В среду директор Стокгольмского международного института исследования проблем мира – влиятельного научного центра со связями с Фондом Нобеля – порекомендовал вручить премию в 2016 году госсекретарю США Джону Керри и министру иностранных дел Ирана Мохаммаду Джаваду Зарифу.
Сделка, заключенная в Вене, это как капитуляция одному из худших режимов на Земле. Соглашение почти не затрагивает требования от иранцев прекратить незаконную разработку ядерного оружия. В обмен на обещание отложить разработку ядерной программы Тегеран получил $150 миллиардов в виде снятия санкций и временную отмену эмбарго ООН на продажу некоторых видов вооружений и ракетных систем. Исламская республика является лидирующим спонсором терроризма. Но, тем не менее, соглашение не требует изменения ее скандально известного поведения. И, несмотря на историю обмана и нарушения различных договоренностей, последняя сделка дает возможность потянуть время до того, как выполнить требование по обеспечению доступа инспекторам. То есть вряд ли будут проверки «в любое время и в любом месте 24 часа 7 дней в неделю», на которых по своему заявлению будет настаивать администрация Обамы.
Белый Дом хотел подписать сделку. Правители Ирана хотели гарантировать себе путь к правомерности использования ядерного оружия. Обе стороны получили, что хотели. Последствия могут привести к началу гонки ядерных вооружений на Ближнем Востоке, усилению иранского терроризма и его подрывной деятельности, как и увеличению вероятности возникновения войны.
Неужели за все это полагается Нобелевская премия?
И это уже не в первый раз.
Желание Обамы и Керри согласиться на все, чтобы только заключить ядерную сделку с Ираном, приравняли к постыдному Мюнхенскому соглашению, заключенному с Адольфом Гитлером 1938 году. Тогда постыдную капитуляцию объявили триумфом мироурегулирования и дипломатии. Чемберлена приветствовали как героя в прессе и на улицах. А в парламенте он пользовался поддержкой. Его кандидатуру на получение Нобелевской премии мира поддерживали многие, включая несколько десятков членов шведского парламента. Кто знает – может он и получил бы ее, если бы Гитлер не решил начать вторжение в Чехословакию позже.
Слишком часто Нобелевский комитет удостаивал чести людей, проводивших «мирные» переговоры, которые затем в итоге заканчивались плачевно.
В 1973 премию вручили госсекретарю США Генри Киссинджеру и Ле Дык Тхо из Северного Вьетнама за ведущую роль в заключении Парижских мирных соглашений, целью которых было завершение Вьетнамской войны. В реальности соглашения привели к выводу американских войск, поражению Южного Вьетнама и его жестокой оккупации коммунистическим Севером.
Локарнские договоры 1925 года – многие уже о них и не помнят – установили немецкие границы с Западной Европой. В экстравагантной манере их позиционировали как гарантию того, что Германия никогда не нарушит мир. «Франция и Германия навечно запрещают войну», - торжествовало американское издание The New York Times. А Нобелевский комитет, опьяненный «духом Локарно», вручил премии мира министрам иностранных дел Франции, Великобритании и Германии, которые вели переговоры. И все же договоры намеренно оставили восточные границы Германии открытыми к пересмотру. По сути дела, как один польский лидер однажды с горечью отметил: «Германию официально попросили атаковать восток, а взамен получить мир на западе». Хотя обещанный мир и был мыльным пузырем. Война, ускоренная в Локарно, в итоге оказалась кровавой.
Нобелевская премия за соглашения в Осло – врученная в 1994 Ясеру Арафату, Ицхаку Рабину и Шимону Пересу – была еще одним промахом, который теперь в ретроспективе выглядит еще хуже. Премия мира Арафату, террористу и подстрекателю, посвятившему свою жизнь разрушению мира? Такого недостойного выбора Нобелевский комитет еще не делал. Посмотрим, что будет в следующем году.
The Boston Globe