Хотела про автостоп, а получилось – про страх. Так и оставлю.
За время путешествия от Астаны до Москвы и обратно (а также до и после него) чаще всего я слышала вопрос:
- Ты не боишься?
И, как вариант:
- Почему ты не боишься?
От знакомых, френдов в фэйсбуке, водителей в дороге. Близкие и друзья поддержали – не зря ведь я их люблю.
Отвечала:
- Нет, не боюсь. Потому что верю в людей и в удачу.
Почти никого не устраивал этот ответ.
- Ну, это-то всё понятно, - вздыхали они. – Но ведь страшно же. Я бы ни за что не стал (не стала) так рисковать!
Меня убеждали: надо брать с собой газовый баллончик, электрошокер, пройти курс самообороны и вообще, сидеть дома, потому что в дороге встречаются маньяки, убийцы, насильники, буйно-помешанные и прочие неприятные персонажи. Не спорю. Конечно, встречаются - тем, кто их ждет. Тем, кто обожает восклицать: «Вот так и знал!» Есть люди, испытывающие почти счастье, когда подтверждаются самые мрачные их ожидания. Наверное, они бывают разочарованы и изумлены, когда все заканчивается благополучно. Это недоверчивое изумление мне и демонстрировали.
Когда кто-то прыгает с парашютом, подозреваю, всегда найдется хмурый человек с вопросом: «Серьёзно? И ты не переломал ребра? Совсем? Даже пол-ребра? Странно. Я бы непременно сломал».
Кажется, в психологии такие рассуждения называются проекцией. Мне на пальцах это объяснила подруга, у которой я поинтересовалась:
- Какое им дело, езжу я автостопом, на велосипеде или летаю на самолете? Им может не нравиться способ путешествия, ради бога; но зачем об этом говорить? Зачем?
Мне действительно сложно понять. Жизнь посторонних меня не волнует. Мне плевать, простите, кто как перемещается, кто выходит замуж и женится, а кто - нет, у кого есть дети, а кто их на дух не переносит, кто носит черное, а кто – оранжевое, кто любит изучать историю римского права, а кто – модные журналы. Это ведь дело вкуса и выбора, разве нет?
- Знаешь, когда один человек делает то, на что второму не хватает смелости, второго это бесит, - сказала подруга. – Может, ему тоже хотелось бы, но... А тебе не страшно. Значит, он – трус. Неприятно себе в этом признаваться, лучше сказать: «Ты поступаешь глупо. Это опасно, с тобой что-то случится. Я так не поступаю, потому что я – рациональный и умный человек». И все, внутреннего конфликта больше нет.
Образ «другого» - непонятного, нелогичного (по чьим-то меркам) – вызывает глухое раздражение. Если выбор человека не вмещается в твои рамки – значит, выбор странный.
Ненормальный, идиотский, - как угодно.
Несколько лет назад я услышала замечательную фразу от одного прекрасного во всех отношениях пенсионера (речь шла о какой-то героической барышне, фамилию которой сейчас не вспомню):
- Первый раз слышу. Такого не бывает. Ты врешь, сочиняешь.
Один водитель – кажется, экс-заключенный, тоже спросил: «Зачем?»
- Хочу полюбоваться страной, например, - объяснила я.
- Чем тут любоваться? – скривился он. – Не страна, а убожище.
Мы проезжали туман над рекой, и это была волшебно. Но собеседник этого не заметил. Есть у некоторых свойство – не видеть, не чувствовать красоту.
Не чувствовать, что другой может быть счастлив тем, что тебе кажется бредом.
Что можно смеяться над стереотипами и быть в этом правым.
Что старинные здания – дома, храмы, крепости - нельзя разрушать. Есть у Шукшина рассказ «Крепкий мужик». До того, как прочесть его, я надеялась, что человек ненавидит что-то бесценное, очевидно прекрасное только по незнанию и, если объяснить, почему «нельзя», он поймет.
Рассказ в свое время меня шокировал. Потому что – нет, не понимает и не поймет. Никогда. Я вспомнила этого крепкого мужика, устав от многократного: «Тебе не страшно ездить одной с какими-то неизвестными водителями?»
Нет, ребята. Меня пугают совсем другие вещи. Бесчувственность, граничащая с жестокостью, узость восприятия мира. Стремление во что бы то ни стало влезть в голову чужого человека и переделать там все по-своему: «Кажется, извилины у вас тут не той системы». А автостоп – это совсем не подвиг, как мне кое-кто писал в фэйсбуке. Это просто весело и познавательно. Рекомендую.