Метеонаблюдения в Астане начали вести более 150 лет назад. На протяжении этого времени единственная метеостанция в городе не только не прекращала свою работу, но и продолжает оставаться единственным историческим зданием, действующим по своему прямому назначению. Метеорологи здесь круглосуточно следят за погодой. О том, как погода стала более предсказуемой и менее таинственной, в материале Власти.
Старейшая метеостанция «Астана» находится на улице Жамбыла, дом 11, но так сразу и не разберешь, где она расположена. Сегодня небольшое старинное здание из жженого красного кирпича затерялось среди современных жилых комплексов.
Экскурсию нам проводят начальник метеостанции Светлана Николаевна Мордвинова и техник-метеоролог Елена Поночевная.
На метеостанции работа посменная, здесь трудятся пять человек – четыре дежурных техника и начальник станции. Измерения проводятся в определенное время по Гринвичу.
«Восемь раз в сутки, через каждые три часа мы проводим измерения метеорологических характеристик», – объясняет Светлана Мордвинова.
Она трудится на станции с 1997 года, признается, что эта работа ее давно затянула.
«Работаю здесь 27 лет. С 4 апреля 1997 года. Вообще-то с 1 августа 1996 года. Понимаете, были лихие 90-е. Какое-то время я здесь не работала, и, если быть точнее, с января по апрель, – отмечает она. – Моя руководительница говорила: «Каждый день разный, и каждый день что-то меняется, а вы пишете историю». А ведь все это хранится. Откуда берут долгосрочные данные? Вот по ним синоптики и определяют, какая была погода».
Елена Поночевная работает чуть меньше – 12 лет.
«Молодые люди не особо горят желанием работать на метеостанции. Отчасти это связано с невысокими зарплатами», – считает она.
Сама же метеоплощадка примыкает к станции. Ее протяженность – 50 метров. Здесь расположены все необходимые приборы и оборудование, которые позволяют вести наблюдения за природными явлениями.
Мы осторожно пробираемся по натоптанным тропинкам. В разных местах расставлены снегомерные рейки. Исходя из названия, понятно, что они используются для измерения высоты снега. Рядом – вытяжные почвенно-глубинные термометры. Они измеряют температуру почвы на разной глубине: 0,2, 0,4, 0,8 и 1,6 м. Чуть поодаль напочвенные термометры – большие градусники, которые лежат прямо на земле.
«Замеряют температуру почвы. Нам трогать ничего нельзя, потому что должен быть естественный поток. Вот видите – собаки ямы понаделали. Ну, вот как их гонять? Как весна и лето, они образуют стаи», – возмущается Светлана Мордвинова.
«Стаями бегают здесь, все наши термометры таскают, – соглашается Поночевная. – А вон они. Смотрите, они даже не боятся. Мы уже вызвали службу. Когда-то здесь ничего не было. А сейчас вокруг одни собачьи стаи, мусорные баки и дома».
«Целых пять мусорок вокруг нас. Мусор сюда слетает, а нам потом все это собирать», – добавляет Светлана Николаевна.
После небольшого отступления мы продолжаем экскурсию. Прибор, похожий на огромный цветок, называется осадкомер Третьякова. С его помощью проводят измерения атмосферных жидких и твердых осадков. Поночевная объясняет, что осадки попадают в специальное цилиндрическое ведро. Затем дважды в сутки сменное ведро с осадками сливают в специальный измерительный стакан.
«Сейчас покажем психрометрическую будку. Психрометр – это сухой и смоченный термометр. То есть через их показания определяется влажность воздуха. Там висят термометры и гигрометры. Там же есть анеморумбометр – измерительный прибор, предназначенный для оценки направления и скорости ветра», – объясняет Светлана Мордвинова.
На площадке установлен еще один прибор, помогающий измерять скорость и направление ветра – это флюгер. Всего их три штуки.
«Вот эти флюгеры – старинные. Сейчас-то автоматика, но если нет электроэнергии, то мы по ним ориентируемся», – говорит она.
Кое-что специалисты определяют и на глаз. Например, проводят визуальные наблюдения за небом.
«По небу тоже определяем. Это целая наука, этому надо учиться», – подчеркивает начальник станции.
«У нас все уже на автомате происходит. В машине едешь, в окно выглядываешь – сразу глаза на небо», – смеется ее коллега.
По словам сотрудников, в своей работе им порой приходится и объяснять некоторые виды погодных явлений. Как выяснилось, многие люди путают гололед и гололедицу.
«Это у нас гололедный станок. Он предназначен для измерения отложений льда (гололеда), мокрого снега, изморози на проводах. Как-то приехали дорожные полицейские, пришлось им объяснять, что такое гололед и гололедица. Гололед – это оседание влажности, тумана на проводах и на предметах. А гололедица – это застывание на плоской поверхности. Все говорят – сильный гололед на трассе, хотя это гололедица, – рассказывает Елена Поночевная. – Происходит большая путаница, то есть 90% людей так думают. Вот если именно эту работу проводить по автоматике, то она ее не сделает. В этом и плюс ручной работы», – подмечает она.
На вопрос о том, можно ли все-таки автоматизировать весь процесс, Светлана Мордвинова отвечает, что без человека эта служба по-прежнему не обходится.
«Человеческий фактор играет большую роль в этой работе. Без этого никуда, – считает сотрудник. – Конечно, хотелось бы работать с автоматическими приборами, но у нас не выходит. Это связано с тем, что всё вокруг застроили. Судились, боролись, но кто нас послушает? Люди приходили, просили, чтобы вокруг здания не строили. Все равно «поналепили» дома. Зачем такие нужны? Одна наша сотрудница говорила: «Это не дома, это монстры». Тут на 200 метров вокруг не должно быть даже деревьев», – подчеркивает начальник метеостанции.
«Насколько мне известно, в Алматы одна метеостанция находится чуть ли не во дворе дома. Так там всё застроили. У нас здесь хоть небольшой просвет есть, а там – вообще ничего», – делится Елена Поночевная.
Действительно, собаки и мусор – далеко не единственные проблемы, с которыми приходится сталкиваться сотрудникам специального учреждения. Первое, что бросается в глаза, это не сами приборы, а то, как плотная застройка в буквальном смысле зажала в тиски метеоплощадку. Это создает много сложностей для сотрудников.
«Всюду было оборудование, здесь просто не было пустого места. А сегодня из-за того, что все вокруг застроено у нас… Ну вот, например, здесь должен был быть прибор на будке, но из-за того, что все вокруг застроили, его уже не ставим. Гелиограф – прибор, измеряющий солнечное сияние, также не используем из-за этого. Он раньше стоял здесь, на стойке», – вспоминает Светлана Мордвинова.
Термограф – еще один прибор, который был убран с метеоплощадки из-за плотной застройки.
«Раньше стояли такие самописцы. Мы снимали температуру по термометрам, но и этот прибор также позволял высчитать температуру. Даже если термометр не зафиксирует, то термограф обязательно покажет. Он надежнее. Было точнее, по минутам можно было рассчитывать температуру, – говорит Поночевная. – Хотя сейчас лент для термографа нет в производстве. Как напечатали на двадцать лет вперед, так и все».
Елена Поночевная также согласна, что в связи с обстоятельствами не стоит особо полагаться на автоматизацию: поэтому здесь все измерения проводят вручную.
«Некоторые люди спрашивают: «А зачем нужна метеостанция? Все равно застроили». Как зачем? Выключили свет, где брать данные? Станция должна быть. Аварии, объявления, какие-то оповещения, где-то что-то происходит – все справки берут от нас. Потому что мы наблюдаем за этим непрерывно», – напоминает она.
Программа автоматической станции «Байтерек»
На каждой метеостанции собирают десятки показаний: температуру и влажность воздуха, атмосферное давление, облачность, видимость, скорость ветра, осадки, температуру поверхности почвы. После каждого обхода территории все это вносят в общий журнал. Последовательность цифр называется метеобюллетень. Далее эти данные необходимо продублировать в специальную программу на компьютере.
«После информация идет в РГП «Казгидромет». Потом по нашей телеграмме делают прогноз погоды. Также ведем наблюдения за неблагоприятными и опасными погодными явлениями», – посвящает в тонкости своей работы Елена Поночевная.
Самое сложное время для работы метеорологов – весна и осень.
«В это время года что-то непонятное происходит: сыплются какие-то крошечки, туманы. А в морозы, наоборот, хорошо работать. Всегда ясно и спокойно, ветер лишь бывает», – продолжает объяснять техник-метеоролог Поночевная.
Сотрудники также объясняют, как правильно читать прогноз в зимнее время, а точнее, как одеваться по погоде. Большую роль в этом играет показатель «ощущается как», который точно обозначает, насколько комфортны погодные условия.
«По ощущениям выходит точный прогноз, потому что он идет по ветру», – говорят сотрудники.
На рабочем месте у техника-метеоролога всегда находятся наставления гидрометеорологическим станциям и постам, журналы, книги, дневники и анеморумбометр – прибор, измеряющий скорость и направление ветра. На соседнем компьютере запущена программа автоматической станции «Байтерек». По ней сотрудники проводят сравнения и уточняют данные.
Ведение журнала технических данных – летопись истории. Метеорологи подмечают, что сохранились экземпляры, которые велись еще со времен Второй мировой войны.
«С 1941 года, когда писали химическим карандашом. За этим интересно было наблюдать – когда в такие сложные времена велись непрерывные наблюдения. Бланков не было, находили какие-то листочки и писали. Потом этот архив забрали, перевезли в Кокшетау. Не пойму, зачем?» – задается вопросом Елена Поночевная.
«Погода – женского рода», когда-то статья выходила, – достает папку Мордвинова и начинает перелистывать газету. – Не помню уже, давно это было. Это наша сотрудница. А вот такие у нас приборы были, актинометрия – наблюдение вели, зайчиков, солнце ловили. По-моему, это было интересно», – улыбается Светлана Николаевна.
На сегодня в Казахстане насчитывается более 300 метеостанций. Самая первая открылась в Кызылординской области, в Казалинске, в 1848 году. В Алматы – в 1859 году.
Метеостанция «Астана» ведет наблюдения за метеорологическими параметрами с 1 ноября 1870 года. Впервые в Акмолинске задачу по занесению данных о погоде добровольно возложил на себя штабс-капитан Константин Лазарев, который и стал инициатором открытия в 1870 году собственной метеостанции. Она находилась в южной части города, в 100 метрах от правого берега реки Ишим.
В 1873 году Главная физическая обсерватория выслала энтузиасту полный комплект инструментов для ведения метеорологических наблюдений и инструкцию академика Г.И. Вильда. С этого момента Константин Лазарев стал главным корреспондентом Главной физической обсерватории. После его отъезда метеостанция работала до 1885 года.
Станция переносилась несколько раз: в 1877, 1880, 1883, 1893 и 1941 годах на незначительные расстояния. Название ее также неоднократно менялось: с ноября 1870 года по апрель 1961 года она называлась «Акмолинск», с апреля 1961 года по август 1992 года – «Целиноград», с августа 1992 года по июнь 1998 года – «Акмола», а с июня 1998 года – «Астана».
В материалах, предоставленных кандидатом архитектуры, профессором ЕНУ имени Л.Н. Гумилева Рахимой Чекаевой, говорится, что «одноэтажное здание метеостанции построено в 1914 году Екатеринбургской обсерваторией по поручению Николаевской главной физической обсерватории и связано с зарождением метеорологической службы города».
«Наблюдения начинаются в 1870 году, а само здание было построено в 1914 году. Получается, что через 44 года наблюдений только построили здание», – подтверждает Светлана Мордвинова.
В материалах также приводится, что «стены здания выкладывались из красного жженого кирпича на ленточных каменных фундаментах в технике узорчатой кладки – характерный прием для стиля эклектики. Такая техника была применима в конце XIX – начале ХХ веков.
Проемы завершаются рельефными лучковыми сандриками. Плоскости фасадов оформлены угловыми пилястрами и рустованными лопатками, упирающимися в декоративный карниз. Кровля из черной стали окрашивалась суриком. Пол дощатый. Объем здания – 953 куб. метра».
На фундаменте здания сохранился репер – отметка, которую геодезисты используют в качестве абсолютной высоты. На основе этого репера проводятся все земляные строительные работы.
«Это знак относительно нулевой отметки Кронштадтского футштока. В этом районе это была самая высокая точка. Когда строили соцгородок, те дома, где сейчас пролегает 188-я улица, геодезисты приходили к нам, видимо, для того, чтобы сделать расчеты. Там раньше было озеро, живность водилась. Был частный сектор: коров пасли, лошадей держали. А сейчас запах бензина и солярки, все застроили», – вспоминает начальник станции.
По словам Мордвиновой, реставрацию здания проводили в нулевых. Женщина открывает журналы и начинает зачитывать: «2007 год, январь. На метеостанции продолжаются отделочные работы. 2007 год, февраль – работы продолжаются. Мы еще в вагончиках тогда работали. А вот 2007 год, сентябрь – здание готово к применению, работы завершены», – читает она.
Сохранить первоначальный облик здания снаружи все же удалось, чего не скажешь о внутреннем убранстве. Внутри здание выглядит поскромней, рабочие места сотрудников аскетичны и обыденны, и, как оказалось, помещение не уступает современному интерьеру.
«Когда-то здесь была химическая лаборатория и обсерватория. Сейчас там живут сотрудники Казгидромета. Был архив. Теперь комната пустует. А вот эту зону нам оставили для метеонаблюдений, – рассказывает Мордвинова. – На втором этаже чердак. Полотно все из дерева. Здесь раньше были двойные царские двери. Их заменили, они сгнили. Но все сделали так, как надо, как было изначально. Вызывали архитектора. Когда крышу снимали – даже гвозди кованные были», – резюмирует Светлана Мордвинова.
Сегодня здание метеостанции представляет историческую и архитектурно-художественную ценность, включено в государственный список памятников истории и культуры местного значения города Астаны.
Астана глазами метеорологов
1. Широта – 51010’14’’.
2. Долгота – 71023’39’’.
3. Метеостанция находится на высоте 347 метров над уровнем моря.
4. Самая высокая температура воздуха зафиксирована в 1936 году – +42 0С.
5. Самая низкая температура воздуха зафиксирована в 1893 году – -52 0С.
6. Максимальная скорость ветра – в 1995 году – 24 м/с.
7. Абсолютный максимум осадков за сутки в 1972 году – 86 мм.
8. Наибольшая высота снежного покрова – 52 см.
Поддержите журналистику, которой доверяют.
