25 февраля акимат Алматы выставил на продажу единственную хоровую школу в стране, назвав это «передачей в конкурентную среду». Родители учеников сразу же высказали в свои опасения в соцсетях: ведь другие музыкальные школы, ранее переданные в частные руки, быстро теряли качество образования без государственного финансирования. За несколько дней петицию против продажи хоровой школы подписало полторы тысячи человек. Министр культуры и спорта Актоты Раимкулова отреагировала на ситуацию и пообещала не допустить передачу музыкальных школ Алматы в частные руки. В акимате ситуацию до сих пор официально не прокомментировали.
Vласть поговорила с родителями учащихся хоровой школы, а также выпускниками других приватизированных школ, и рассказывает, как влияет приватизация на доступность и качество дополнительного образования.
«Нас продают»
4 марта педагог Детской музыкальной школы №1 Лиля Сахабутдинова написала на своей странице в Facebook: «Уже два дня свербит в голове одна мысль: „Нас продают, нас продают“... Гром среди ясного неба. Это огромное счастье – работать в уникальном коллективе, творить, знакомить детей с удивительным миром музыки – оказывается, тоже продается. Выставили на продажу единственную в стране государственную хоровую школу. Со всеми ее высококвалифицированными профессионалами учителями, с ее достижениями и победами. У государства есть деньги на безумные проекты, на содержание огромного полчища депутатов и чиновников, но нет денег на содержание, в сущности, небольшой школы.... Это страшно, когда заложниками бездарных решений становятся дети...».
Как рассказала Vласти Гульзат Мурзагулова, двое детей которой учатся в хоровой школе, о продаже родителям сообщили 3 марта.
«Сейчас обучение стоит 5 тыс тенге в месяц. Если это передадут в частные руки, то, возможно, что часы сократятся, потому что в позапрошлом году были проданы несколько государственных музыкальных школ, и как следствие, многие родители ушли из этих школ, потому что повысилась (плата за – V) обучение», – говорит она.
В петиции против приватизации школы родители подчеркивают, что в школе обучаются также дети из малообеспеченных, многодетных семей, дети военных пенсионеров, и при повышении оплаты за обучение многим из них музыкальное образование будет уже не по карману.
«У меня старшему сыну 13 лет, он учится в 6-м классе музыкальном, дочери 10 лет, она в 4 классе учится. Детям осталось доучиться несколько лет. А те, кто пошли в первый, во второй класс, им вообще получается придется забыть об этом», – говорит Мурзагулова.
Хоровая школа в Алматы работает с 1983 года. Как рассказывает Мурзагулова, в школе уже сложились свои династии: «Уже и родители закончили эту школу, уже и дети пошли. У многих вот-вот внуки подрастают – ждут, когда чуть-чуть подрастут и пойдут. Потому что там есть нулевой класс, подготовительный. Там все в игровой форме, там специальные методические пособия, которые учителя сами разработали и утвердили в министерстве образования. Это все будет утрачено – все, что наработано годами».
Она также отмечает, что ученики школы всегда вносили вклад и в культурную жизнь города: «Когда проходят какие-то мероприятия городские, наша хоровая школа участвует совершенно бесплатно в этих мероприятиях, благотворительные концерты, концерты памяти известных людей – это все наши дети выступают».
Сейчас в школе учится около 300 детей. За годы работы школы, отмечают родители, ее ученики не раз выступали от имени Казахстана на международных конкурсах и возвращались с большими победами: Гран-при V международного хорового конкурса в Будапеште среди 75 хоров Европы, золотая медаль первых хоровых Олимпийских игр в 2000 году, I место на Международном проекте «Звезды Евразии», и множество других. Руководитель старшего хора «Коктем» за входит в Золотой фонд дополнительного образования Республики Казахстан и в международную энциклопедию Who is Who in choral Music («Кто есть кто в хоровой музыке» – V).
Как вспоминает Мурзагулова, история с приватизацией музыкальных школ началась года три назад.
«Начали передавать государственные школы в частные руки, продавать вместе со зданиями. А наша школа расположена в здании гимназии №18. И, получается, там одно крыло занимает музыкальная школа, а все остальное – гимназия с немецким уклоном». Мурзагулова уверена, что при продаже школе придется переехать.
«Это касается музыкального образования наших детей, – говорит она. – Получается, что музыкальное образование будет недоступно всем тем, кто желает или имеет какую-то одаренность. Наша музыкальная школа ведь хоровая, это ее направление, и там дети достаточно известных музыкантов учатся. Но самое главное не то, кто чем известен. Самое главное – доступность теряется. Она не будет доступна всем, как это сейчас».
Вместе с хоровой школой в этом году на приватизацию также выставили Детскую музыкальную школу №3 имени Прокофьева и Детскую музыкальную школу №11. В школе им. Прокофьева обратились к президенту, премьер-министру, уполномоченной по правам ребенка Аружан Саин и к акиму Алматы Бахытжану Сагинтаеву с просьбой сохранить школу, так как это затронет интересы детей и их право на получение музыкального образования: «Наш коллектив высокопрофессиональный, работает с самоотдачей, передаёт свой опыт молодым специалистам, дарит мир прекрасного детям. И страшно подумать, что всё это закончится, так как за приватизацией последует ликвидация».
До руководства Детской музыкальной школы №11 корреспонденту Vласти дозвониться не удалось.
«Выкупили третьи лица, которые ничего не знали в музыкальной сфере»
Ранее, по плану приватизации 2016-2020 года в Алматы, на торги были вынесены две государственные школы дополнительного образования. Это Детская музыкальная школа №2 имени Р. Глиэра и школа изобразительного искусства и технического дизайна имени А. Кастеева. Как сообщили в управлении финансов Алматы, школы подлежали передаче в конкурентную среду с условием сохранения профиля деятельности. В итоге школу имени Кастеева продали лишь с третьего раза в декабре 2017 года и за цену в 2,5 раза ниже оценочной.
Учебный период одного из выпускников музыкальной школы имени Глиэра Алима Динасылова пришёлся как раз на период приватизации. По его словам, школу выкупили «третьи лица, которые ничего не знали в музыкальной сфере». После продажи цена за обучение повысилась с 15 тысяч за три месяца до 25 тысяч. «Объясняли это тем, что был какой-то кризис, девальвация», – говорит Динасылов.
«Я учился в этой музыкальной школе еще с 2012 года, окончил семь классов. Когда эта школа была государственной, она была очень сильной. Были отчетные концерты каждый год, приглашали внучку самого Глиэра, и ещё много таких мероприятий с учащимися и учителями. Во время (моего – V) обучения в шестом классе государство решило продать школу. Я ещё с некоторыми учителями хорошо общаюсь - у них урезали зарплату», – говорит бывший ученик школы.
После приватизации, по его словам, школа дважды переезжала по другим адресам, иногда довольно далеко.
Новое руководство, отмечает выпускник, также начало экономить на отчётных концертах, закрылись ансамбли, оркестры, урезали часы из-за сокращения бюджета, а многие ученики стали покидать стены школы из-за повышения цены.
Но самым проблемным стало ухудшение качества образования: «Начали уходить очень квалифицированные учителя. Стали появляться с меньшей квалификацией. Я еле как отучился эти два года, потому что начала цена подниматься, стало некомфортно. То есть, что мы получаем в итоге: государство решило продать эту школу, потому что ему стало невыгодно. Я считаю, что это неправильно – что государству стало невыгодно содержать детское дополнительное образование. Это же наше будущее», – констатирует выпускник.
Родитель одной из учениц школы изобразительного искусства и технического дизайна имени А. Кастеева рассказал аналогичную историю о ее передаче в частные руки. Цены на обучение в этой школе поднялись через полгода. Руководство это аргументировало тем, что средства были необходимы для дальнейшего поддержания работы школы.
«Сначала поднялись цены, но нас заверили: всё, кто старенькие, по старой цене, все кто новенькие, по новой. Если мы платили 15 тысяч в месяц, то новенькие уже 21 тысячу». Ученикам и родителям обещали, что никаких изменений не будет, на что те без оглядки согласились и не протестовали против приватизации. Но затем школу покинули многие молодые специалисты. «Потому что когда к ним прилипает коммерция и бизнес, творческим людям некомфортно в таких условиях работать, – говорит родитель. – В итоге многие открыли свои мини-кружки. Ни к чему хорошему приватизация не привела в плане подачи художественно-образовательных предметов. Это была школа – дом искусства, а стала обычной школой с коммерческой основой».
Детская музыкальная школа №1, фото предоставлено родителями учеников
Министерство культуры против приватизации
4 марта родители учеников Детской музыкальной школы №1 запустили петицию против ее продажи. За два дня ее подписало около полутора тысяч человек.
«Если школу закроют, то это будет потеря, и даже катастрофа мирового масштаба! Давайте сохраним её ради будущего наших детей и внуков, а значит нашей страны! Надеемся на Вашу помощь, ведь деградация нации начинается с разрушения музыкальных школ. Нельзя этого допустить!», – говорится в петиции.
Министр культуры Актоты Раимкулова отреагировала на ситуацию и написала письмо акиму Алматы Бахытжану Сагинтаеву. В нем она подчеркнула, что в ноябре 2020 года президент запретил приватизацию объектов культуры, подписав закон «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам культуры».
«На данный момент со стороны Министерства культуры и спорта РК принимаются все необходимые меры для недопущения приватизации образовательных учреждений в сфере культуры и искусства в Алматы», – сообщили в пресс-службе министерства культуры в ответ на запрос редакции издания "Литер".
Приватизация расходится и с идеей расширения возможностей дополнительного образования для детей, которую в прошлом году в своем послании народу озвучил президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев.
Акимат Алматы пока официально никак не прокомментировал ситуацию вокруг продажи музыкальных школ.
Поддержите журналистику, которой доверяют.
