Спустя год после Қанды Қаңтар в казахстанском обществе все еще нет внятного понимания, что же произошло в те трагические январские дни. И это парадоксально, учитывая огромное количество фото и видео свидетельств с мест событий, а также воспоминания и рассказы непосредственных участников протестов по всей стране. Например, согласно одному опросу, после 6 месяцев с январской трагедии каждый пятый житель страны затруднялся выбрать какую-либо из предложенных определений случившегося. Мнения остальных разделились между несколькими интерпретациями с некоторым перевесом в пользу версии “попытка государственного переворота”.
Понятно, что туман в отношении январских событий напускается искусственно. Ведь вся поступающая информация от официальных лиц строго цензурируется, а Токаев наотрез отказался проводить международное расследование. По прошествии 12 месяцев так и непонятно, в чем конкретно обвиняются главные подозреваемые. Складывается впечатление, что те структуры, которые занимаются расследованиями этих событий, в первую очередь сами не заинтересованы в раскрытии правды.
Но скупость официальных источников резко контрастирует с активностью пула блогеров и экспертов, щедро комментирующих произошедшее в духе “все же очевидно”. Устами различных источников обществу навязывается версия о попытке захвата власти со стороны родственников первого президента. Якобы эти люди заранее спланировали провокации и массовые беспорядки, чтобы вынудить Токаева покинуть свой пост.
В этой версии акценты расставлены так, что январские события – это не про массовые акции протестов, в которых участвовали сотни тысяч людей по всей стране, а всего лишь разборки элит. А участники митингов – это не более, чем управляемая толпа, которыми воспользовались некие организаторы в своих корыстных целях.
Показательным является призыв Токаева не героизировать участников митингов. Ведь герой здесь только он сам, который благодаря своим “решительным действиям” спас страну от хаоса и дестабилизации.
Чем ближе годовщина трагедии, тем усерднее в публичном поле продвигается удобная для власти версия событий. Судя по количеству выпущенных телесюжетов и авторских публикаций на эту тему, пропагандистская машина работает на всю мощность. Ведь на кону не просто легитимность политического режима, но и вопрос юридической и моральной ответственности тех лиц, из-за действий которых погибли как минимум 238 человек и еще больше людей получили различные увечья.
Но я сомневаюсь, что тщательно выстраиваемый властями нарратив вокруг январских событий является жизнеспособным. Слишком много белых пятен и неувязок в этой истории, спущенной “сверху”.
Но часто авторитарные режимы склонны переоценивать влияние своей пропаганды. У них есть святая убежденность, что если нанять лучших пиарщиков, то можно легко манипулировать гражданами. Так, например, Назарбаев поверил в силу сакрализации своего образа и решил править 30 лет. А Путин напал на Украину, полагая, что там его ждут с распростертыми объятиями.
Так и в случае с Қаңтар, власти думают, что если заполнить инфополе нужными интерпретациями, то можно убедить людей в том, что в январе 2022 года была попытка дворцового переворота, а Токаев на самом деле спаситель. Но, как и мемориал “Тағзым” в Алматы, который начал рассыпаться буквально на следующий день после открытия, эта версия вряд ли выдержит испытание первым же независимым расследованием.
Однако проблема в том, что такая искаженная трактовка январских событий живет не только в выпущенных по заказу сюжетах и текстах, но и в головах людей, управляющих государством. Ведь пропаганда – это еще и отражение той реальности, в которой живут ее заказчики. Так, рассказы об участниках митингов как о наивной и управляемой толпе – это часть того специфического восприятия, которое сложилось у нашего государства в отношении граждан. Поэтому при возникновении протестов, либо появлении оппозиционно настроенного сообщества, наши власти упорно ищут тех, кто за этим стоит.
Чтобы проверить, как это работает, попробуйте рассказать чиновнику или приближенным к власти экспертам, что в январе протесты возникли в результате самоорганизации граждан, и что люди, в основном, выходили с искренними намерениями добиться политических перемен. Скорее всего, вам не поверят и засмеют. Но при этом эти же люди охотно поддержат историю про бандитов и исламистов, пытавшихся в январе захватить власть и установить халифат в отдельно взятом городе страны (один из публичных экспертов настойчиво продвигал эту версию в дни январских событий).
Тиражирование такого рода интерпретаций имеет серьезные негативные последствия для страны и ее граждан. Например, квалификация действий участников беспорядков в качестве акта терроризма легитимизирует применение оружия и насилия в отношении задержанных. Если участники митингов – это ведомые третьими лицами жертвы, то отключение интернета является правильным и оправданным решением. И вообще, если мы имеем дело всего лишь с разборкой элит, то достаточно, чтобы к власти пришел “правильный” человек, который наведет порядок и будет вести нас в светлое будущее.
Таким образом, трактовка январских событий – это не только про переписывание истории, но и про смыслы, которые извлечены государственным аппаратом из всей ситуации. Последние задержания журналистов, преследования активистов, а также игры в демократические реформы являются хорошей иллюстрацией, что извлечены не те смыслы. Похоже, что все идет к повторению аналогичных событий, чтобы урок января наконец-то был усвоен.
После января 2022 года любые мысли о будущем рождают тревогу. Есть ощущение, что не разобравшись в правде января мы надолго застрянем в безвременье. Этой правды явно нет в той версии, которая озвучивается очень громко с официальных трибун. Но, есть надежда, что она рождается “снизу” благодаря усилиям гражданского общества.
Поддержите журналистику, которой доверяют.
