Ануар учится в Китае с 2006 года. Первые два года изучал язык в Шэньсийском университете традиционной китайской медицины в городе Сианьян (Центральный Китай), где долгое время был единственным студентом из Казахстана. Затем там же получил степень бакалавра по специальности «Врач традиционной китайской медицины». Сейчас магистрант 1-го курса, впереди еще 2 и 3 курсы медицинской магистратуры. Всего на освоение специальности врача в Китае у Ануара уйдет 10 лет. 

Анель в 2012-2013 годах изучала китайский язык в Пекинском институте дизайна и моды, затем была стажировка в Харбинском политехническом университете. Сейчас девушка получает степень магистра по специальности «Преподавание китайского языка для иностранных студентов» в Ляонинском педагогическом университете в городе Далянь на северо-востоке Китая.

Салтанат провела в Китае более двух с половиной лет. Изучать китайский язык она начала еще в Казахстане, выбрав в своей профессии «международные отношения» специализацию Китай. В Ланчжоуском университете Салтанат год изучала язык и полтора года посвятила магистратуре по специальности «Китайская философия».

Четвертой героине репортажа Татьяне посчастливилось не только учиться, но и начать  карьеру в Китае. Полтора года она посвятила изучению китайского языка для иностранных студентов в Ланчжоуском университете, а затем еще два с половиной года работала логистом. Этот университет, к слову, достаточно популярен среди казахстанских студентов.

Диас в общей сложности провел в Китае 4, 5 года. В 2008 – 2009 годах параллельно с учебой в казахстанском вузе, Диас учился на языковых курсах в городе Цинхуандао на западном побережье Китая. После получения степени бакалавра в Казахстане, он поступил в Ланчжоуский университет на магистратуру по специальности «Международные отношения», после чего еще год изучал язык, и три года – профессию.

«Если вы один из них, то считайте, что вы не уезжали из Казахстана»

Ребята, отучившиеся в Ланчжоу, говорят, что студенты из Казахстана представляют в городе довольно крупную диаспору. Диас вспоминает, что практически 80% иностранных студентов в его университете учились бесплатно по образовательному гранту правительства КНР. Кроме того, цены на обучение в Ланчжоу более привлекательны, чем в Пекине или Шанхае. Поэтому ребят из Казахстана в Ланчжоу много, но общаются между собой они чаще всего в пределах университета.

При этом «братского» общения с первых дней стараются избегать те, кто целенаправленно приехал учить язык. Многие пытаются завести новые знакомства среди китайцев или иностранцев. «Если приезжать и просто весело проводить время – то, конечно, делать это лучше со «своими», а если есть цель выучить китайский, то, конечно, тут нужны контакты с китайскими и иностранными студентами», - делится опытом Татьяна.

На фото Ануар

Те же, кто с самого начала оказался в «китайской изоляции», напротив, очень рады, когда рядом появляется кто-то еще из родной страны. Ануар, к примеру, долгое время был единственным студентом из Казахстана в своем университете. «Общаться приходилось в основном с местным населением, студентами из СНГ и других стран. Позже, с появлением новых учащихся из Казахстана, мы все стали дружить и во всем поддерживать друг друга», - объясняет он.

В похожей ситуации «вынужденного одиночества» оказалась и Анель: в Ляонинском педагогическом университете помимо нее учится еще один студент из Астаны.

«Нас всего двое. В университете нет даже нашего флага. Я уже привыкла, что мою страну путают с Афганистаном, Узбекистаном и другими странами, название которых заканчивается на «стан», - сетует она.

Однако в масштабах всего Китая казахстанские студенты активно проявляют тенденцию к объединению. Причем родиной китайской интеграции казахстанских студентов стал Шанхай.

 В социальной сети «Вконтакте» есть паблик Kazakh Connection of Shanghai, позиционирующий себя как независимое молодежное движение. Число подписчиков – чуть более 1300 человек. Судя по открытым альбомам, ребята регулярно устраивали для земляков мероприятия в стиле patriot party и real kazakh party.

Существует еще и «Ассоциация казахстанских студентов» ранее именуемая «Жас кыран». По словам Диаса, эта организация работает в масштабах всего Китая и активно поддерживается посольством Казахстана в КНР. Организацию создали студенты-активисты из Шанхая. Ежегодно они проводят слеты активистов со всех городов Китая – «Курултаи». «Жас кырановцы» есть практически в каждом городе Китая, где учатся казахстанские студенты. По мнению ребят, активисты этой молодежной организации делают все, чтобы казахстанские студенты чувствовали себя в Китае как дома. И порой прикладывают к этому слишком много усилий, заставляя студентов забыть о важнейшей цели их пребывания заграницей – изучении китайского языка и культуры. «Если вы один из них, что ж поздравляю, считайте, что вы не уезжали из Казахстана», - иронизирует Анель.

Репутация казахстанских студентов в Китае – вопрос крайне спорный. Все герои репортажа с печалью вынуждены признать, что она не особенно хорошая. «У российских студентов все еще хуже, - подбадривает саму себя Татьяна. - Нашу страну в Китае, к сожалению, многие и не знают».

Отрицательную репутацию себе заработали сами студенты, главным образом из-за неправильного отношения к учебе, которое целеустремленным китайцам сложно понять.

«Родители отправляют детей в Китай в 15-16-летнем возрасте. Потом в скайпе просят: «Кызым, скажи на китайском что-нибудь». Услышав корявое «ни хао, во дяо», успокаиваются и созывают той по случаю «балам по-китайски так хорошо разговаривает», - рисует стандартную картину Анель, - а в это время их 15-летний ребенок, который даже 9-й класс не смог окончить, прогуливает учебу, спит весь день, а ночью начинается самое интересное. Если есть деньги, то потратить в Пекине их не проблема. Многим просто «башню сносит» от такого изобилия баров, клубов и других злачных мест. Контроля нет, гуляй – не хочу!»

Ануар рассказывает, что в Китае алкоголь продается свободно во всех магазинах на территории кампуса и даже в столовой, так же, как и табачные изделия. Сами китайцы часто курят и пьют еще со школы, но они, конечно, у себя дома, поэтому речь не об их репутации.

Китайцы же чаще всего относятся к казахам как и к любым другим иностранцам, то есть достаточно ровно. По крайней мере герои репортажа не испытывали большого давления или явной дискриминации со стороны местных жителей. Хотя некоторым не составило труда вспомнить пару неприятных моментов.

Если у студентов и возникают какие-то сложности, то зачастую это их собственная вина, считает Салтанат. «В отдельных случаях, опять же из-за собственного поведения, ребятам могли задержать продление виз, либо вообще не принять документы», - говорит девушка.

Диас же с ней не согласен. Сам он неоднократно сталкивался с проблемами при продлении визы, и считает это проявлением дискриминации. «Это проявлялось в нежелании вовремя принимать, отдавать документы со стороны работников миграционной службы, в некорректном обращении ко мне», - поясняет Диас, уточняя, что со своей стороны всегда старался сдавать все документы в срок и не создавать проблем ни себе, ни миграционной службе.

Ануар говорит, что слышал многое о дискриминации со стороны китайцев. Слышал, но не видел. И на себе никогда этого не ощущал, даже будучи единственным студентом-казахом. Он убежден: если студент проявляет уважение к китайской культуре и стремление к знаниям, то китайцы обязательно помогут иностранцу. «Наступает момент, и ты впервые сдаешь экзамены наравне с носителями языка. Это невероятно сложно. Но самое страшное, что твоя скорость написания иероглифов вначале сильно отстает. Когда я дописывал только четверть ответов, многие уже сдавали листки», - вспоминает Ануар, который завалил свою первую сессию, но, проявив старания в учебе, получил бесценный бонус: вся группа по собственной инициативе стала помогать ему усваивать новый материал.

Позже Ануар узнал, что его одногрупники составили «график дежурств», соседи постоянно устраивали ему импровизированные диктанты на скорость, помогая научиться писать иероглифы быстрее.

Приехав в Китай в первый раз на языковые курсы, Анель сразу же стала свидетельницей того, «как китайцы боготворят европейцев». В Пекинском институте дизайна и моды это проявлялось в том, что на моделей учились преимущественно голубоглазые блондинки, несмотря на их совершенно немодельный рост – многие были ниже 160 см. И эти девочки «а-ля модели», которые только в Китае могут считаться самыми красивыми, смотрели на всех остальных свысока», - вспоминает она. Так по словам Анель, китайцы создают благодатную почву в Китае для дискриминации европейцами всех остальных.

Еще более вопиющий случай, который Анель предпочла называть «неприятным моментом, связанным с восточной внешностью», произошел с ней и ее соседкой по комнате – девушкой из Южной Кореи. «Нас поставили перед фактом, что мы должны съехать из комнаты, за которую заплатили, подселиться к тем, у кого есть места, только потому, что приехали студенты из Англии, и они не хотят жить с азиатами в одной комнате», - возмутилась Анель. Девушки отстояли свою комнату, хотя за отказ съезжать преподаватели устроили им скандал.

И все же эти примеры говорят скорее о привилегированном положении европейцев в Китае по сравнению с выходцами из других стран, нежели чем о дискриминации конкретно казахстанских студентов.

И все-таки… Да, это правда, что в некоторые клубы Китая до сих пор не пускают казахов, парней в частности. Хотя по свидетельствам героев репортажа, это скорее проблема маленьких городов, в Шанхае и других мегаполисах ничего подобного нет.

В Пекине в прошлом существовал такой запрет – он распространялся в целом на всех выходцев из стран СНГ. Причиной этому стало частое участие иностранцев в массовых драках. «Чувство безнаказанности увеличивается, а чувство самосохранения и уважения к чужбине уменьшается у многих студентов, и не только из Казахстана, а со всего СНГ», - констатирует Татьяна.

Но дело, конечно, не только в этом. В каком-то смысле, эти меры – следствие ужесточения политики властей на Западе Китая. Ануар рассказал, ссылаясь на директора одного из ночных клубов, что туда не пускают всех, похожих на местных жителей СУАР. Но по предъявлению паспорта этот вопрос всегда решается.

«В такие моменты хочется провалиться сквозь землю…»

Конечно же, я не могла не спросить у героев репортажа о тех случаях, когда им было стыдно за поведение земляков в Китае. Ребята честно сказали, что вспоминать такие моменты неприятно. Но каждый по-разному старается на это реагировать. Ануар, к примеру, убежден, что стыдно должно быть тому, кто «непотребно себя ведет».

Так же спокойно относиться к случаям вызывающего поведения казахстанцев призывает и Диас. У него есть простая и понятная классификация иностранных студентов в любой стране: это так называемые «кайфуши» и те, кто реально приехал учиться. Присутствие «кайфуш» в числе казахстанских студентов неизбежно. Как правило, такие ребята не отягощают себя мыслями о будущем и не слишком рефлексируют насчет своего поведения в чужой стране. За них чаще всего и бывает стыдно. Но по ним нельзя судить всех казахстанских студентов.  

Однако то, что наши студенты позволяют себе выпивать и посещать ночные клубы – это далеко не самое страшное, убеждена Татьяна. Ведь это, по большому счету, отдых — личное дело каждого. Да и в сравнении со студентами из других стран СНГ, наши нередко выглядят «в плюсе» – «пьют не так страшно и бузят на улицах тише».

 «На третий день после нашего прилета одна из девушек-казашек напилась так сильно, что последствия этого слышал весь этаж, - рассказывает Анель, - в такие моменты хочется провалиться сквозь землю и сказать что этот человек не из Казахстана».

А вот в случае с Салтанат самые неприятные воспоминания связаны вовсе не со студентами. Стыдно ей было из-за взрослых и интеллигентных с виду «тетенек и дяденек» в аэропорту города Урумчи. Свой выход на посадку проще идентифицировать не по табло, а по громкой и нецензурной брани возвращающихся на родину казахстанцев.

В то же время, именно студенты нередко становятся друг для друга объектом гордости и героями легенд, передающихся от одного поколения выпускников другому. Все ребята рассказали, что в их группе или на курсе обязательно был настоящий самородок из Казахстана, которым восхищался весь университет. Так вместе с Ануаром учился парень из Восточного Казахстана, который в преддверии Олимпийских игр в Пекине написал сочинение на тему «Олимпийские игры глазами иностранца», был удостоен грамоты от литературного сообщества провинции Шэньси и стал настоящей гордостью для казахстанцев.

«Мы – это совсем не они»

Большинство героев репортажа настаивают на том, что казахстанская молодежь принципиально отличается от китайской. В каких-то аспектах, мы и они – диаметрально противоположные люди с разными жизненными установками и неповторимым набором ценностей. Однако, когда я просила добавить чуть-чуть конкретики, приводимые примеры лично меня убеждали в обратном: мы очень похожи. Viva la globalización!

Анель исходит из того, что казахстанская и китайская молодежь воспитывалась совершенно по-разному. «Китайцы в детей вкладывают деньги с раннего детства, лишь бы учились хорошо, остальное не нужно, - отмечает она. - Девочки не приспособлены к жизни после замужества, не умеют убирать, насчет готовки я вообще молчу. Китайские дети очень разбалованы, а молодежь отстает от нас в развитии: 19-летние юноши и девушки ведут себя как 14-летние подростки». Что ж, возможно в чем-то у нас действительно есть преимущества. Однако то, что Анель назвала «китайской мечтой», окончательно убедило меня в схожести взглядов:

«Получить образование, работать в хорошей компании, получать высокую зарплату, и купить квартиру – ради этой мечты китайцы «с пеленок» пашут».

И все-таки китайской молодежи приходится труднее: у них и конкуренция больше, и возможностей меньше, и протекционизм не так ярок, поскольку всегда может найтись кто-то влиятельнее твоего покровителя. Поэтому, считает Татьяна, китайская молодежь во много раз ответственнее и целеустремленнее, чем мы.

Похожую позицию высказала и Салтанат, которая, кстати, считает, что огромной разницы между китайской и казахстанской молодежью нет. Все дело лишь в том, что китайцы дисциплинированнее, вероятно из-за политики одного ребенка и завышенных требований к ним: «Может они и рады бы быть расхлябанней, но из-за постоянного давления со стороны семьи и государства, они не могут себе это позволить».

На фото Ануар

 «Китайские компании в Казахстане платят копейки молодым специалистам»

Думаю, вполне закономерно было поинтересоваться тем, как обучение в Китае отразилось на процессе трудоустройства героев репортажа. Ведь именно это, по большому счету, позволит оценить КПД приложенных усилий и потраченных средств на учебу заграницей.

Первое, что отметили все без исключения – они уезжали именно на учебу. Оставаться в Китае навсегда никто не собирался. Двое из пяти героев репортажа – Ануар и Анель все еще учатся в Китае, но планируют возвращение домой после магистратуры. Еще двое – Салтанат и Диас вернулись в Казахстан, а Татьяна после языковых курсов еще более 2-х лет проработала в Китае. Сейчас все трое живут и работают на родине.

Все они однозначно убеждены, что китайский диплом дал им определенное преимущество при трудоустройстве. В то же время, отмечают, что работодателю намного важнее сертификат о знании языка, а еще важнее ваш реальный уровень владения китайским. «Еще лучше, если кроме китайского языка у вас есть английский и хотя бы небольшой опыт в какой-нибудь сфере», - рекомендует Татьяна. Салтанат тоже считает, что диплом не самое ценное, что дало ей обучение в Китае. За время работы она поняла, что гораздо важнее – это языковая подготовка и возможность понимать китайский менталитет. А в момент ее трудоустройства директор спросил только сертификат об уровне языка и где она училась. Этого оказалось достаточно. 

При этом китайский диплом, если и поможет вам в трудоустройстве, не всегда гарантирует повышенный заработок. Важно то, как вы себя проявите перед работодателем, считает Анель. По опыту приятелей она знает, что множество китайских компаний в Казахстане «платят копейки» молодым специалистам с отличным знанием китайского.

«Я был дома, и что самое страшное – я не знаю как пользоваться ютубом!»

Пребывание всех героев репортажа в Китае совпало с тем периодом, когда личность «дозревает»: окончательно формируются взгляды и принципы, расставляются приоритеты и человек фиксирует для себя четкие жизненные ориентиры.

Ануар откровенно рад, что ему посчастливилось изучать медицину именно в Китае. «Мне действительно нравится традиционная китайская медицина. Именно изучение этого «ремесла», наверное, и повлияло на мое мировоззрение и жизнь в дальнейшем», - считает он. Однако есть и неприятные моменты, от которых в Китае никуда не деться.

В ходе нашей переписки Ануар пропал на несколько дней, как оказалось, у него был заблокирован интернет. «Такое бывает часто, нас постоянно блокируют за посещение иностранных сайтов. Раньше я пользовался vpn, но потом меня вызвали в интернет компанию и сказали прекратить так делать. Теперь я сижу на Яндексе», - разъяснил Ануар.

Весь интернет в Китае строго контролируется государством. «Google у нас также не открывается, как и facebook, говорят, что могут закрыть и Вконтакте. Тогда я точно перестану платить за интернет, - продолжает Ануар, - знаешь, я был дома, и что самое страшное – я не знаю, как пользоваться youtube».

У Татьяны за время, проведенное в Китае, сложилось иное мнение о развитии интернет-технологий. Она считает, что местные соцсети и интернет в целом в Китае более развит и распространен, чем в Казахстане. Молодежь Поднебесной очень активна и любознательна, и многие знания черпает именно оттуда. Другое дело, что в Китае мало кто интересуется политикой так сильно, как это можно наблюдать среди молодых казахстанцев.

Говоря о своем личностном росте во время учебы в Китае, Анель гордо отмечает, что смогла выйти на принципиально новый уровень в вопросах самодисциплины и трудолюбия. Больше всего же ей запомнилось, что в Китае всех старших по возрасту считают учителями и называют «Лаоши», будь это твой босс, просто комендант в общежитии или коллега по работе. «Ведь так и есть – каждый человек для нас учитель, а мы учителя для других. Только в Поднебесной об этом помнят, а мы забываем», - делится восточной мудростью Анель.

Для Салтанат обучение в Китае стало «большим путешествием», которое каждый должен совершить в молодости, чтобы познать мир и самого себя. Китай, на ее взгляд, прекрасно для этого подходит: «Китай подарил мне возможность изучения языка, культуры, незабываемую студенческую жизнь, массу ярких впечатлений, большое количество друзей и полезных знакомств по всему миру, креативные идеи и бесценный опыт, и я постараюсь их использовать в работе».