Что происходит с нефтью?

После преодоления самой низкой отметки в 27,11 долларов за баррель в январе 2016 года, нефть марки Brent пошла на укрепление. За прошлую неделю она достигла максимального значения с начала года – 41,6 долларов, хотя к пятнице несколько отскочила до 40,5 долларов. В то же время хедж-фонды уже в третий раз с 2015 года ликвидируют короткие контракты – опционы и фьючерсы на поставку нефти марки WTI. В первую неделю марта их количество на нью-йоркской бирже сократилось на четверть до 38,2 тыс. единиц.

Есть несколько мнений, почему стоимость нефти росла и остается относительно высокой сейчас. Первое, которого придерживаются аналитики Citigroup, говорит о нарушении поставок нефти сразу от двух участников ОПЕК - Нигерии и Ирака. По их подсчетам, из-за локальных военных конфликтов мировой рынок недополучает прежних 800 тыс. баррелей нефти в день, или 1% мировой добычи.

Вторая сторона объясняет все реакцией инвесторов на будущую встречу нефтедобывающих стран, которая может пройти 17 апреля в Катаре. Там соберутся все участники ОПЕК и другие, не входящие в него крупные экспортеры, чтобы прийти к консенсусу по заморозке добычи на уровне января этого года. Встреча состоится, даже если Иран откажется от участия. Пока он остается единственным крупным участником нефтяного рынка, который не согласен сдерживать добычу из-за утраченных позиций на рынке после введения санкций.

Устойчива ли тенденция к росту?

Вице-президент американской консалтинговой компании IHS Energy Джейми Вебстер в интервью Bloomberg заявил, что наблюдающееся в последнее время удорожание котировок быстро достигнет потолка. Он аргументировал это скорой активизацией производителей сланцевой нефти из США, для которых не составит особого труда и затрат расконсервировать свои месторождения.

Уже сейчас у сланцевых предприятий появляются новые возможности страхования от рисков очередного падения цен на углеводороды. С января этого года количество фьючерсов со сроком исполнения в декабре 2017 года выросло на 40%, а их цена составляет 46 долларов за баррель. И согласно предположениям главного экономиста Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) Кэтрин Манн, добывающие предприятия, которые используют при добыче технику гидроразрыва пласта, ускорят массовое возвращение к работе при цене в 50 долларов за баррель.

Впрочем, далеко не все компании смогут быстро нарастить добычу. По данным Ведомостей, многие американские компании находятся в тяжелом финансовом положении. Прежде чем наращивать добычу, им придется расчистить свои балансы. Кроме того, многие предприятия провели серьезную оптимизацию штата, а другие – вывели из эксплуатации большую часть оборудования, что затруднит их возвращение на рынок. Но есть и еще одно но.

Статистическое недоразумение

На прошлой неделе Wall Street Journal привел в замешательство не только журналистов, но и многих участников нефтяного рынка. По данным Международного энергетического агентства (МЭА), в прошлом году среднее перепроизводство нефти составляло 1,9 млн. баррелей в день. Около 770 тыс. из них поставлялись в береговые хранилища, а еще порядка 300 тыс. постоянно находились в транзите. После ознакомления с отчетами МЭА, WSJ обнаружил, что оставшиеся 800 тыс. баррелей нигде не учтены.

Часть аналитиков сразу же предположила, что потерянные баррели могли поставляться в Китай, поскольку использованные отчеты МЭА охватывают лишь страны Организации экономического сотрудничества и развития. Другие аналитики парировали это утверждение, указав на отсутствие хотя бы косвенных статистических доказательств. Еще одна часть аналитиков и вовсе пришла к выводу, что затерявшихся баррелей никогда не существовало и все это лишь статистическая погрешность.

В том, что эти баррели – фикция, уверен банк Standard Chartered. По его мнению, следствием такой ошибки может стать резкий рост цен. Согласно их прогнозу, уже в четвертом квартале нефть марки WTI может подорожать до 45-63 долларов за баррель (её стоимость сейчас колеблется между 38-40 долларами). Впрочем, есть стороны, которые не ждут особых изменений в цене, поскольку даже выявленный объем перепроизводства довольно велик.

Ждать ли продолжения роста?

Председатель правления BRB Invest Галим Хусаинов, допускает, что погрешность в 800 тыс. баррелей действительно может существовать, однако не думает, что это как-то скажется на ценовой конъюнктуре. «Я думаю, цены на это никак не отреагируют, потому что они больше зависят от запасов в нефтехранилищах. А запасы сейчас достаточно высокие. Поэтому предполагать, что спрос может несколько сравняться с предложением пока преждевременно», - говорит он.

Он также не ожидает существенных результатов от встречи нефтедобывающих стран в середине апреля. По мнению эксперта, даже для заморозки цен необходим рост мирового потребления нефти, что сейчас кажется почти невозможным. Экономики развивающихся стран замедляются - особенно китайская, которая была одним из основных потребителей углеводородов в последнее десятилетие. «Пока из Китая не будут поступать хорошие новости, говорить об увеличении цен – преждевременно. Полагаю, что они будут постепенно повышаться, но не думаю, что в этом году стоит ждать резкого роста», - подчеркивает Хусаинов.

Аналитик Олжас Байдильдинов также сомневается, что потерянные 800 тыс. баррелей как-то переломят ситуацию на нефтяном рынке. Более того, он считает, что этот объем не пропал, и вполне может числиться у кого-то в запасах или фигурировать в странах, где идут боевые действия. Например, в Сирии.

По мнению аналитика, цены на нефть в этом году еще имеют потенциал для снижения примерно до 20 долларов, но уже к его окончанию могут подняться до 50 долларов из-за вынужденного ухода с рынка лишних игроков: «Думаю, что летом мы увидим очередное снижение цен, потому что в это время традиционно падает спрос из-за сезонного фактора. Но после этого дна будет наблюдаться их долговременное восстановление».

Говоря о факторах, сдерживающих рост, Байдильдинов также обратил внимание на рекордный в 9,4 млн. баррелей рост коммерческих запасов в США, Китае и странах ОЭСР: «В случае полной остановки нефтяных поставок, этих запасов хватит на 2-3 месяца». Следом он указал на двукратное увеличение количества нефтяных танкеров в Роттердаме – одном из крупнейших терминалов в Европе. Это, по его словам, говорит о существенном переизбытке нефти, которую даже не успевают переваливать в портах.

Аналитик также подчеркнул, что обращать внимание на сокращение буровых установок в США не стоит: «Если прочитать отчеты сланцевых компаний, то количество установок действительно сократилось на 50% . Но их производительность упала всего на 7%. То есть, эффективность добычи растет быстро и сланцевая нефть не умирает, хотя раньше говорили, что при 50 долларах она умрет».

Что будет с Казахстаном если цены все-таки вырастут?

В случае же внезапного и непредвиденного роста цен на нефть Казахстану стоит ожидать увеличения доходов экспортного сектора, поступлений в республиканский бюджет и роста зарплат населения, считает директор департамента исследований Halyk Finance Мурат Темирханов. «Это окажет поддержку внутреннему спросу и, соответственно, росту ВВП. При этом мы не ожидаем никаких негативных последствий, кроме риска сворачивания реформ», - поясняет он.

Хусаинов также утверждает, что улучшение экономической обстановки в стране произойдет только из-за нефтяного фактора, а главная проблема – диверсификация экономики решена не будет: «Радоваться можно, но если цены упадут, то мы без особых изменений вернемся в точку «А», где были до этого. Нам нельзя забывать о реформах, которые необходимы для экономики и её диверсификации».

Тем не менее, эксперт указал и на возможный риск резкого укрепления тенге, поскольку в основном нефть и предопределяет его поведение. В этом случае доходы населения пойдут вверх, что приведет к росту спроса и, как следствие, импорта. При этом другие отрасли экономики потеряют стимул для развития, а их товары станут менее конкурентоспособными. «Но с другой стороны, если правительство будет сдерживать укрепление тенге, а спрос продолжит подогреваться за счет приходящей к нам валюты, это только усугубит положение дел», - резюмировал эксперт.

Для нефтяной отрасли улучшение ценовой конъюнктуры станет безусловным плюсом, полагает Байдильдинов. «Если резкий скачок цен все же произойдет, в Казахстане будет наблюдаться увеличение добычи. Все свернутые на сегодняшний день нефтяные проекты будут возобновлены. Кашаган станет более рентабельным и проекту удастся достичь всех плановых показателей на 2020 год по выходу на коммерческую мощность», - пояснил он.

В случае же длительного удержания низких цен на нефть, добывающим компаниям придется выходить на IPO, реструктурировать долги или идти на слияние с другими. Впрочем, нефтяную отрасль имеет смысл поддержать налоговыми послаблениями уже сейчас, чтобы не допустить серьезных проблем в ключевом для казахстанской экономики секторе. «Нужно пытаться всеми силами сохранить добычу на нынешнем уровне. Снизить её будет легко, но вот вернуться к прежним объемам будет сложно и дорого. И это то, что сейчас делают другие нефтедобывающие страны – они поддерживают добычу на прежнем уровне или увеличивают её», - резюмировал Байдильдинов. 

Фото с сайта www.samengroup.com