Дело Матаевых с самого начала вызывало напряжение – от высоких кабинетов до редакций СМИ. От следствия и суда журналисты, бывшие на стороне Матаева (далеко не все в журналистском сообществе, на самом деле) ждали прозрачности и справедливости. И именно их не получили. Судили главу Союза журналистов Казахстана, организации хоть и несколько абстрактной для нашего времени, тем не менее, формально — крупнейшей медийной структуры страны.

Сейтказы Матаев на протяжении двух десятилетий, после того как перестал работать на государство, старался придерживаться принципа равноудаленности. Он сохранял хорошие отношения с властью и поддерживал ровно такие же отношения с оппозицией. Той же равноудаленности Матаев держался и в отношении СМИ, защищая журналистов, попавших в беду, но не нападая на масс-медиа, даже самые, казалось, малопрофессиональные.

Часть комментаторов дела Матаева называли его своеобразным «модератором» в отношениях между властью и СМИ. С этим трудно не согласиться. И именно в этой роли Матаева у государства заменить никогда не получится: ни к одному ставленнику власти у журналистов не будет столько доверия, сколько было у Матаева.

Помимо общественной роли, на протяжении последних двух десятилетий Сейтказы Матаев занимался бизнесом – он руководил площадками для проведения пресс-конференций, оказывал информационные услуги, в том числе и государству.

И государство в течение последних полугода старалось убедить общество - судят не Матаева-журналиста, а Матаева-бизнесмена. Не убедили.

Матаева обвинили в неуплате налогов и махинациях со средствами, полученными по государственному информационному заказу. В понимании журналистского сообщества судить, если было за что, нужно было не Матаева и его сына, а государственных чиновников, многие годы принимавших работу, выполненную агентством КазТАГ и не имевших к Матаевым никаких претензий. Тем не менее, все чиновники были выведены из-под обвинения после признания вины и начала сотрудничества со следствием, а Матаевы осуждены.

Обвинению не удалось сделать процесс показательным с точки зрения как справедливости, так и набора доказательств, представленных в суде, но удалось сделать его показательным с точки зрения влияния на журналистику в стране.

Сейтказы и Асет Матаевы – не первые журналисты, которые отправляются за решетку, но масштаб фигуры главы Союза журналистов Казахстана убеждает – авторитетов больше нет. В случае необходимости государство найдет инструменты и способы, чтобы лишить журналиста свободы, а СМИ — возможности работать.

Для казахстанской журналистики, скатившейся в последние годы в желтизну и питающейся от государства как от основного источника доходов, приговор Матаеву как последний недостающий штрих на и без того грустном, черно-сером полотне.

Сейтказы Матаев в своем последнем слове обозначил, кому, по его мнению, было выгодно его дело. Но так и осталось неясным – зачем это дело было нужно не отдельным чиновникам, а государству в целом, потерявшему от этого дела и сегодняшнего приговора гораздо больше, чем Сейтказы и Асет Матаевы.