Если взглянуть на историю политического транзита в авторитарных государствах, то можно заметить, что политическая система в них меняется тремя путями. Первый путь – вместо ушедшего или свергнутого авторитарного правителя приходит второй авторитарный правитель из того же клана. Меняется только первое лицо, но политическая система остается неизменной. Во втором пути политическая элита договаривается между собой, и путем справедливых выборов избирается новый президент, пересоздаются государственные институты, и страна движется к демократии. Третий путь – после внутриэлитной борьбы президентом становится представитель другого клана, и к власти в авторитарной системе приходит новый клан.
Можно сказать, что транзит власти в Казахстане идет первым путем. Касым-Жомарт Токаев, будучи представителем режима Назарбаева, сосредоточивает в своих руках абсолютную президентскую власть, которая когда-то принадлежала Нурсултану Назарбаеву. Естественно, что этот процесс начался после январских событий. А внеочередные президентские выборы станут церемонией, которая будет демонстрировать международному сообществу, олигархам, бюрократическому аппарату и казахстанцам, что в авторитарной политической системе сменился глава и решения во внутренней и внешней политике Токаев принимает лично, без консультаций с Назарбаевым.
Другими словами, эти выборы нужны Токаеву, который с января этого года стал ощущать себя независимым президентом и его окружению для придания легитимности абсолютной власти президента посредством «поддержки 75-80% населения», чтобы в ближайшие 7 лет управлять страной без политической конкуренции. Поэтому нынешняя избирательная кампания вызывает в сознании многих граждан чувство дежавю. Потому что президентские выборы, которые состоятся 20 ноября, необходимы, чтобы как и в эпоху Назарбаева, продлить власть президента через «волю народа» и оставить ситуацию незыблемой.
Также очевидно, что с 21 ноября в Казахстане не возникнет справедливости.
2022 год начался с январских событий, когда погибли как минимум 240 человек, тысячи были задержаны, а сотни подверглись пыткам. Случаи смерти не были расследованы открыто и честно, а виновные не наказаны, Токаев даже объявил о ненадобности помощи международных экспертов в расследовании январских событий и призвал граждан не создавать из «террористов» героев.
В этой связи возникают два риторических вопроса: можно ли говорить о том, что в Казахстане человек и его жизнь являются главными ценностями государства, как это написано в Конституции и можно ли говорить о справедливости, не раскрыв правду о самом кровопролитном событии в истории независимого Казахстана? Можем ли говорить о справедливости в «Новом Казахстане» Токаева, когда он же, являясь президентом, ответственным за все политические решения принятые во время январских событий, пообещал не менять Конституцию, но после дважды за год внес изменения в нее и пытается увеличить срок своего правления через внеочередные выборы.
Размышления о том, что «все трудности временны» накануне выборов являются наивной попыткой обмануть себя ложной надеждой. К этой мысли приводят политические решения, принятые Токаевым с начала года и избирательная кампания, которая проходит методами «Старого Казахстана».
Во-первых, Токаев, как и Назарбаев, предпочел управлять страной с помощью законов, а не через их верховенство. Он по своему желанию изменил Конституцию дважды за год. Токаев продлил свою власть на 7 лет без референдума. Он показал пример того, как «ученик превзошел учителя». Если Токаев хотел бы создать справедливый Казахстан, то он бы изменил Конституцию не для усиления своей власти, а для создания инклюзивной политической системы. В январе демонстранты, скандируя «Шал, кет!», требовали не только отставки экс-президента Назарбаева. Этим лозунгом они хотели, чтобы политическая система, защищающая интересы только небольшой группы людей - защищала и их интересы тоже. В разных местах казахстанцы требовали прямо или через своих представителей участвовать в управлении государством, как это указано в 33 статье Конституции. Это законное и уместное требование. К сожалению, в «Справедливом Казахстане» Токаева, это требование осталось полностью игнорируемым.
Во-вторых, Токаев не считает, что парламент должен быть независимым от президента, куда народные представители избираются демократическим путем, и занимаются законотворческой деятельностью. Если бы Токаев действительно хотел создать «Справедливый Казахстан», то он бы не сделал парламент марионеткой исполнительной власти. Отправив вместо себя спикера мажилиса Ерлана Кошанова забирать документы для выдвижения в президенты из Центральной избирательной комиссии, отправив его участвовать в дебатах и заставляя депутатов проводить агитацию, Токаев дал понять, что он никак не рассматривает парламент как самостоятельный политический институт.
В-третьих, Токаев не видит в справедливых выборах инструмент, с помощью которого можно мирным путем сменить власть, дав политический выбор людям. Если бы Токаев хотел действительно создать «Справедливый Казахстан», он бы не проводил внеочередные президентские выборы с нынешними законами о выборах и нынешней Центральной избирательной комиссией. Если бы Токаев хотел дать электорату конкурентные и справедливые выборы, то он бы не начал свою избирательную кампанию за месяц до ее официального старта. К тому же, он бы не использовал государственный аппарат и медиа для своей избирательной кампании. Если Токаев хочет привести в порядок избирательные институты в стране, то он не стал бы участвовать в выборах с «ломателем костей» Жигули Дайрабаевым, «дояркой коров» Каракат Абден, «не желающей стать президентом» Салтанат Турсынбековой, считающим себя «последним лицом оппозиции» Нурланом Ауесбаевым и «неизвестным никому» Мейрамом Кажыкеном, тем самым устраивая цирк в национальных масштабах.
Подводя итоги, кажется, что с 21 ноября, формула «Сильный президент. Влиятельный парламент. Подотчетное правительство», о которой так часто говорит Токаев, превратится во «Второй елбасы. Марионеточный парламент. Подотчетное только президенту правительство». К тому же, в этой формуле ничего не говорится про независимую судебную систему. Там, где нет независимых судов, не будет справедливости. Это - аксиома. Возможно, это еще один знак для казахстанцев, которые все еще верят в «Справедливый Казахстан» о том, что формула «надежда умирает последней» не будет работать во «Второй Республике?».