Когда Алекс Салмонд нервничает или испытывает чувство беспокойства, он царапает большим пальцем правой руки обратную сторону большого пальца левой руки. Этот небольшой тик можно заметить, когда проведешь с ним какое-то время. Салмонд занимает пост первого министра Шотландии — должность, равнозначную позиции премьер-министра — уже семь лет. И вместе со своей партией стремится к отделению страны от Соединенного королевства Великобритании. В этот четверг шотландцы голосуют на референдуме о незаивимости. И опросы общественного мнения показывают, что Салмонд близок к своей цели как никогда.

Неудивительно, что на большом пальце левой руки у него уже мозоль.

Его ассистент ставит чашку чая с бергамотом на стол. Салмонд сидит в кафе садового центра «Foxlane» близ Абердина, портового города на северо-востоке Шотландии. Наулице идет проливной дождь. Но первый министр улыбается, как будто за окном весна. За день до этого более двухсот бизнесменов Шотландии в открытом письме заявили, что планируют голосовать в поддержку независимости. Среди них владелец садового центра, в котором мы сидим. Салмонд пришел, чтобы лично выразить ему свою благодарность.

Несколькими месяцами ранее оппоненты Салмонда смогли расслабиться после полученных результатов исследования, согласно которому противников присоединения было больше. Но с августа их лидерство пошло на убыль. А на прошлой неделе в опросе, проведенном «YouGov», сторонники отделения впервые набрали 51% голосов в поддержку независимости после того, как воздержавшиеся избиратели были исключены из подсчетов. Еще один опрос снова показал лидирующее положение сторонников союзного статуса, но с незначительным перевесом при 52%.

С того момента в Вестминстере началась паника. Премьер-министр Дэвид Кэмерон, его заместитель Ник Клегг и глава оппозиции Эд Милибэнд поспешно объездили север на прошлой неделе в рамках кампании в защиту 307-летнего союза с Англией. В своей пылкой речи Кэмерон заявил, что это было решением последующего столетия.

Салмонд удовлетворенно осматривает садовый центр, а затем рассказывает, как его жена пыталась вырастить спаржу в саду у них дома, который находится в 50 километрах отсюда. «Это трудно сделать в Абердиншире», — говорит он, громко смеясь.

Жажда власти

Салмонду — архитектору референдума — в этому году исполняется 60. Борьба за независимость Шотландии стала миссией всей его жизни. И чтобы прийти к тому положению, которое он имеет сейчас, ему потребовались десятилетия. Сограждане называют его — наполовину с иронией, наполовину с восхищением — «Королем Алексом». Несмотря на это, многие шотландцы проголосуют за независимость страны 18 сентября не из-за Салмонда, а вопреки. 43% утверждают, что недовольны первым министром. Многие избиратели считают его самодовольным и высокомерным, полагая, что им движет лишь жажда власти.

С первого взгляда Салмонд — с его грубыми руками и коренастой фигурой — выглядит как общительный фермер, одетый в костюм. Его легко недооценить. Как его долгое время недооценивали в элитных кругах. Политики в Лондоне признали политический талант и смелость Салмонда, когда он пришел в Палату общин в 1987 году и представлял Шотландскую национальную партию. Но никто не думал, что шотландцы осмелятся отделиться от Великобритании. Всего лишь год назад сторонники единого государства опережали сторонников отделения на 30 пунктов.

Но первый министр обладает талантом убеждения. Салмонд имеет очень полезное для политика качество — он способен налаживать связь с людьми. Это одаренный спикер, самоуверенный настолько, что способен сам себя воспринимать несерьезно. В середине августа во время дебатов с историком Томом Девайном в Эдинбурге ему понадобилось менее двух минут, чтобы расположить к себе аудиторию несколькими самокритичными высказываниями.

Во время еще одних теле-дебатов с Алистером Дарлингом — его оппонентом, выступающим за объединенное государство — Салмонд вел себя расслабленно, свободно обращаясь к аудитории и сходя со своего подиума, что помогло ему успешно выиграть дебаты.

Но за всем этим фасадом стоит политик, который также может быть беспощадным. Его же советники относятся к нему с трепетом и одновременно боятся совершить ошибку. Его считают трудолюбивым перфекционистом, который повышает голос всякий раз, когда ему что-то не нравится.

Преимущество Салмонда в том, что он несет оптимистичное послание — в отличие от своих оппонентов, которые на протяжении длительного времени могли предложить лишь продление статуса кво. И с самого начала у него была стратегия, а также стремление. «Подобный вид референдума случается лишь один раз в поколение», — говорит он во время посещения садового центра.

Миролюбивые дебаты

Насколько трудно будет объединить шотландцев после голосования, несмотря на исход референдума?

«Мы являемся страной с балансом мнений. Мы не разобщены», -отвечает он. Обе стороны почти одинаковы по численности. И обе страстно сражаются за свои позиции. «Но мы обсуждаем независимость в абсолютно мирном стиле», — продолжает он. Насколько ему известно, каких-либо открытых столкновений не было. И Салмонд примет результаты референдума, даже если шотландцы решат не следовать за ним.

О его частной жизни всегда было мало известно. Уже 33 года он женат на Мойре, дочери автомеханика.

Она на 17 лет старше его. И в прессе можно найти всего лишь несколько фотографий пары. Салмонд познакомился с ней, когда работал в шотландском офисе Британского правительства в 1970-х.

на было его начальником. Поженились они в 1981.У пары нет детей. Супруги уединенно живут в здании старой мельницы в деревне Стричен, на севере Абердина. «Салмонд не сильно распространяется о своей личной жизни», — написал в его биографии "Against the Odds«Дэвид Торренс.

В 1990-х Алекс Салмонд создал Шотландскую национальную партию на основе ностальгически-патриотического движения, превратив его в современную партию левого толка. Партия выступала против военных интервенций за границей и хотела сделать Шотландию зоной, свободной от применения ядерного оружия. Салмонд впервые привел партию в правительство в Эдинбурге в 2007. И сейчас она занимает абсолютное большинство мест в шотландском парламенте. Он знает, как привлечь на свою сторону избирателей из рабочего класса. А конкуренция со стороны трудовой партии, либералов и консерваторов слаба.

За два дня до встречи в садовом центре, он встречался с рабочими одного из судостроительных заводов портового города Глазго.

Завод был основан еще в начале 20-го века и является одним из последних оставшихся в стране.

Сейчас 77 рабочих завода боятся потерять свои места. Салмонд же привез им хорошие новости. С его помощью и благодаря общественному давлению удалось найти инвесторов.

Но присутствующих журналистов не интересует завод. Они спрашивают, почему первый министр Шотландии хочет разъединить Соединенное королевство. Салмонд становится раздражительным. Он громко говорит в микрофон журналиста телеканала «Sky», призывая того перестать задавать такие же вопросы, как ему задает его оппонент Алистер Дарлинг. Для английских журналистов Салмонд — это объект насмешек. За немногим исключением все газеты настроены против него. Но похоже, что он наоборот черпает энергию из этой ситуации.

Бедная деревня

Подобно многим шотландцам Салмонд вырос с верой в то, что его Родина — это бедная «деревня», которая не сможет выжить без Юга. Он не изменил своего мнения, пока не начал изучать экономику. Салмонд стал политиком в 80-е из-за Маргарет Тэтчер — после ее сокращений социальных пособий, приватизации и избирательного налога, который был введен в Шотландии на год раньше, чем в остальных частях Великобритании. Железная Леди вдохновила целое поколение патриотичных шотландцев. Среди которых был и Ангус Робертсон, один из самых первых сторонников Салмонда.

Роберстон открывает дверь в индийский ресторан в городе Эльгин, находящийся в одном часе езды на северо-востоке Инвернесса. Он только что проводил агитационную кампанию и выглядит довольным. Робертсон вступил в Шотландскую национальную партию в середине 80-х еще подростком, два раза участвовал в выборах в Шотландии и теперь занимает лидирующую позицию в кампании в поддержку референдума. Студентом он работал в отделении избирательного округа Салмонда, раздавал листовки и ходил по домам. Сейчас ему 45. И в целом мало что изменилось в его политической жизни.

Робертсон принадлежит к поколению решительных молодых политиков партии. К ним также относятся заместитель первого министра Никола Старджен, председатель Питер Мюрелл и секретарь кабинета по сельскохозяйственной политике Ричард Локхид. «Мы знали друг друга еще детьми», — вспоминает Робертсон. Все они формируют своего рода защиту вокруг Салмонда. И они лояльны и готовы на самопожертвование. Еще одна причина популярности партии. «Алекс от каждого ожидает высокого уровня профессионализма», — объясняет Робертсон. И хотя они знают друг друга уже 28 лет, он мешкает называть первого министра другом. «Мы относимся друг к другу как друзья», — говорит Робертсон. Но у Салмонда нет друзей — у него есть союзники.

Сейчас Салмонд находится на пике своей карьеры. Даже не смотря на то, что успешность кампании в поддержку независимости не является полностью его заслугой. «Алексу очень везло как политику», — считает Александр Белл, бывший советник первого министра.

Салмонду удалось задеть шотландцев за живое. Без той эйфории среди представителей рабочего класса, тесно связанных с ШНП, движение уже давно исчерпало бы себя. В результате тот факт, что Салмонд не может — или не хочет — прояснить много вопросов касательно референдума — сильно не повлиял на происходящее. Среди подобных вопросов: какую валюту будет использовать независимая Шотландия; как будет распределен национальный долг Великобритании; и сколько нефти осталось в Северном Море.

Возможно сам Салмонд больше всех удивлен успеху движения сторонников отделения. За несколько дней до референдума в садовом центре в Абердине он выглядит как человек, который наслаждается своим триумфом. Он спокойно допивает свой чай и уходит, растворяясь в дожде.

© 2014 Der Spiegel

Перевод для Vласти — Нины Кузнецовой