие формату постановки на различных театральных площадках города. Правда, в самом документе это закреплено не было, существует только устное обещание.

Первым «вдарить рок в этой дыре» собирается Сергей Тейфель, чей новый спектакль в рамках движения обещают показать уже в сентябре, с началом театрального сезона. Какой будет постановка и в чем выразится ее протестный характер – для зрителей должно стать сюрпризом.