Я был на вашей недавней пресс-конференции, где вы говорили, что объем страховых премий в этом году вырастет на 3-5%. Но в комментариях другим изданиям вы объясняли, что рынок может уйти в минус. Хотелось бы найти какой-то консенсус.
Мало того, что прогнозы вещь неблагодарная, еще и ситуация из месяца в месяц меняется. Если посмотреть данные по итогам года, когда мы планировали пресс-конференцию, ожидания были, можно сказать, радужные. Сейчас уже нет. Драйверами в любом случае останутся обязательные виды страхования, зарабатывать действительно больше не на чем. А все что касается добровольного страхования, покупательская способность населения сильно падает. Мы видим по отказам - люди не пролонгируют АвтоКаско. Из опросов мы узнаем, что причина одна – финансовые затруднения. Дай Бог, чтобы мы собрали такой же объем премий, сколько в 2015 году. Но на нас будет давить убыточность, особенно по моторным видам страхования – все, что связано с ГПО ВТС и АвтоКаско.
Еще вы неоднократно говорили, что инвесторы начнут либо выходить из этого бизнеса, либо увеличится количество сделок слияния и поглощений между компаниями.
Верно. Страховой бизнес – долгий, нельзя сегодня купить компанию, быстро получить прибыль и тут же выйти из неё. В этот бизнес нужно много инвестировать. И это не только финансовые, но и людские вложения: нужно искать профессионалов на рынке, а их не так много, нужно развивать инфраструктуру, IT-системы, отстраивать бизнес-процессы. Страховой бизнес хоть и показал за последние несколько лет бешенную маржинальность, у некоторых компаний рентабельность активов выходила даже за 45%, но все равно остается сложным. Тот ошеломительный доход связан только с девальвацией. Практически весь рынок готовился к ней, включая и нашу компанию. Перед всеми стояла задача сохранить деньги. Но маржинальность прошлых, додевальвационных лет - копеечная. Вот и получается, что сейчас акционеры задумаются – стоит ли иметь большие деньги в страховой компании, которая, по сути, не приносит дохода? Не лучше ли их просто положить в банк и получать 2% годовых в валюте или 14% в тенге. К тому же, требования к уровню капитализации довольно высокие. Вам нужно иметь как минимум 1 млрд тенге, чтобы чувствовать себя уверенно. А для полного комфорта капитал должен быть в три раза больше минимума. Нужно ли все это инвесторам показывает продажа компании «Grandes» и передача портфеля «Альянс Полис» компании «Standard». Даже Fitch, когда отзывал рейтинг у «Альянс Полиса», отметил, что акционеры хотят покинуть страховой сектор. И это один из примеров того, что будет. Никто в последнее время не открывает страховых компаний. Все либо что-то прикупили – компанию, одну из лицензий - но никто не пожелал открыть бизнес с нуля. Акционеры и дальше не будут вкладываться в него. А для кого-то сейчас и вовсе время выхода. Вопрос лишь в том, куда потом деть деньги. Я думаю, что в горизонте 2-3 лет рынок сожмется до 20 игроков в общем страховании.
Тем не менее, 20 игроков еще останется. Они, на ваш взгляд, будут работать как обычно?
Вообще, даже 20 - это большая цифра для Казахстана. Этот бизнес напоминает чемодан без ручки – и бросить жалко, и нести тяжело. И вроде нужно куда-то развивать его, а куда – непонятно. Бросишь – потеряешь деньги. Есть компании, которые хорошо себя чувствуют. Они, как правило, входят в промышленные группы. Есть те игроки, которые заняли свои ниши, допустим – Евразия. Отличный игрок на рынке входящего перестрахования из-за рубежа. Ниши нужно искать, а практически все игроки топчутся вокруг определенного количества клиентов, юридических и физических лиц. И мы по кускам что-то друг у друга вырываем. Бизнес становится неинтересным. Но почему конкретно мы видим перспективы и собираемся работать дальше? Мы хороший розничный игрок. За 25 лет нашей жизни мы создали большую базу клиентов. Мы сегодня смотрели статистику наших клиентов - физических лиц. Многие люди доверяют нам из года в год. И к тому же у нас есть потенциал в корпоративном секторе. Сейчас этот портфель занимает у нас 40%, и мы хотим довести его до 50%, а может и выше. В последние 2,5 года мы сделали большую работу для этого, начиная от продуктов, заканчивая подготовкой кадров.
Хотелось бы все-таки про маржинальность уточнить. Рынок сейчас зарабатывает за счет инвестиций в активы в иностранной валюте. Тренд и дальше будет таким же?
Страховщики часто приводят в пример европейский и американский рынки, где страховые компании принадлежат не банкам, а наоборот. В основном там работают компании по страхованию жизни. У них большие обороты и длинные деньги, которые они, как институциональные инвесторы, вкладывают в экономику. Но культура страхования зародилась там почти 100 лет назад, за годы нашей независимости мы её еще не особо сформировали. На Западе страховые компании тоже зарабатывают за счет инвестиций, но страхование там приносит 20% доходов и это хороший показатель. И опять же государство там стимулирует страхование через обязательные виды. Вы даже дом не сможете снять без страховки. И еще большой вклад вносит страхование ответственности бизнеса за причинение вреда кому бы то ни было. Самый банальный пример – страхование ответственности кофейни, если посетители вдруг сильно обожгутся кофе. Но если бы я не верил в будущее страхового бизнеса у нас, я бы тут не работал. Просто это перспектива 10-15 лет. Но вообще страховой рынок ждут нелегкие времена. Их просто нужно переждать.
Тем не менее, страховщикам нужно как-то работать, покрывать расходы, особенно если скачки курса прекратятся. Как они будут выживать?
Выживут те, кто быстро перестроится и поймет, что нужно клиентам. Им также нужно донести до страхователей то, что выбор компаний, как и их имидж очень важны. Это гарантия выплаты при страховом случае. Выживут те, кто пойдет в интернет. У нас порядка 4000 запросов в месяц только с сайта, которые обрабатывает наш колл-центр. А вообще даже если 10% объем выплат компании будет приносить интернет, это поможет сократить 20% административных расходов.
А меры со стороны регулятора и других государственных органов могут поддержать рынок в этот период?
Да, мы сейчас обсуждаем многие вещи. За последние 2,5 года у нас на рынке появилась консолидированная позиция. До этого мы были каждый сам за себя, не было никакого обмена информацией и дискуссии. Сейчас нам поможет законодательное закрепление электронных полисов и развитие обязательного страхования. Как показала практика, после него люди активно начинают приходить за добровольными видами. Прежде всего, частные игроки хотят войти в сегмент страхования физических лиц от катастрофических рисков. Нам это нужно не из-за дохода, премии там будут невысокими. Мы хотим получить базу клиентов и начать работать с ними по другим видам. В целом у нас самый зарегулированный рынок на постсоветском пространстве. Мы ограничены в том, куда размещать деньги страхователей. Финансовых инструментов у нас немного, фондовый рынок узкий, а деньги нужно сохранять, чтобы приумножать и производить выплаты. Банки страдают от снижения рейтингов. Только 16 из них подпадают под нормативы регулятора, но все равно находятся около нижних позиций рейтингов. Поэтому вопрос размещения остается актуальным. Еще одна проблема – зависимость страховых компаний от агентов. В одно время мы, наверное, позволили им собой управлять и стали их «заложниками». Они консолидировали у себя клиентские базы и страховщики переживают из-за этого. Они могут уйти к конкурентам за большее вознаграждение, и компании потеряют контракты и деньги, на которые рассчитывали. Агенты получают около 30-35% от поступающих премий, а на выплаты и административные расходы у компаний мало что остается. Агент не несет никаких расходов, не осуществляет выплат, он просто заключает контракты. И сейчас мы начали обсуждать этот вопрос и просим регулятора отменить ограничение размера агентского вознаграждения, чтобы сделать рынок более прозрачным. Многие компании брали агентов на работу, думая лишь о краткосрочных результатах. Благодаря этому они показывали акционерам существенный рост премий. Но этого эффекта хватало на 7-8 месяцев, потому что выплаты очень скоро начинают догонять премии. Мы уже пережили не одно банкротство страховой компании.
Давайте перейдем к вашей компании. Какой рост активов и прибыли вы планируете увидеть в этом году?
Сегодня с правлением мы обсуждали, что нам нужно научиться быть крупным страховщиком. До этого мы были средним. По активам мы обязательно сохраним все деньги. Не хочу загадывать, но 30% рост мы надеемся увидеть. Конечно, многое зависит от того, как будет вести себя курс. Нечего скрывать, мы сберегаем наши активы в валюте, чтобы избежать рисков волатильности и изменения цен на автомобильные запчасти. Нам ведь все это нужно выплачивать. По премиям у нас есть большой потенциал. Я думаю, мы прирастем на 15-20%.
Если учитывать все экономические шоки, есть ли вероятность, что в среднесрочной перспективе, определенное время вы можете работать в убыток?
Я думаю, что нет. Есть проекты, которые будут нам помогать идти в плюсе. Мы, конечно же, ожидаем повышения убыточности по моторным видам страхования и по медицине, но мы заложили эти риски к себе в показатели. В 2017 году, думаю, будет полегче. Экономика скоро устаканится, и люди привыкнут жить в новом курсе. Если говорить про рынок, то там ситуация зависит от бизнес-стратегий компаний и давления внешних факторов. Не хочется, чтобы в этот период произошло банкротство какого-либо банка, где лежат деньги страховой компании. Это существенно может ударить по всем, поскольку придется списывать деньги на убытки. А банковский кризис может быть уже на подходе.
Все это может привести к тому, что вы поднимете тарифы?
Давайте разделим вопрос про тарифы по обязательным и добровольным видам страхования. По обязательным, сами мы ничего изменить не можем. Они формируются законом, нам нужно обсуждать этот вопрос с Национальным банком, продвигать инициативу через Национальную палату предпринимателей и выходить на законодательный уровень через мажилис. А если говорить о добровольных видах, то по АвтоКаско в ближайшие 6-8 месяцев «Коммеск-Өмір» ничего повышать не будет. Мы должны нивелировать падение спроса. К тому же, еще и стоимость автомобилей подросла. А поскольку страховые премии зависят от тарифов, которые мы не меняем, конечная сумма выплат повышается из-за валютной разницы. Думаю, здесь нам придется балансировать между желанием заработать и желанием сохранить клиентов. У нас есть запас прочности, и мы можем это делать. Касательно медицинского страхования, мы верим в будущее этого сектора. Мы субсидируем его за счет других видов и не планируем изменять цены. Другие виды страхования – имущества, грузов, воздушных судов, ответственности – по ним небольшая частота убытков, но они отличаются масштабностью. Здесь можно посмотреть на ценообразование. Может даже не в части увеличения. Рынок и конкуренты постоянно поджимают тарифы вниз, хотя это не всегда оправдано. Страховщики шутят, говоря, что рынок спасет одна большая выплата, которая затронет всех. После неё игроки задумаются о релевантности нынешних тарифов.
В начале интервью вы говорили, что у «Коммеск-Өмір» есть потенциал в корпоративном секторе. У нефтяников и металлургов сейчас проблемы, кто еще вам может быть интересен?
Верно, мы к ним не идем. В Казахстане большой сегмент среднего и крупного среднего бизнеса. С малым бизнесом сейчас совсем плохо, многие ИП закрываются. В городе многие помещения сдаются в аренду, чего раньше никогда не было. Еще мы хотим поработать с определенными крупными компаниями. Нам будет интересен FMCG сектор, и еще все, что связано с промышленным производством и строительством. Да, в какой-то степени строительство заморожено, но постепенно стройки все равно идут. Кроме того, мы хотим поработать с сектором дистрибуции – либо с бизнесом по франшизе, либо с дистрибуторами товаров и услуг. С обрабатывающей промышленностью в стране все еще плохо.
А новые продукты вы хотите вводить?
Сейчас есть интересные моменты со страхованием дебиторской задолженности. Этот вопрос мы отрабатываем, в том числе и с западным перестраховочным сообществом. Нельзя заходить на этот рынок, не имея поддержки. Мы хотим взять западную модель продукта и адаптировать под местный менталитет. На западе не знают, как можно не платить друг другу за сделки. У нас наоборот, люди часто считают, что можно не платить. Поэтому мы попытаемся увязать наш менталитет с хорошим продуктом. Возможно, у нас это получится.
Хотелось бы закончить вопросом про административные расходы. Я видел оценки, которые говорят, что у наших компаний они на уровне 35-60% от доходов, хотя на западе 20%. И это серьезно сказывается на прибыли. Какой у вас уровень и планируете ли вы его снижать?
У нас он около 32%. Страхование – сложный бизнес, и здесь большое количество персонала, которое не генерирует доход напрямую, но нужно для поддержания эффективности компании. 60% расходов страховщиков – это зарплаты. Интересная была статистика, наш рынок находится на 5-6 месте самых высокооплачиваемых отраслей экономики. Мне кажется, что отдельные должности у нас переоценены. Сейчас аппетиты у людей снижаются, они переосмысляют ситуацию и хотят иметь хоть какую-то работу, чем не иметь никакой. Рынок труда корректируется. Вторая статья расходов – это офисы. Аренда сейчас начинает давить, в тенговом эквиваленте она подрастает. А про автоматизацию мы с вами уже говорили – это электронные полисы и IT-системы – мы ими занимаемся. И у нас есть потенциал, чтобы увеличивать прибыль, сокращая расходы.