Безводный Казахстан

Как отметила в начале модератор дискуссии Настя Гончарова, 2018 год был назван самым теплым в истории планеты. В атмосферу за этот год было выброшено более 40 млрд тонн углекислого газа. «В разных экономиках эта цифра чуть-чуть отличается, но в целом около 90% углекислого газа образуется от сжигания природных источников топлива», – также рассказала она.

Гаянэ Минасян, ведущий специалист по экологии и природным ресурсам Всемирного банка в Центральной Азии, отметила, что за последние 25 лет экономика Казахстана росла достаточно динамично, однако в большей степени этот рост был обусловлен поглощением природного капитала. Так, около 40% ВВП страна получает от полезных ископаемых, которые также составляют более 80% экспорта.

По данным Всемирного банка, Казахстан – один из крупнейших источников выбросов парниковых газов в Европе и Центральной Азии. Страна также входит в десятку самых энергоемких экономик мира, что, по мнению Минасян, влечет за собой расходы как с точки зрения экономической конкурентоспособности, так и воздействия на здоровье человека и окружающую среду.

«Международные сравнения показывают, что промышленность Казахстана значительно более энергоемкая по сравнению с большинством стран», – отметила Минасян. Другая проблема, ожидающая Казахстан в недалеком будущем, связана с водными ресурсами. По словам представителя Всемирного банка, уже 2030 году в стране может ожидаться дефицит воды. 90 млрд кубометров водных ресурсов, имеющихся в Казахстане сегодня, могут сократиться до 77. «Это может привести к большим шокам, и адаптивные меры нужны как в экономике, так и в градостроительстве», – отмечает эксперт. Здесь, по ее словам будет необходимо региональное сотрудничество. «Насколько бы болезненным ни был процесс взаимодействия и коллаборации, это неизбежно, – говорит Минасян. – Водные и энергетические инфраструктуры в Центральной Азии очень взаимосвязаны между странами – это исторически так получилось, потому что во времена Советского Союза развитие этих инфраструктур было предусмотрено именно в региональном контексте».

Особой опасности в плане изменения климата подвергается сектор сельского хозяйства. Как отмечает Гаянэ Минасян, в то время, как сельское хозяйство обеспечивает менее 5% ВВП Казахстана на данный момент, этот сектор обеспечивает рабочие места для примерно 25% рабочей силы, причем в областях, ориентированных на сельское хозяйство, этот процент еще выше. При этом, по словам эксперта, с 50-х годов в стране идет процесс деградации земель, и сегодня около 70% посевных земель считаются деградированными.

Изменение климата в Казахстане может спровоцировать значительное сокращение урожайности пшеницы. По данным Всемирного банка, экспорт пшеницы составляет 1 млрд долларов США, и выращивается она на 85% территории Казахстана, которая засеяна зерновыми. «Повышение температуры, снижение количества осадков весной и летом и снижение увлажнения почвы в течение важнейшего вегетационного периода может привести к тому, что урожайность снизится до 63% к 2030 году и где-то до 50% к 2050 году, если не будут приняты меры по адаптации», – предупреждает Гаянэ Минасян. По словам эксперта, еще большим рискам подвержены орошаемые культуры - рис и хлопок, так как орошение на данный момент проводится крайне неэффективно: в процессе теряется примерно две трети забранного объема воды.

«И здесь, в принципе, может иметь смысл вообще пересмотреть возможность перехода на культуры, которые потребляют меньше воды. Есть ли вообще целесообразность выращивать хлопок и рис? – говорит эксперт. – Это фундаментальные вопросы, на которых надо фокусироваться, потому что с изменением климата надо менять всю сельскохозяйственную систему и привязанную к этому систему водоснабжения и орошения, потому что то, что на сегодняшний день есть, предусмотрено для традиционной сельскохозяйственной системы, которая была развита еще в 50-х, 60-х и 70-х годах».

По словам Минасян, сегодня для адаптации к изменениям климата в Казахстане не хватает подробных локальных исследований. «У нас есть данные макро – мы знаем приблизительно, что будет меняться на территории Казахстана, но следующим шагом должны быть именно локальные исследования на уровне районов и областей, которые показывали бы, какие изменения ожидаются именно в этом районе, чтобы планировать, и чтобы сельское хозяйство, и особенно животноводство, тоже было в тандеме с этим», – заключает эксперт.

О необходимости подробных исследований, но уже по разным секторам экономики, говорит и другой эксперт – Светлана Долгих, начальник управления климатических исследований РГП Казгидромет. По ее словам, национальная гидрометеорологическая служба мониторит основные показатели изменения климата. «А вот дальше очень большая проблема – превратить эту информацию об изменении климата в оценку уязвимости. „Казгидромет“ это не может делать самостоятельно. Потому что мы даем только базовую информацию, и мы не всегда знаем, какая конкретная информация важна для каких-то отраслей, – говорит Долгих. – Допустим, строительство: меняется нагрузка, меняется воздействие на сооружения. Мы не все это знаем. Нужна постоянная обратная связь, и вот этого механизма в Казахстане, на мой взгляд, нет». По словам Долгих, этот механизм будет прописан в новом экологическом кодексе – если поправки, обязывающие разные сектора экономики проводить оценку уязвимости и разрабатывать меры адаптации, будут приняты.

Сейчас, как объясняет Долгих, в стране очень много мелких предпринимателей, до которых информация об изменении климата не доносится. «Достучаться до них, чтобы они не думали, что в этом году им просто сильно не повезло, а в следующем году все сложится нормально, тоже очень тяжело, их надо образовывать», – говорит специалист. Основная информация, по ее словам, публикуется в ежегодном отчете Казгидромета, но более специфические данные гидрометслужба выдает только по прейскуранту. «Крупных сельхозпроизводителей, конечно, наш прейскурант не остановит. А вот для мелких предпринимателей это проблематично. И в этом направлении, наверное, нужны какие-то профессиональные объединения», – говорит Долгих.

О работе с фермерами рассказал другой участник дискуссии, Андрей Агеенко – генеральный директор Казахского научно-исследовательского института земледелия и растениеводства. Взаимодействие с ними происходит на площадке агропарков, первым из которых стал Ontustik. «Теперь от него пошли дочерние площадки, которые находятся в основных регионах, но мы планируем, чтобы такие площадки были от 30 до 50 га в каждом районе, в каждом поселковом округе, чтобы фермер мог прийти, посмотреть, выбрать для себя актуальные технологии, семена, какие-то методы, там же на месте научиться, как этим правильно пользоваться», – рассказывает он.

«Мы стараемся выбирать те методы, которые менее затратны. В процентном соотношении (это – V) порядка 15-20% дополнительных затрат в первый год для переоборудования техники и перехода на новую модель. Очень многие направления мы стараемся выбрать так, чтобы они совмещались: ту же технику использует человек, тех же людей, те же ресурсы, но в более правильном порядке и более качественно, и за счет этого он может выйти на технологический уровень», – говорит Агеенко. Работа с фермерами, по словам Агеенко, идет по-разному: кто-то с охотой пробует новые подходы, а есть те, кто говорит: мы как жили, так и будем жить. Определенные успехи, по мнению эксперта, все же есть: «Нам удалось поменять структуру посевных площадей для того, чтобы увеличить экономическую эффективность. Очень много фермеров на сегодняшний день используют огромное количество химикатов, пестицидов, которые приводят к росту различных заболеваний, онкологии и так далее. Это все имеет накопительный характер. Без них тоже обойтись нельзя, но, по крайней мере, можно минимизировать это все».

По словам Светланы Долгих, взаимодействие с государством тоже порой происходит непросто. Так, по мнению специалиста, при городском планировании данные об изменении климата, как правило, не учитываются вовсе. В нижней части Алматы, по мнению Долгих, не заложено достаточно скверов, а в столице не предусмотрена защита от ветра. Обрезка деревьев, по мнению эксперта, также не слишком подходит для жарких летних температур южной столицы. На уровне министерств, как считает Долгих, проблемой изменения климата сегодня тоже не слишком озадачены. С 1998 года «Казгидромет» выпустил уже семь национальных сообщений. «Но из своего опыта я знаю, что министерства с этими национальными сообщениями мало знакомы, хотя когда сообщение выпускается, оно предоставляется конференции сторон Рамочной конвенции об изменении климата. То есть, это национальный доклад, и прежде, чем его предоставить на всеобщее международное обозрение, все министерства ставят свои подписи, что они согласны с изложенными материалами, но все равно мало озадачиваются этой проблемой изменения климата», – отмечает Долгих. По мнению эксперта, для изменений в Казахстане необходимо, чтобы государство вмешалось и начало выставлять определенные требования к частному сектору.

Гаянэ Минасян же считает, что важным фактором для появления социальной ответственности бизнеса выступают требования самого населения. «Они (бизнес – V) должны чувствовать, что для того, чтобы жить в гармонии с обществом, где они производят и получают доходы, и им надо делать кое-что экстра. И это экстра – именно улучшение состояния окружающей среды или социального благополучия населения», – говорит она. По мнению Минасян, для того, чтобы у населения появлялись подобные требования, в первую очередь также необходим открытый доступ к экологической информации. «То, что вы можете и должны делать - это продолжать оказывать давление и на бизнес, и на правительство для того, чтобы получать информацию. В принципе, в Конституции заложено ваше право жить в благополучной экологической среде, и это право вы должны защищать», – заключает эксперт.