С 1927 по 1936 год Алма-Ату называли второй столицей советской республики — первой была Кызыл-Орда, а до нее правительство базировалось в Оренбурге. В 1936 году главный город страны окончательно закрепился на юге. В 1929 году в Алма-Ате проживало 58215 человек. Весь жилой фонд города составлял 293.174 кв. метра. Город был разбит на прямоугольные кварталы, с параллельными улицами в направлении с севера на юг и с запада на восток. В докладе Совету Народных Комиссаров РСФСР о хозяйственном и культурном строительстве Казахстана на 1928/1929 годы сообщалось, что «на 90% частновладельческие дома представляют собой маленькие мещанские особнячки в 2-3 окна, с 2-3 комнатами-клетками с кухнями». В этом же документе упоминается, что питьевую воду берут из реки Алма-Атинки, возобновляется водопровод «примитивного типа» — по гончарным трубам из магистрального арыка. Круглый год люди страдают от тифозных и желудочно-кишечных заболеваний.

В то время в Алма-Ате работали три электростанции общей мощностью в 22 лошадиные силы. В докладе упоминается, что вся их энергия расходуется на «кинематографическое обслуживание города».

«В связи с проведением Турксиба и переездом правительства, жилищное строительство должно идти более усиленным темпом, необходимо построить ряд коммунальных предприятий – гостиницы, бани, прачечные и т.д. Ремонт тракта Фрунзе-Алма-Ата, являющийся до окончания постройки Турксиба, единственным путем сообщения с будущей столицей Казахстана, производится недостаточно быстрым темпом и не так технически совершенно, как это требуется для успешного развития г. Алма-Ата». В этом же докладе советовалось строительство зданий правительства и водопровода перенести до ввода Турксиба.

В 1929 году из трех вариантов строительства водопроводов был выбран лучший — он охватывал 75% города и стоил 2 млн. рублей. 40% затрат брались в республиканском фонде — в качестве беспроцентной ссуды, а 60% - отпускал ЦК-банк под 6% годовых — с условием погашения кредита в течение 30 лет. С водой на тот момент было так плохо, что не работала даже городская баня. 

Поль Гурдэ - архитектор города Верного

В том же 1929 году возникли проблемы и с безработными — в район строительства южной части Турксиба стали стекаться люди из других регионов, но вакансий для них уже не было.

9 мая 1929 году на заседании Президиума Алма-Атинского Окружного районного исполнительного комитета решили безработных строителей, приезжающих в Алма-Ату, на учет на бирже труда не принимать, пособия по безработице им не выдавать. ТОО «Южтурксиб» обязали экономить хлеб — им снабжались только сотрудники. При этом в городе организовали дешевые обеды для безработных и задумались об организации общежития. 

Фильм «Турксиб» снимался в 1929 году, и благодаря краеведу Нели Букетовой и архитектору Алмасу Ордабаеву мы смогли определить два места в Алма-Ате, которые запечатлены в ленте и представить, каким в то время был город.

На этом скриншоте из картины видны здания мужской и женской (на снимке - правее) гимназии. Хорошо заметны световые окна, расположенные наверху. По словам Нели Букетовой, эти учебные заведения находились напротив парка по ул. Губернаторской (ныне Казыбек би), между проспектом Ленина (Достык) и ул. Красина (теперь Валиханова). Остатки мужской гимназии теперь принадлежат Казахскому национальному педагогическому университету им. Абая. Здание женской гимназии снесли еще в советское время. 

Так когда-то выглядело здание гимназии

На другом кадре «Турксиба» можно увидеть крышу жилого дома купца Габдулвалиева. Здание это сохранилось — находится оно на ул. Тулебаева и Макатаева. На сайте акимата города указано, что построено оно в 1909 году архитектором Зенковым.

— Насчет авторства здания путаница, но по качеству архитектуры – это самое лучшее сооружение из тех, что были созданы в Верном, — считает архитектор Алмас Ордабаев. — Было несколько хороших каменных зданий, построенных Павлом Гурдэ, но они погибли. В доме Габдулвалиева очень долго находилась обувная фабрика, и она испортила строение.

Фотограф И. Н. Панов, 1929 год.

— В тот период у Алматы был какой-то свой архитектурный стиль?

— После землетрясения 1887 года стиль был деревянный. Дома штукатурили, поэтому облик города для приезжих был непонятен. Они привыкли, что деревянные дома, избы должны быть потемневшие. А штукатурить в Верном сообразили еще в XIX веке, потому что в городе сухо, — известковая штукатурка выступала как дополнительная пожарная защита. При этом дома визуально не казались деревянными. Многие приезжие отмечали, что белые дома на фоне зелени выглядели красиво. Я читал воспоминания почти всех натуралистов, геологов, которые сюда приезжали. Они отмечали, что природные условия здесь потрясающие, курортные. Еще нужно учесть, что столица тогда была в Петербурге, с его ужасным климатом. Конечно, люди сюда приезжали и наслаждались. Чистый, сухой воздух, 200 с лишним солнечных дней в году. Параллельно они отмечали, что город был пыльный, грязный, что помои выливали в арыки. И о том, чтобы пить из них, речи вообще не могло идти. С водой была проблема. Архитектор Павел (Поль) Гурдэ был как раз одним из первых, кто поставил этот вопрос, и первый водопровод прошел по нынешней улице Тулебаева, которая называлась Фонтанной. Раз водопровод там шел, решили соорудить вдоль улицы маленькие фонтанчики. 

— В те годы, когда строился Турксиб, кто отвечал за архитектуру города? Андрей Зенков?

— Это вообще очень темная история. Я спрашивал у моих коллег, которые были намного старше меня, которые в Казгоре работали. И они, старики наши, помнили его хорошо. Рассказывали историю о том, как жена выбросила все его бумаги, чертежи, весь его архив, — он пропал, к сожалению. Он очень долгое время работал в Пишпеке (Фрунзе). Что он точно сделал после революции – второй этаж в Кафедральном соборе для музея атеизма. Закрыл стенкой иконостас, сделал второй этаж.

В 20-е-30-е годы в Алма-Ате появились очень разные люди. Кого судьба просто выпихнула из столицы: полуссыльные, кто-то бежал, кто-то провинился, кто-то приехал на вольные хлеба. В общем-то, это были профессионалы невысокого уровня. Высокого уровня появились только с переводом сюда столицы — тогда приехала первая профессиональная команда: Леппик, Бобович, Шугал, Гальцева – человек пять-шесть. Во время войны большинство классных архитекторов эвакуировали в Ташкент – туда перевезли Академию архитектуры. В этом плане нашему городу не повезло.

Время строительства Турксиба стало рывком для Алма-Аты — без железной дороги столицы просто не могло быть. Кызыл-Орда стояла на Ташкентской железной дороге, которая была пущена в 1905 году, — она начиналась в Оренбурге и заканчивалась в Ташкенте. Уже в 20-е годы железная дорога проходила недалеко от Верного. Ее достраивали в царские, а потом и в советские времена, и она дошла до Бишкека. Кстати, в тот период Бишкек дошел до цивилизации раньше, чем Алма-Ата. Еще при царе, даже до начала строительства Ташкентской железной дороги, строилась Закаспийская железная дорога – от Красногорска в Среднюю Азию. 

Сильно город начал меняться уже в 1930 году, когда столицу перенесли в Алма-Ату. Сюда приехало большое количество специалистов, по железной дороге стали доставлять технику. Строительных кранов же в Алма-Ате долго не было. Я помню еще время, когда в городе было 5-6 кранов: на строительстве дома правительства (Старая площадь). А вот двухэтажные здания строили с помощью конвейерных лент — работяги по ним доставляли кирпичи до окна второго этажа. Многие трехэтажные дома строились без кранов. В довоенных зданиях перекрытия были деревянные.

Государственные дома строились каркасно-камышитовые. Возводился деревянный каркас, из бруса сечением примерно 8х8 и 10х10. Между ними пространство заполнялось камышовыми матами, а потом по диагонали делались рейки, сверху – дранка, это щипа и крест накрест — примерно 10 на10см. — делалась для того, чтобы оштукатурить стены. Штукатурка была главным образом глиняная, цемент добавляли редко – его было мало. И эта дранка, которую сейчас можно заметить на фасадах старых домов, держала штукатурку. Нужно сказать, что каркасно-камышитовые дома составляли большую часть не престижного жилья.

Менее провинциальным город стал в 50-х-60-х годах. Это был потрясающий строительный бум, причем я его застал. И не как свидетель — я с 1961 года работал в Казгоре. Алма-Ата нуждалась в архитекторах, строителях, зазывали их со всех концов света. Посылали каждый год к выпуску агитаторов – в Москву, Киев, чтобы ехали к нам.