Пристанище

Чем ближе к центральным кварталам Костаная, где сосредоточены все административные здания, торговые центры, общепит и государственные услуги, тем больше заметны люди с чемоданами и дорожными сумками. Помимо яркой одежды, аккуратно остриженных волос и бород, россиян больше всего выдают их растерянные лица. Они сбиваются в кучки вокруг трех мест в центре города — торгово-развлекательного центра, центра обслуживания населения и McDonalds. Несмотря на то, что они уже пересекли границу, они то и дело обсуждают ситуацию на контрольно-пропускных пунктах.

Россияне сидят за столом в McDonalds. Напротив — группа этнических кыргызов, прибывших вместе с ними.

«Моего знакомого калмыка развернули на границе! Причём казахстанские пограничники», — удивленно говорит молодой россиянин, только получивший доступ к интернету.

«Это он наверняка границу в неположенном месте пересек. Либо с документами напортачил», — отвечает его собеседник, поедая бургер.

«Сейчас буду узнавать», — ближайшие полчаса парень будет продолжать звонить, чтобы разузнать ситуацию. У людей, добравшихся до Костаная, есть с десяток знакомых, которые в данный момент пытаются пересечь границу.

«Мы решили бежать от мобилизации, не дожидаясь того, что нас туда увезут, — говорит Достонбек, который родом из Кыргызстана. — Я восемь лет назад получил гражданство России. Сам там уже больше 15 лет. Работал в торговом центре, у меня там осталась семья».

Он рассказывает, что они планировали улететь из Москвы, но билеты быстро раскупили, а цены поднялись. Теперь он держит путь в Бишкек.

«Кыргызстан нам говорит, что мы можем в любой момент приехать и получить обратно гражданство. Я пока не знаю, что буду делать. В Кыргызстане уже не все так плохо, там и работа есть. Но тяжело жить, зарплаты низкие, кредиты. Да и к тому же, тратимся мы там страшно. Вон у него той через 13 дней, — указывает он на более молодого парня. — 300 человек позвал! Сколько денег уйдет!», — смеётся Достонбек.

В McDonalds становится все больше россиян. Часть из них заняла боковые места с зарядками, пытаясь работать на ноутбуке, другая пытается отдохнуть.

Снаружи холодно и хмуро — в Костанае заметно похолодало и ветер пронизывает кости.

«Мне 32 года. Я не подлежу первой волне мобилизации. У нас гребут всех без разбора. Почему я приехал? Потому что мы начали преступную войну, в которой я не хочу участвовать. Я против этой войны. Я не хочу убивать людей. Я не для этого учился, строил свой дом и растил детей», — говорит Степан. Он родился в Казани. До этого занимался программным обеспечением и работал в IT компании. В первое время после объявления мобилизации его семья находилась в шоке.

«Никто не знал, что делать. Многие думали, что это обойдет нас стороной. Но времени на раздумья оставалось все меньше. В течение четырех дней после объявления мобилизации мы приняли решение уезжать. Мы боялись не успеть. На границах уже стали разворачивать людей», — добавляет он.

Он с семьей выехал на собственной машине и простоял на контрольно-пропускном пункте 18 часов. Были варианты перебраться через Оренбург, но там люди стоят «по трое суток без воды и еды». Также они планировали проехать через Грузию, но там уже организовывали мобильный военкомат.

«Есть люди в возрасте, кому за 40, кому за 50. Есть машины, набитые шестью молодыми людьми. Троих на КПП при нас развернули. Есть семьи с маленькими детьми, с грудными. Мы не знаем, почему они разворачивают. На границе вчера пропустили военнообязанного, который служил. Но не пропустили парня, который имеет категорию ограниченно годен, никогда не служил и не имел боевого опыта», — делится Степан.

Он говорит, что после этого удалось за два часа пройти казахстанскую пограничную службу: «С ними никаких сложностей нет. Они улыбаются и шутят».

Из его отдела, состоящего из 20 человек , уже уехало 16. Из десяти близких знакомых — семь. Оставшиеся надеются, что «пронесет».

Через нескольких знакомых и волонтеров, Степану удалось поселиться в базе отдыха в полутора километрах от города.

«Там просто база отдыха с печкой. Заплатили 25 тысяч за ночевку. Вся база полна русскими людьми. У нас еще долгая дорога — мы едем в Алматы», — говорит он.

Степан планирует остаться в Алматы, так как там есть родственники. По его словам, он накопил сбережения, но сидеть «просто так никто не будет».

«Деньги заканчиваются. Будем помогать, развивать вашу страну. Если мы своей не нужны, — говорит он, а его глаза все больше наливаются разочарованием. — Конечно, мы хотим вернуться в Россию. Там наш дом. Пока с женой говорили о том, что если ситуация будет только ухудшатся, а по-моему мнению, улучшаться она не будет и это все надолго, то попробуем поехать в Европу».

В конце он добавляет: «Тяжело жене. У меня нет времени на рефлексию».

Поток людей продолжает курсировать вокруг центра. Внезапно на перекрестке включается мегафон, на котором передают о том, что Beeline отключает вещание российских телеканалов.

Неподалеку, вокруг чемоданов и сумок, стоит Игорь. Он говорит со своим знакомым другом из Костаная. «Тут коллапс из приезжающих русских», — шутит он.

Игорь не воспринимал мобилизацию слишком серьезно. Однако когда в России разошлись слухи о том, что границы будут закрыты, он решился на отъезд. За день он с друзьями продумал варианты и выбрал Казахстан.

До мобилизации жил в Вологде, работал IT-специалистом, как и многие приезжающие россияне. По его словам, это связано с тем, что они могут работать удаленно из любой точки мира. Главное, чтобы был интернет, электричество и ноутбук.

«Даже пока я на границе стоял в пробке в Челябинской области, я работал», — говорит Игорь.

Сперва он доехал на скоростном поезде до Москвы. После был авиаперелет до Челябинска. В Вологде у него остались дочь и жена.

«Нам в некотором смысле повезло. Мы вышли на гражданина Казахстана, за большую денежку, но это объективная сумма, попросили его помочь в переходе границы. 27 числа он встал в эту очередь со стороны России. Пока мы были в Челябинске, он стоял в очереди. Когда мы подъехали к границе, он уже был близко к ней. Мы ждали перехода не 15 часов, а только 7. В два раза сократили свое ожидание», — рассказывает Игорь.

Теперь он сидит возле своих вещей и ищет жилье. Проблемы возникли и с тем, что здесь не работают российские карточки.

Сейчас Игорь ищет зарубежного работодателя, преимущественно из Европы и США.

«В зависимости от найденного предложения, либо оставаться в Казахстане, легализоваться и привозить сюда семью, либо, если у работодателя есть программа релокации, ехать туда, куда перевозит. Есть еще вариант в Польше — в понедельник будет собеседование», — говорит он.

Игорь бы хотел остаться в Костанае, но он видит, что экономика города не справляется с таким наплывом: «А он будет еще больше. И будет тяжелее», — уверен он.

Игорь собирается в Алматы, так как часть его друзей из Вологды уже вылетают туда и ищут большую квартиру в аренду.

«Если честно, хотелось бы, чтобы все изменилось в России в лучшую сторону. Это все очень сильно печалит. Не хотелось уезжать. Хочется, чтобы все поменялось. Но надеемся на лучшее, готовимся к худшему», — заключает он.

Когда россияне говорят о своей стране, чувствуются их внутренние переживания, но многие из них уверены в том, что у них получится наладить свою жизнь вне её. Отчасти это связано с тем, что по большей части в Костанай приехали люди, имеющие сбережения.

Так Давид подходил под параметры мобилизации, и потому принял решение об отъезде.

«Я не собираюсь ехать, решать чьи-то проблемы в другой стране под соусом того, что типа на нас кто-то напал. Все понимают, что на нас никто не нападал», — говорит он.

Давид жил в Екатеринбурге и работал на себя. Занимался менеджментом, копил деньги. Его жена и ребенок остались в России. Дальнейший его путь тоже лежит в Алматы, потому что там живут его друзья. Он планирует остаться в Казахстане, но сперва ему необходимо разобраться с законодательством.

Он говорит, что куда бы он ни обращался, к нему везде относились доброжелательно. От разных людей он слышал истории, как в пробках на казахстанской границе раздавали фрукты, а патрульные сотрудники полиции подходили и спрашивали о том, сыты ли они и есть ли у них жилье. «Мы такого в России себе не представляли», — добавляет он.

«У меня семья там. Я надеюсь, на какое-либо улучшение. Сложно об этом говорить. Итак в России всё было не очень. В одночасье объявляют такую вещь. Все бросают и едут. На границе с Казахстаном огромный поток. Я понимаю нагрузку на Казахстан. Надеюсь, что конфликтов между народами не будет. Важно, чтобы нас поняли. И чтобы наши люди относились добросовестно ко всему», — резюмирует Давид.

Василий — музыкант, в последние годы учился на программиста и был близок к получению работы. До мобилизации он участвовал в различных акциях протеста и был наблюдателем на выборах.

«Я боролся настолько, насколько мог. Когда объявили мобилизацию, я понял, что выбор — тюрьма или переезжать. Не хочется никого убивать в Украине», — говорит Василий.

Он купил билеты в первый день мобилизации. Вместе с другом решил пройти пробку пешком до КПП. Там они простояли час под дождем. Из 300 людей пропустили лишь 10. В итоге они заплатили деньги одному из водителей машин, что уже были близки к границе и проехали с ним.

«Когда мы оказались в Казахстане, нас радушно встретили. Таксист был очень приятный человек. Рассказал, как тут и что делать. Потом друг нашел через знакомых человека, который помог нам снять квартиру на сутки. Сейчас уже нашли жилье на долгий срок. Я изначально считал, что мне хватит средств на полгода. Я копил несколько лет до этого. У меня на них были другие планы, но что поделать. У меня там жена осталась работать, если что, будет помогать. Я, наверное, планирую остаться в Костанае на месяца четыре — если ажиотаж поутихнет и будет не так дорого», — добавляет он.

Тем не менее, он не планирует оставаться в Казахстане в долгосрочной перспективе. Он считает, что в России политическая ситуация вошла в острую фазу: «Будет либо нагнетание до ужасающего сценария, либо что-то разрешится».

Местные жители приняли приезжающих по-разному. Предприниматели стали рекламировать свои заведения и офисные помещения для привлечения россиян. В торговом центре стала размещаться реклама о местах, где можно купить сим-карту и обменять деньги. Волонтерские инициативы помогают людям с поиском жилья, ночевкой в ресурсных центрах и так далее. Однако все они отказались от комментариев.

Для других россияне стали ассоциироваться с «крутыми машинами», заторами на дорогах и взлетевшими ценами на аренду.

«Да едут и едут. Для меня ничего не изменилось. Ну только то, что теперь тут россияне. А так какая разница», — говорят часть жителей.

Но другая часть сочувственно отнеслась к приезжающим. Токтасын уже пенсионер. Он живет в нескольких километрах от Костаная, в ауле. Приехал сюда в гости. Он заметил наплыв россиян и считает, что им надо помогать.

«Пусть приезжают. Они и раньше приезжали. На целину. Куда им идти? Пойдут туда — умрут. Надо помогать, сейчас похолодало. Куда они пойдут? Они же все побросали и пришли», — считает он.

Другой мужчина — Андрей, работающий водителем такси, также считает, что они «правильно делают, что бегут от мобилизации»:

«Никто ведь не хочет умирать. И убивать. Я сегодня вожу только россиян. Из Улан-Удэ были ребята. Это значит из такой дали они. Москва, Петербург, Екатеринбург. Совсем молодые ребята. От 18 до 22 лет. Были ребята, которые вообще дети. Зачем детям умирать на этой войне? Пусть едут к нам», — говорит он.

Азамат бродит по автовокзалу, покрытому лиловым цветом надвигающегося сумрака. Там, на крытой остановке, стоят люди с чемоданами. Через какое-то время они идут к группе таксистов, которые набирают пассажиров для поездок в Караганду, Астану и Алматы.

Азамат не работает таксистом. Он просто ходит и помогает людям.

«Посмотри на вон ту девочку, — говорит он, указывая на молодую девушку в розовом пальто. — Она мне в дочки годится. Совсем малая и такое испытание. Они же безвинные люди. Кому хочется вот так бежать, оставляя своих братьев, сестер, родителей и детей? Никому ведь не хочется никого убивать».

Он говорит, что каждый день здесь появляются около 200 человек. По его мнению, город на них хорошо зарабатывает. «Пища, аренда жилья, такси — все наварились. Костанаю от них хуже не становится», — считает он.

Следом за уезжающими россиянами небо прорезают перелетные птицы.