На прошлой неделе лидеры Китая и Центральной Азии встретились на двухдневном саммите, чтобы обсудить будущее развитие сотрудничества, которое Китай стремится укрепить с помощью инвестиций и институционального взаимодействия.
В преддверии саммита председатель КНР Си Цзиньпин встретился с некоторыми из своих центральноазиатских коллег на двусторонней основе − это главный формат сотрудничества Китая и Центральной Азии до недавнего времени.
В ходе этих переговоров и совместных заседаний 18 и 19 мая участники объявили о подписании сделок и предложений, которые готовились уже несколько месяцев.
«Это акт политического пиара, который очень хорошо получается у Китая», − сказал Власти Тристан Кендердайн, директор по исследованиям консалтинговой компании Future Risk, специализирующейся на политических рисках.
Джулия Шиорати, постдокторант Университета Тренто, где она исследует отношения Китая и Центральной Азии, согласилась, что это событие больше похоже на пиар-акцию.
«Это событие должно было быть грандиозным, но я считаю, что для Китая и центральноазиатских участников это рядовое мероприятие», − говорит Шиорати.
В своей программной речи Си Цзиньпин заявил, что Китай и Центральная Азия «должны полностью раскрыть потенциал друг друга в традиционных областях сотрудничества, таких как экономика, торговля, промышленность, энергетика и транспорт».
В 2020 году по инициативе Китая был запущен формат саммитов «1+5» с пятью странами Центральной Азии. После первых двух саммитов, проведенных виртуально из-за пандемии COVID-19, мероприятие в Сиане стало первой очной встречей подобного рода.
Много суеты
Экономическое присутствие Китая давно ощущается в Центральной Азии благодаря крупным инвестициям и инфраструктурным проектам. Большинство этих проектов вытекает из инициативы "Один пояс, один путь", о которой Си объявил в 2013 году, выступая в Назарбаев Университете в Астане.
Нынешний этап международной политики Китая направлен на модернизацию и совершенствование этой инициативы через помощь соседним странам.
«Программа “Один пояс, один путь” изменилась, но подход Китая к Центральной Азии остался прежним», − говорит Кендердайн. «Глобальная инициатива развития более настойчиво фокусируется на аспектах безопасности и цивилизации в области международного развития, финансов и промышленности».
Когда Китай делает шаг навстречу соседнему региону, наблюдатели сразу же настораживаются и прогнозируют рост его влияния.
В преддверии саммита Китай-Центральная Азия аналитики заявили, что эта инициатива свидетельствует о намерении Китая занять ключевую позицию на постсоветском пространстве.
По словам исследователей, война в Украине ускорила происходящие в регионе процессы, «крупнейшим из которых является вытеснение Китаем России с роли регионального гегемона», − отметил в интервью Al Jazeera Брэдли Джардин, управляющий директор вашингтонского аналитического центра Oxus Society for Central Asian Affairs.
Тезис о том, что Китай активно вытесняет Россию, оспаривается в экспертном сообществе.
«Я скептически отношусь к тому, что это посылает какой-либо сигнал России. Это больше похоже на попытки Китая создать благоприятный имидж в регионе», − считает Шиорати.
Символика Шелкового пути
Лидеры встретились в Сиане, столице Шэньси − провинции в центральном Китае. Китайские дипломаты, всегда скрупулезные в своем выборе, остановили его на Сиане из-за исторической роли этого города для древнего Шелкового пути, соединявшего имперский Китай с центральноазиатскими странами.
Этот символический жест скрывает конкретную причину выбора города, говорит Кендердайн.
«Если бы это был чистый символизм, то естественным выбором был бы Ланьчжоу − традиционные ворота Шелкового пути на китайской стороне коридора Ганьсу. Выбор Сианя гораздо теснее связан с промышленной и логистической интеграцией. Почти весь центральноазиатский экспорт в Китай должен проходить через Сиань».
Однако, помимо географического символизма, аналитики не нашли особых новшеств в сделанных заявлениях.
«Если бы Китай объявил о новом проекте, новой политике, новом двустороннем соглашении, это означало бы, что процесс фактически завершен. Объявленное "открытие" третьего железнодорожного перехода? Но он функционирует с 2021 года», − подчеркнул Кендердайн.
Братские отношения
В своей речи Си процитировал центральноазиатскую пословицу, отметив через нее, что «братство дороже любых сокровищ». При этом он указал на необходимость сотрудничества между братскими народами.
Китай и Центральная Азия могут похвастаться растущим торговым оборотом, который в прошлом году достиг $70 млрд. Львиная доля приходится на Казахстан - около $31 млрд.
Альберт Парк, главный экономист Азиатского банка развития в Пекине, сказал агентству Reuters, что цель их института − поддержать инициативы по снижению торговых барьеров и гармонизации торговых стандартов между странами. А также проводить «больше форумов, на которых чиновники могут общаться и пытаться разработать стандарты для развития торговли».
Некоторые из сделок, о которых было объявлено в рамках возобновленного сотрудничества, касались Казахстана.
Государственный холдинг «Самрук-Казына» сообщил в пресс-релизе, что мощность нефтепровода, соединяющего Казахстан с Китаем, будет увеличена почти вдвое до 20 млн. тонн в год. На это планируют направить $200 млн. Государственная компания «КазМунайГаз» и китайская CNPC являются совладельцами нефтепровода.
Во время саммита президент Касым-Жомарт Токаев одобрил план превращения Хоргоса, сухого порта на казахстанско-китайской границе, в центр торговли и распределения продовольствия. В тот же день он принял участие в церемонии начала строительства «Казахстанского логистического центра» в сухом порту Сиань.
«Экспорт сельскохозяйственной продукции из Центральной Азии в Китай является ключевым ингредиентом “Одного пояса, одного пути”, и он явно выгоден как Китаю, так и его странам-партнерам. Тем не менее этот потенциал, кажущийся "беспроигрышным", в основном остается нереализованным», − полагает Кендердайн.
В отличие от западной дипломатии или Кремля, планы Китая в отношении Центральной Азии, по мнению Кендердайна, рассчитаны на десятилетия вперед, если не на столетия.
«Этот саммит − еще один шаг на длинном пути. Не обязательно важно то, что может произойти на этой неделе, но важно то, что институционализация этих отношений может означать в долгосрочной перспективе», − добавил эксперт.
Постоянные репрессии
В 2016 году тысячи людей по всему Казахстану протестовали против предложенных поправок в Земельный кодекс, которые, по их словам, предоставили бы гражданам Китая более широкий доступ к их земельным ресурсам. Среди населения широко распространены теории заговора о том, что руководство страны «продало куски земли китайцам». Протестующие, тысяча из которых собрались в Атырау, в тысячах километров к западу от китайской границы, мирно разошлись, но тема закрепилась в политической повестке националистов.
В разгар репрессий китайского правительства против мусульманского населения в Синьцзяне − автономном районе по ту сторону границы, люди в Казахстане ставили под сомнение политику, якобы направленную на «перевоспитание» определенных слоев потенциально экстремистского населения. Когда появилась информация о «лагерях перевоспитания», где китайское правительство содержало десятки тысяч людей без их согласия, казахстанцы начали публично протестовать против насильственного обращения со своими собратьями, некоторые из которых имели казахстанские паспорта.
В настоящее время у здания китайского консульства в Алматы почти ежедневно собирается несколько человек, чтобы спросить о судьбе своих родственников, которые, как считается, содержатся в лагерях. Полиция часто просит их разойтись и иногда мешает журналистам освещать протесты.
Когда участники общественного объединения «Нағыз Атажұрт», которое неоднократно и безуспешно пыталось зарегистрироваться в качестве партии, подало заявку на проведение публичной акции протеста в первый день саммита Китай-Центральная Азия, местные власти не разрешили это сделать. 17 мая, пытаясь предотвратить возможный несанкционированный митинг, полиция задержала лидера организации Бекзата Максутханулы. Впоследствии он получил 15 суток административного ареста.
Политика правительства Казахстана, похоже, направлена на пресечение любых признаков инакомыслия против Китая.
Это происходит с помощью китайских технологий и институционального сотрудничества.
«Интеграция в сфере безопасности между Китаем и странами Центральной Азии действительно развита», - говорит Кендердайн. «Связь между аппаратами безопасности демонстрирует то значение, которое придается странам Центральной Азии, как продолжению внутренней политики безопасности Китая в отношении Синьцзяна». Интеграция безопасности Китая с Центральной Азией выглядит совсем иначе, чем в Тихом или Индийском океане.
В октябре 2013 года Си выбрал столицу Казахстана Астану, чтобы объявить о запуске инициативы «Один пояс, один путь». В рамках нее были инвестированы сотни миллиардов долларов по всему миру, особенно в инфраструктуру и промышленные объекты.
Десять лет спустя саммит в Сиане сыграл роль еще одной геополитической призмы, через которую будет анализироваться как существующее, так и будущее сотрудничество.
Шиорати отметила, что эта структура сотрудничества демонстрирует зрелость подхода Китая к Центральной Азии.
«Первые взаимодействия Китая с регионом часто проходили через посредничество России. Даже в совместных инициативах, таких как Шанхайская организация сотрудничества. “Один пояс, один путь” показал готовность Китая быть более самостоятельным в развитии связей со своими соседями в Центральной Азии», − сказал Сциорати.
За несколько дней до этого лидеры стран Центральной Азии приехали в Москву, чтобы принять участие в параде в честь Дня Победы, который проводил их российский коллега Владимир Путин. Мероприятие 9 мая стало попыткой Путина показать, что его бывшие союзники по СССР все еще поддерживают его, несмотря на продолжающуюся войну в Украине. Но это был также повод для совместного разговора об отношениях между Россией и Центральной Азией.
Вряд ли это игра с нулевой суммой: Россия и Китай, похоже, не ведут открытого соперничества за внимание Центральной Азии. Но очевидно, что, институционализируя региональные переговоры, Китай рассматривает Центральную Азию как надежного торгового партнера. Благодаря расширению экономических и инфраструктурных связей, влияние Китая в регионе увеличивается.