Еще до начала конфликта вокруг Украины конфронтацию блоков, которая на протяжении долгого времени считалась преодоленной, уже можно было почувствовать заново. Конфронтацию, которая проявляется более не как антагонизм между коммунизмом и капитализмом, а как спор о правильном общественном порядке, о свободе, демократии, верховенстве закона и правах человека, а также как борьба за геополитические сферы влияния.

Осуществив аннексию Крыма в нарушение норм международного права, Россия поставила под вопрос основные принципы европейской мирной архитектуры. Конфликтные структуры претерпели драматические изменения: все большее значение приобретают гибридные формы конфронтации и негосударственные игроки. Новые технологии таят в себе также и новые опасности: кибервозможности наступательного характера, оснащенные вооружением БПЛА, робототехника, электронные боевые средства, лазерное оружие, а также управляемое самонаводящееся вооружение. Новые сценарии применения – меньшие по численности подразделения, более высокая боеспособность, возможность более быстрой переброски сил – не учитываются действующими режимами, призванными обеспечивать прозрачность и контроль. Существует угроза возникновения опасной спирали вооружения нового типа.

Модели конфликтов изменились, однако одно воспоминание по-прежнему живо. Так, в наиболее обостренные дни холодной войны Вилли Брандт, несмотря на большое сопротивление, осмелился сделать первые шаги в сторону политики разрядки. Переступив через все, что разделяет, он искал объединяющие аспекты, найдя их в Восточных договорах и положениях подписанного в Хельсинки Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. В последние два десятилетия мы считали мир в Европе, наследие политики разрядки, самим собой разумеющимся. Сейчас же все снова оказалось на кону. Между Россией и Западом легли глубокие пропасти, и я опасаюсь, что, даже приложив максимальные усилия, нам не удастся их скоро преодолеть. С уверенностью можно только сказать, что без таких усилий мир в Европе и за ее пределами станет хрупким.

Рецепты прошлого помогают не всегда, однако правильными остаются уроки, извлеченные из политики разрядки: даже через глубокие пропасти необходимо пытаться наладить мосты. В долгосрочной перспективе мы не можем организовывать безопасность в Европе на основе взаимного противодействия. Безопасность – это не игра с нулевой суммой. Мы также не можем прекратить вести поиск возможностей и сфер кооперативной безопасности. Поэтому нам требуются конкретные инициативы по обеспечению безопасности.

Никто не должен строить себе иллюзий по поводу трудностей, а также того, что возможно сейчас – именно сегодня, в мире полном трещин, среди всех конфликтов – на востоке Украины, в Сирии, в Ливии – во времена, когда мы не находимся в неуязвимом положении от очередной эскалации и дальнейших поражений.

Однако именно поэтому я призываю к перезагрузке контроля за вооружением как зарекомендовавшего себя средства обеспечения прозрачности, предотвращения рисков и создания атмосферы доверия.

После доклада Хармеля от 1967 года в обращении с Россией Запад делает ставку на двойную стратегию «устрашения и разрядки». В ходе Варшавского саммита НАТО признало себя сторонником данной стратегии. Мы заключили необходимую военную перестраховку, одновременно с этим мы подтвердили нашу политическую ответственность за кооперативную безопасность в Европе.

Только: устрашение конкретно и для всех видимо. Однако и предложение о сотрудничестве должно быть также конкретным! Иначе будет утеряно равновесие, возникнет ошибочное восприятие, а спирали эскалации останется мало что противопоставить.

Существующие режимы по контролю за вооружением и разоружением распадаются на протяжении лет. Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), который после 1990 года помог в уничтожении десятков тысяч танков и тяжелого вооружения, на протяжении последних лет Россией более не реализуется. Механизмы верификации Венского документа пробуксовывают, Россия отказывается от необходимой модернизации. Ограничениям подвергается также и Договор по открытому небу (ДОН). С аннексией Крыма Будапештский меморандум как гарантия безопасности стал для Украины макулатурой. Пропало доверие, достигнутое за десятилетия в результате кропотливого труда.

Одновременно с этим мы слышим от России требования по проведению новой дискуссии о контроле за обычным вооружением в Европе. Пришло время поймать Россию на слове!

С моей точки зрения, перезагрузка контроля за обычным вооружением должна охватывать пять сфер. Нам необходимы договоренности, которые:

• определяют региональные верхние границы, минимальные расстояния и меры по обеспечению прозрачности (в особенности в чувствительных с военной точки зрения регионах, например, в Прибалтике);

• принимают во внимание новые военные возможности и стратегии (сегодня мы говорим не столько о классических, тяжеловооруженных армиях, сколько о небольших мобильных подразделениях, то есть мы должны учитывать, например, также и транспортные возможности);

• включают в себя новые системы вооружения (например, БПЛА);

• позволяют осуществлять достоверную верификацию: готовую в кратчайшие сроки к действию, гибкую и независимую во время кризисов (например, с помощью ОБСЕ);

• могут применяться также и в регионах со спорным территориальным статусом.

Все это комплексные и сложные вопросы. Помимо этого мы стремимся к структурированному диалогу со всеми партнерами, ответственными за безопасность нашего континента. Важной платформой для ведения диалога на данную тему является ОБСЕ, функции председателя которой в этом году исполняет Германия.

Имеет ли подобная затея шансы на успех – во времена претерпевающего эрозию мирового порядка, а также принимая во внимание Россию? Признаюсь, уверенности в этом нет. Однако не предпринять из-за этого попытку было бы малоответственно. Да, Россия нарушила основополагающие принципы поддержания мира. Да, эти принципы – территориальная неприкосновенность, свобода выбора альянсов, признание норм международного права – не могут являться для нас предметом переговоров. Однако в то же время мы должны быть заинтересованы в избежании любого дальнейшего закручивания спирали эскалации. Мы разделяем точку зрения о том, что наш мир стал опаснее: исламистский терроризм, ожесточенные конфликты на Ближнем Востоке, падающие государственные режимы, а также миграционный кризис угрожают нам всем. Наша эффективность в сфере политики безопасности – как на Западе, так и в России – находится в крайне напряженном состоянии. Никто не выиграет, а все только проиграют, если мы изнурим друг друга в новой гонке вооружений.

С помощью перезагрузки контроля за вооружением мы можем сделать конкретное предложение о сотрудничестве, а именно для всех тех, кто хочет нести ответственность за безопасность Европы.

Пришло время попробовать совершить невозможное...

Project Syndicate, 2016