Победившее насилие

В фокусе общественного внимания весь прошлый год регулярно оказывались истории об истязаниях, обострившиеся вынужденной изоляцией. Государство признало, что случаев домашнего насилия стало больше: МВД зарегистрировало почти 45 тысяч административных правонарушений по фактам домашнего насилия.

Прошлой осенью стала известна история, произошедшая в Павлодаре. Женщину много раз похищал ее знакомый, которого правоохранительные органы отпускали под предлогом семейных разборок. В последний раз похититель скрыл жертву на съемной квартире. О том, что ее туда привезли в тяжелом состоянии знал хозяин жилья, но все равно пустил их к себе с просьбой не шуметь. Всю ночь мужчина избивал и насиловал ее, а потом уничтожал улики. На утро арендодатель, узнавший о том, что мать девушки обратилась в розыск, попросил своих посетителей съехать. Уже в следующей квартире полиция, приехавшая по вызову соседей, наконец-то задержала насильника.

Три часа спустя после ареста его отпустили, а дело завели по административной статье «Побои».

Частные трагедии указывают на гораздо более серьезную проблему реагирования на домашнее насилие. Согласно совместному исследованию Минздрава Казахстана и трех агентств ООН, женщины с большей вероятностью переживают многократное насилие со стороны интимного партнера, нежели разовые происшествия. Чаще всего, поделилась половина опрошенных, они подвергались физическому или сексуальному насилию более четырех раз за жизнь. И лишь 15% — только раз в жизни.

Под семейно-бытовыми отношениями понимаются отношения между супругами, бывшими супругами, лицами, проживающими или проживавшими совместно, близкими родственниками, лицами, имеющими общего ребенка (детей).

Семейно-бытовое насилие в стране сейчас регулируют статьи 73, 73-1 и 73-2 Кодекса об административных правонарушениях (КоАП), но так было не всегда. В 2017 году по инициативе МВД Нурсултан Назарбаев подписал закон о переводе самых используемых для расследования домашнего насилия статей «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» и «Побои» из Уголовного кодекса в КоАП, наказание за них было смягчено. Если уголовная ответственность предусматривала общественные работы, большие штрафы и аресты на срок до двух месяцев, то административная — арест на срок до 15 суток или штрафы (они действовали до декабря 2019 года, и были заменены на письменное предупреждение за первый случай совершения семейно-бытового насилия).

Еще один шанс

Чтобы избежать ответственности за насилие, агрессорам было достаточно «помириться» со своими жертвами, причем необязательно обоюдно. В Казахстане это распространенная практика — из-за примирения сторон за последние пять лет было прекращено около 60% административных дел. Существует много причин, по которым женщины отзывают уже поданные заявления в полицию — будь то желание дать обидчику второй шанс или наличие детей, нуждающихся в отце, но итог один — агрессор избегает наказания.

Сегодня возможность примирения сторон до суда предусматривается как по административным, так и по уголовным делам, даже если пострадавшая уже подала заявление в полицию. Исключениями считаются тяжкие и особо тяжкие преступления. Ученая-юрист по правам человека Халида Ажигулова считает, что это приводит к неутешительной статистике, когда полиция получает 130 тысяч сообщений с признаками семейного насилия, а в суд направляется только 25% из них. И это проблема, по ее мнению, никак не была решена реформами 2017 и 2019 годов.

Решение декриминализировать «Умышленное причинение легкого вреда здоровью» и «Побои» в 2017 году было принято из-за того, что уголовное преследование по этим статьям попадало под частное обвинение. Это значит, что дела по ним возбуждались только по заявлению потерпевшей стороны. Женщина сама должна была доказывать насилие, проходить и оплачивать судмедэкспертизы, а после —- подавать заявление в суд. Чтобы изменить это, власти перевели две уголовные статьи в КоАП и переложили бремя сбора доказательств и направления дела в суд на полицию.

На деле это исключило едва ли не единственную возможность уголовной ответственности за самые распространённые виды домашнего насилия. Правозащитники также отмечают неподготовленность некоторых сотрудников правоохранительных органов, которые не понимают, чем плохи последствия домашнего насилия и даже отговаривают женщин подавать заявления.

С января 2020 года заработали новые поправки в КоАП. По инициативе МВД были отменены штрафы за любое семейно-бытовое правонарушение, которое не нанесло средний или тяжкий вред здоровью — их заменили письменными предупреждениями или арестом на срок до 20 суток (в зависимости от статьи).

Официально введение предупреждений оправдывали тем, что штраф за насилие выплачивается из семейного бюджета, от чего страдает вся семья. Но правозащитники считают, что такие меры являются неадекватными и несоразмерными правонарушению , потому что они позволяют насильникам обходиться слишком мягким наказанием за реальное насилие, в том числе за сломанные конечности, ребра, челюсть и сотрясение головного мозга. Вдобавок, из-за нехватки арестных домов, насильников редко арестовывают на максимальный срок по статье, и чаще на значительно меньший срок в несколько дней, утверждает юрист Ажигулова.

«Неубедительное насилие»

По нынешнему законодательству, для того, чтобы насилие над женщиной считалось уголовным преступлением, вред, нанесенный ее здоровью, должен быть, как минимум средней тяжести. Это определяется длительностью ее плохого самочувствия, которая должна превышать три недели. Так, в Казахстане даже серьезные травмы отнесены к категории причинения легкого вреда здоровью, считает юрист Ажигулова.

«Ни одна адекватная женщина, мать своих детей, не будет лежать 21 день в больнице только ради того, чтобы засудить мужа или партнера по уголовной статье. Если она знает, что у нее дома находятся маленькие дети, то она и в гипсе вернется домой. Как только женщина выходит из больницы, срок в 21 день прекращается», — утверждает юрист.

По данным комитета по правовой статистике Генпрокуратуры, за последние пять лет в сфере семейно-бытовых отношений заводится около 720 уголовных дел в год. С 2015 года их число продолжает расти.

87% дел были квалифицированы по статьям «Убийство», «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью» и «Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью».

Правозащитница Зульфия Байсакова, которая занимается вопросами бытового насилия более 25 лет, считает, что ситуация усугубляется из-за латентности проблемы — при отсутствии адекватного наказания, жертвы не видят смысла обращаться за поддержкой. Кроме того, в Казахстане нет четкого понимания, кто должен быть уполномоченным органом за профилактику бытового насилия. Все министерства, работающие в этой сфере, снимают с себя координацию, чтобы уменьшить количество работы, говорит Байсакова.

В 2009 году Казахстан принял закон «О профилактике семейно-бытового насилия» и стал первой страной в СНГ, сделавшей это. Его цель впервые была направлена на предотвращение насилия в семьях. Так, законом были закреплены понятия и виды бытового насилия, определены меры профилактики, а также был введен новый инструмент для защиты пострадавших от бытового насилия — защитное предписание. Именно профилактика насилия, а не борьба с последствиями, считается самой эффективной мерой.

Сегодня предотвращение насилия многие ассоциируют с МВД, которое работает только с последствиями, и комитетом по делам молодежи и семьи министерства информации и общественного развития. На последнее возлагают надежды только потому, что в названии комитета есть слово «семья», считает правозащитница Байсакова, на самом деле там работают около пяти людей, «которые вообще не знают, что такое бытовое насилие».

По ее мнению, в стране не проводились и не проводятся успешные реформы по борьбе с бытовым насилием.

Весной прошлого года Байсакова опубликовала открытое письмо президенту от имени Союза кризисных центров и назвала борьбу с домашнем насилием имитацией бурной деятельности как депутатов, так и некоторых государственных структур. Казахстан, считает она, стоит одной ногой в Европе, где женщины могут быть руководителями, они образованы и равны с мужчинами, а второй ногой стоит там, где говорят «Ничего страшного, со всеми так бывает».