Премьерные показы «Гамлета» в ARTиШОКе обрамили прошедший непривычно тихо День независимости и наложились на откровения Айсултана Назарбаева в Фейсбуке. В таком контексте даже самый далекий от политической ситуации сообразит, что за образ транслируют создатели спектакля через призрак Гамлета-старшего, а на случай если вдруг и обстановка не подскажет, вам напоют самый толстый намек: «Когда весна придет – не знаю».
Будущей весной политологи хором прогнозируют досрочные выборы, скорее всего, президентские, но парламентские тоже не исключаются. В «Гамлете» режиссера Галины Пьяновой рассказана история смены власти в Датском королевстве, так похожем на наше, степное, и эта история совсем не оптимистична. Это поток всеобщего страха, запущенного в публику: стабильность не вечна. Принц Гамлет в своей богатой обставленной комнате собирает вещи, готовясь к отъезду из страны, под No Suprises Тома Йорка:
Such a pretty house
And such a pretty garden
No alarms and no surprises
No alarms and no surprises
No alarms and no surprises please
(Какой милый дом,
Какой милый сад,
Ни тревог, ни сюрпризов,
Ни тревог, ни сюрпризов,
Ни тревог, ни сюрпризов, пожалуйста)
То ли гимн, то ли мантра: пожалуйста, пусть все будет спокойно, стабильно, без перемен.
ARTиШОК неспокоен. Был всегда, но после прошедшего лета – особенно. После убийства чемпиона, после ряда запретов на митинги театр сделал Punch in the face – док на основе публикаций в соцсетях и СМИ – и задумал «Гамлета». В трактовке Пьяновой «Гамлет» - трагедия «золотой молодежи», всем обладающей и от всего оторванной. Принц Датский заперт в собственной комнате, где поступательно сходит с ума. Мажор и псих – два любимых образа актера Чингиза Капина, и Гамлет для него – идеальный персонаж. А Капин – идеальный исполнитель именно для такого Гамлета, он, как и его партнерша по сцене Айсулу Азимбаева, Офелия – суперзвезда, в кино, на телевидении, в театре, в соцсетях. Публичность тут – ключевое понятие. И публичности же, еще по Шекспиру, Гамлета хотят лишить. Если тебя нет в масс-медиа – тебя нет вообще.
Действие спектакля ограничивается комнатой-боксом с панорамным окном (Дом? Гостиница? Палата? Тюрьма?). Окно служит еще и экраном для проекции, оно открывает вид на внутренний и внешний мир героя. За ним все: праздничные фейерверки (которых, кстати, в этом году не случилось в главный государственный праздник), митинги, галлюцинации. Вместе – тысячи путей свести Гамлета с ума, и он сходит, мажорно, скатывается в трэш, буквально пожирая тело убитого им самим Полония. Детям элиты можно все.
Можно насиловать Офелию, можно много, очень много пить, можно спать с андрогинным другом Горацио (тут Анастасия Тарасова делает образ, наполненный новой сексуальностью, пансексуальностью), можно вести себя, как полный мудак, с Розенкранцем и Гильденстерном (с которыми вместе принц учился за границей – не иначе как по «Болашаку»).
Интересно, как художник спектакля Антон Болкунов передает разницу между понятиями «дорого» и «богато» (или точнее «бохато»?). Комната Гамлета обставлена лаконично, но роскошно, только это не показная роскошь, одного взгляда достаточно, чтобы понять: это все ОЧЕНЬ дорого. В том числе и рама, в которой над кроватью висит портрет короля.
Но есть сцены с публичными мероприятиями, в которых существуют всем знакомые атрибуты: красная дорожка, чапаны, шары, стулья с атласными накидками – безвкусица, пустая трата денег.
«Гамлет» ARTиШОКа – это когда смешно и больно от узнавания. Смешно, потому что больно. Потому что смех – это защитная реакция. Самая смешная при этом сцена – финальная. Когда над Датским королевством, ослабленным переделами власти, поднимается чужой флаг. Вы все уже понимаете, чей это флаг, даже если не были на спектакле. Вы все боитесь, что поднимется этот флаг.
У главного русскоязычного специалиста по Шекспиру, историка театра Алексея Бартошевича, есть наблюдение, что в русском театре интерес к пьесам драматурга неравномерный, и в разное время случаются пики внимания к разным текстам. Так, «Гамлет» в истории прошлого века «вспыхивал» дважды: в начале 30-х (Михаил Чехов) и в 70-е годы (Владимир Высоцкий). В периоды, когда становилось «можно».
Что способствует «гамлетизации» Казахстана – ответьте сами. Но факт - в один месяц в Алматы случается сразу три «Гамлета»: Галины Пьяновой – в ARTиШОКе, Барзу Абдураззакова в «Жас Сахна» (премьера 25 декабря) и вариация на тему, спин-офф «Гамлета» в постановке Кати Дзвоник – в «Трансформе» (в январе).
Есть многое на свете, друг Горацио. Но режиссеры отчего-то выбирают «Гамлета».
Поддержите журналистику, которой доверяют.
