На пике деловых отношений России с Европой государственное предприятие Газпром получало огромные доходы. До 2022 года Россия обеспечивала до 40% импорта газа в Европу. Российский гигант даже использовал туркменские запасы для увеличения объемов поставок на запад.
Теперь потребителем российского газа может стать Центральная Азия.
С начала полномасштабного вторжения России в Украину бывшие европейские партнеры постепенно дистанцировались от российских поставок энергоносителей и ввели санкции против ряда организаций и физических лиц.
1 января этого года истекло транзитное соглашение между Россией и Украиной, что фактически перекрыло основные газопроводы в направлении Европы впервые за 40 лет. Сейчас на долю России приходится лишь 11% поставок газа в Европу, включая СПГ.
Этот шаг, ставший ответом на отказ Украины пересмотреть условия контракта, заставил Газпром лихорадочно искать альтернативных покупателей.
«Россия обладает огромными запасами газа», — говорит Виталий Ермаков, старший научный сотрудник Оксфордского института энергетических исследований (OIES).
«У Газпрома теперь есть выбор: либо позволить некоторым из своих крупнейших месторождений истощаться, прекратив инвестиции в их управление, либо найти альтернативные рынки», — сказал Ермаков в интервью «Власти».
По мнению экспертов, после удвоения объемов экспорта в прошлом году Центральная Азия может стать очевидным выбором для России.
Джек Шарплз, старший научный сотрудник OIES, специализирующийся на российском и европейском газовых рынках, утверждает, что это неизбежно приведет к более скромной прибыли.
«Центральная Азия является привлекательным направлением в той мере, в какой регион в целом не является самодостаточным и сталкивается с дефицитом предложения, который Газпром мог бы восполнить. Проблема для Газпрома заключается в том, что эти рынки не так прибыльны, как потерянные европейские рынки», — подчеркнул Шарплз.
С другой стороны, Центральная Азия, вероятно, выиграет от новых изменений на евразийском газовом рынке, полагает Франческо Сасси, научный сотрудник постдокторантуры Университета Осло.
«Центральноазиатский газовый рынок довольно изолирован, находясь между двумя полюсами — Россией и Китаем. Поэтому влияние глобальных изменений в газовой отрасли на регионе было менее заметным. Хотя природный газ по-прежнему играет ключевую роль в стабилизации региональной энергетической безопасности и в поддержке долгого пути к энергетическому переходу», — добавил Сасси.
Новые энергетические реалии в Центральной Азии
В 1970-х и 1980-х годах по огромному газопроводу Средняя Азия — Центр (САЦ) газ из Туркменистана поступал в Россию через Узбекистан и Казахстан. Это было типичным направлением цепочки поставок в советской экономике. Сырье и продовольствие притягивались от «периферии» к более индустриализированному и населенному «центру». От казахстанской нефти и туркменского природного газа до узбекских консервов и киргизской шерсти — большая часть продукции Центральной Азии направлялась в российские промышленные центры.
После распада СССР туркменский газ продолжал поступать по газопроводу САЦ, единственному экспортному выходу для страны, пока в 2009 году значительные китайские инвестиции в крупнейшие месторождения страны не привели к строительству газопровода в направлении Китая. Это позволило Туркменистану переоценить операции с Россией и договориться о лучших условиях контракта.
В годы после открытия газопровода, ведущего в Китай, экспорт газа в Россию снизился до примерно 11 млрд куб. м, а к 2015 году сократился до 3,1 млрд куб. м. Тем временем экспорт в Китай вырос примерно до 40 млрд куб. м в год. Торговые отношения с Россией ухудшились, и экспорт газа был приостановлен на длительный период, пока в 2019 году не был заключен новый контракт на 5,5 млрд куб. м.
В 2022 году, с началом войны России в Украине и постепенным отказом европейских клиентов от российского газа, идея смешивания туркменского газа в идущих на запад российских трубопроводах стала неактуальной. После неудачи в согласовании взаимовыгодных условий, прошлым летом стороны позволили контракту истечь.
«Годовые поставки, которые Туркменистан согласился перекачивать в Россию в 2019 году, закончились в 2024. Туркменистан не любит краткосрочные соглашения о поставках, однако это был успех Газпрома, который выступил надежным клиентом в трудное время», — утверждает Сасси.
То же самое можно сказать и о роли Газпрома в поставках газа в Центральную Азию. Поскольку Европа больше не является надежным направлением, Газпром может рассматривать Центральную Азию как альтернативу, несмотря на более низкие рыночные цены.
По данным Bloomberg, Газпром может потерять до $6 млрд годового экспортного дохода после прекращения транзита газа в Европу. Это также означало бы уменьшение бюджетных доходов российской казны.
Эксперты считают, что Россия не сможет получить те же выгоды, что и от Европы, из-за сильно субсидируемых газовых рынков в Центральной Азии.
«Пока Газпрому просто нужно брать то, что он может получить для обеспечения объемов продаж. Газпром может надеяться, что в какой-то момент они снова увеличат экспорт в Европу, но я бы предположил, что в ближайшее время, скажем, в ближайшие два года, это остается маловероятным», — утверждает Шарплз.
«Лучше продать какой-то газ с меньшей маржой, чем не продать вообще никакого газа», — заметил Ермаков.
фото пресс-службы QazaqGaz
Новая нормальность
В 2024 году Казахстан произвел 59,2 млрд куб. м газа, что на 6,4% больше по сравнению с 2023. Аналитики, однако, сосредотачиваются на другой цифре: производство коммерческого газа. Большая часть газа, добываемого на крупнейших нефтегазовых месторождениях Казахстана, фактически закачивается обратно в землю для облегчения добычи нефти. Производство коммерческого газа в 2024 году было намного ниже и составило около 29 млрд куб. м. Подавляющее большинство добываемого газа (21,2 млрд куб. м) потреблялось внутри страны.
По данным Казахгаза, максимальное часовое потребление природного газа в Казахстане увеличилось на 6,3% до 3,4 млн куб. м в прошлом году. Среднесуточное потребление газа также увеличилось на 5%.
В то время как внутреннее потребление растет, экспорт падает стремительными темпами. В 2024 году Казахстан сократил экспорт газа на 40% до 8,7 млрд куб. м. Карачаганак, крупнейший производитель газа в Казахстане, экспортировал на 62% меньше газа в Россию и на 8% меньше — в Китай по сравнению с 2023 годом.
Возможно это контринтуитивно, но Казахстан является ключевым импортером газа из-за советской инфраструктуры, связывающей некоторые его северные города с месторождениями в России. В 2024 году импорт из России упал на 22% до 6,6 млрд куб. м, в то время как Казахстан продолжал импортировать незначительные объемы из Туркменистана.
В Узбекистане добыча природного газа снижается уже более десяти лет: с 2010 по 2023 год она сократилась на 30%. Узбекнефтегаз, государственный промышленный гигант, планирует произвести 26,5 млрд куб. м коммерческого газа в 2025 году, что на 18% меньше относительно 2022 года.
От экспорта газа, который был основным источником поступления иностранной валюты в страну, Узбекистан недавно перешел к запрету экспорта. Вместо этого он заключил сделки по импорту газа для удовлетворения растущих внутренних потребностей. В октябре 2023 года, переориентировав поток газа в газопроводе ЦАЦ, Узбекистан начал импортировать российский газ.
«Узбекистан рассматривает свой дефицит газа как проблему национальной безопасности. Не случайно он попросил Газпром о поставках и вступил в переговоры с Казахстаном и Туркменистаном», — сказал Сасси.
И Казахстан, и Узбекистан хотят сделать ставку на природный газ в своем энергетическом балансе. Но им нужно больше сырья, чем они могут произвести. Опора на уголь становится все более неприемлемой, несмотря на сильное угольное лобби, особенно в Казахстане. А широко разрекламированный «зеленый переход» все еще далек от завершения.
«Через несколько лет европейский рынок может быть намного более конкурентным»
Учитывая существующие торговые сделки, обе страны могли бы поддерживать отношения с Россией в долгосрочной перспективе.
«Центральноазиатские страны являются отличными клиентами для Газпрома, и они, похоже, не заинтересованы в том, чтобы в ближайшее время дистанцироваться. В этих отношениях перспектива экономического роста перевешивает потенциальное политическое влияние», — сказал Сасси.
Казахстан, как и Узбекистан, похоже, беспокоились именно о политическом влиянии, когда Россия предложила так называемый «Газовый союз» в 2022 году.
Предложение из Москвы было встречено холодно как в Астане, так и в Ташкенте.
В декабре 2022 года министр энергетики Узбекистана пошел еще дальше, когда заявил, что его правительство «никогда не согласится на политические условия в обмен на газ».
По мнению Шарплза, российское правительство могло бы сосредоточиться на использовании либо цен, либо влияния. Однако разнообразный геополитический ландшафт может привести к неоднозначным результатам.
«Российское правительство могло бы заставить Газпром предложить газ по более низкой цене, но затем оно могло бы попытаться добиться каких-либо политических уступок от страны, которой оно продает. Из-за отличающихся отношений России с каждой страной Центральной Азии встаёт вопрос о том, каких уступок оно потребует от каждой из них», — сказал Шарплз.
И Центральная Азия с ее энергетическим дефицитом, и Россия, у которой нет богатых клиентов, но есть большие запасы газа, нуждаются в партнерстве. Вопрос теперь в том, к чему приведут переговорные тактики каждой стороны.
Текущие санкции повернули коммерческие интересы России в сторону Китая, с растущими планами по газовому соединению «Силы Сибири», и в сторону Центральной Азии, которой не нужна дополнительная инфраструктура, только промышленная координация.
На то, может ли ситуация с Европой быть улучшена в ближайшее время, после чего Газпром снова переориентирует на нее свой экспорт, Шарплз смотрит скептично.
«Существует множество практических, юридических и коммерческих препятствий, которые необходимо преодолеть, чтобы Газпром восстановил свой экспорт на европейский рынок. И даже если бы эти препятствия были преодолены, процесс не был бы быстрым. К тому времени, когда они будут преодолены, европейский рынок мог бы стать гораздо более конкурентоспособным, потому что мы будем в середине большой новой волны поставок СПГ», — сказал Шарплз.
Имея мало альтернатив, Газпрому, возможно, придется остановиться на наиболее жизнеспособном варианте.
«В ближайшей перспективе продажи в Центральную Азию для Газпрома — самый доступный вариант. И эти объемы могут оставаться важными даже в конце 2020-х годов», — заключил Шарплз.
Поддержите журналистику, которой доверяют.
