Модератор Елена Бахмутова, председатель совета Ассоциации финансистов Казахстана, задала рамку разговора с помощью двух основных вопросов. Первый касался того, в каком состоянии находится регулирование финансового сектора после многочисленных изменений закона о банковской деятельности. А второй - того, как должно измениться регулирование в нынешних условиях геополитической и макроэкономической неопределенности, а также продолжающейся цифровизации отрасли.
Ораз Жандосов, директор центра экономического анализа «Ракурс» убежден, что развитие финансового рынка сдерживает не регулирование, а макроэкономическая нестабильность. И хотя страна «медленно идет» к стабильности, индикатором сложной обстановки является низкая норма добровольных сбережений населения.
«Низкая норма добровольных сбережений — ключевая проблема, которая как была 20 лет назад, так и осталась. Это и есть бенчмарк развития [финансового сектора]. Проблема также в неравном распределении доходов и богатства среди населения. В частности в том, что большая часть верхней прослойки сберегает деньги не в стране», — заметил он.
Немало сложностей создает и низкая предсказуемость инфляции, равно как и непонимание того, что такое курс тенге и как его прогнозировать. А усиливает их недостаточная скоординированность деятельности Национального банка и министерства финансов.
Глава Нацбанка Тимур Сулейменов согласился с тем, что одним регулированием проблемы сектора не решить. Они с министром финансов Мади Такиевым понимают важность макросреды и работают над ее улучшением. При этом своей главной целью финансовый регулятор видит снижение инфляции.
«Раньше говорили, что нам нужно два мандата: сбивать инфляцию и поддерживать рост экономики. Сейчас мы видим необходимость только в снижении инфляции, тогда экономика заработает», — подчеркнул Сулейменов.
На сокращение инфляции, убежден он, должны быть направлены и денежно-кредитная и фискальная политики, а также все действия правительства. Однако сейчас это сложно из-за кейнсианского подхода правительства к управлению экономикой. Чтобы добиться 6% роста ВВП, ему нужно строить инфраструктуру и реализовывать проекты даже в условиях высокой базовой ставки и дорогих кредитов.
«Поэтому они поступают как видят, то есть говорят, что докапитализируют “Байтерек” и “Банк развития Казахстана”, накачают [финансами] другие институты холдинга “Байтерек”, и дадут фонду ”Самрук-Казына” поручение напрямую заняться какими-то проектами в реальном секторе. Понимаю, что это задача любого правительства», — добавил Сулейменов.
Глава Нацбанка подчеркнул, что в таких условиях ожидать снижения ставки при высокой инфляции не стоит. Это сильно ударит по экономике. Тем более, что впереди Казахстан ждут фискальная экспансия, изменения в тарифной политике и геополитическая неопределенность. А Нацбанк несет ответственность не только перед рынком, но и перед обществом.
Чтобы в этой ситуации решить проблему слабого кредитования реального сектора экономики, Сулейменов видит необходимость в том, чтобы создать условия для большей конкуренции и притока «свежей крови».
По словам Мадины Абылкасымовой, главы Агентства по регулированию и развитию финансового рынка, этому должно помочь введение в рамках новой регуляторной политики базовой лицензии для банков. Она снижает требования к капиталу и нормы регулирования для финансовых институтов, которые не входят в десятку крупнейших.
«Это повысит доступность финансовых ресурсов для населения и МСБ, позволит дышать банкам второго эшелона», — добавила глава агентства.
Председатель правления Halyk Bank Умут Шаяхметова скептически отнеслась к этой инициативе. Она согласна, что проблема низкого кредитования экономики банками существует: сегодня объем займов к ВВП составляет лишь 13%. Но предлагаемая регуляторная политика противоречива.
С одной стороны она не дает участникам финрынка новых стимулов к развитию, но при этом направлена на увеличение числа банков. Хотя в первые годы независимости Нацбанк стремился сократить количество игроков, снизив их с 300 фининститутов в 10 раз.
В новой регуляторной политике не до конца прояснена роль банков. Сама Шаяхметова видит ее в том, чтобы сохранять средства вкладчиков. «Если мы будем раздавать лицензии, облегчать условия, мы получим больше рисков в части сохранности», — убеждена она.
Предправления Halyk Bank полагает, что с регулированием сейчас все в порядке и менять его не нужно. Оно позволяет закрывать все риски в части сохранности средств, обеспечивает высокую капитализацию банков и помогает цифровизации их бизнеса.
«Для кредитования важна коммуникация между правительством и Нацбанком. Если базовая ставка зависит от инфляции, то реальному сектору сложно брать деньги при таких ставках [по кредитам]. Поэтому он сидит на государственных займах. В результате объемы кредитов банковского сектора и государственного сектора к ВВП, скорее всего, уже равны», — отметила Шаяхметова.
Чтобы переломить эту тенденцию, она считает необходимым стимулировать развитие рынков капитала. Экономике по-прежнему нужны длинные деньги, которыми могут стать пенсионные активы. И если их вольют в финансовые рынки, то крупным компаниям будет необязательно брать займы у банков, они смогут привлекать деньги на бирже. Чтобы воплотить все это, регулятор должен поучить больше полномочий.
Бывший глава Нацбанка Анвар Сайденов особенно возразил желанию финансового регулятора согласовывать кандидатуры менеджеров среднего звена, которых нанимают участники рынка. Это, по его словам, крайняя степень вмешательства государства в оперативную деятельность банков.
Абылкасымова возразила в ответ, обратив внимание на то, что эта мера направлена на создание преграды для деструктивных решений, к которым сотрудники второго плана могут подталкивать топ-менеджеров и советы директоров банков.
Эти ограничения, по ее словам, прежде всего направлены на то, чтобы предотвратить выдачу невозвратных кредитов, которая обусловила финансовый кризис 2008 года. После этого у регулятора появился «серый список», в который вошли люди, неспособные занимать важные должности на финансовом рынке.
Не меньшее внимание новая регуляторная политика уделяет и акционерам, которые, не неся какой-либо ответственности, могут влиять на правление банка через совет директоров. Теперь акционеры будут нести прямую ответственность по большим проектам, в которых задействованы деньги вкладчиков, а также оздоровлять и докапитализировать банки в случае необходимости.
Тимур Турлов, главный исполнительный директор Freedom Holding Corp., в связи с этим заметил, что структура финрынка коррелирует со структурой власти в обществе. Сейчас она очень централизована из-за президентского характера политической системы.
«Финансовый рынок хорошо работает при большей деконцентрации власти. То есть тогда, когда у тебя есть больше фондов, разных центров силы, когда нет малого количества стейкхолдеров, с которыми ты можешь договориться, чтобы зарабатывать», — полагает он.
Тенденция, на взгляд Турлова, идет к усилению влияния парламента, и, параллельно, миноритарных акционеров и советов директоров. А сдерживать их от деструктивных решений будет необходимость заслужить доверие у своих кредиторов и депозиторов, от которого зависит возможность бизнеса зарабатывать.
Трансформация финсектора медленно продолжается. Регулятор, по словам главы Freedom Holding Corp., проделал большую работу, поддерживая конкурентную среду и повышая прозрачность сектора. Причем в больших размерах, чем этого хотели участники рынка.
Но основной проблемой финансовой отрасли, по мнению Турлова, является то, что ее участники могут зарабатывать большие деньги, не выходя из зоны комфорта.
«Сложно ждать подвигов и креатива, когда при инфляции в 8% ты можешь зарабатывать 14% на денежном рынке. <...> Поэтому банковская система находится в абсолютной зоне комфорта. Но со стратегической точки зрения, если мы хотим достичь цели удвоить ВВП, нужно выдавливать [игроков финрынка] из зоны комфорта», — резюмировал он.
Не отменяя важности макроэкономических факторов, Сулейменов в заключение подчеркнул, что финансовый сектор сильно изменился. Если раньше он был ведом политикой государства, потому что его роль ограничивалась распределением финансов внутри экономики, то сейчас он становится ведущей силой в экономике за счет маркет-плейсов и разнообразных финтех сервисов. И регулятору еще предстоит осознать весь масштаб этих изменений, чтобы подстроить под это свою политику.