Применение мягкой силы – осуществление необходимых действий при помощи демократических и моральных предостережений – не будет для Трампа легким путем, принимая во внимание то пренебрежение, которое он показал в оценках истины, рациональной аргументации, человеческой добропорядочности, а также при оценке расовых, религиозных и гендерных различий. Я не говорю уже о том, что он в действительности не был избран большинством избирателей. И когда дело дойдет до осуществления более твердой власти – выполнения действий, которые необходимы, чтобы противостоять серьезным вызовам миру и безопасности – будет очень мало уверенности в здравомыслии Трампа, поскольку почти каждое заявление, которое он сделал во время своей предвыборной кампании, было или очень противоречивым, или вызывало явную тревогу.

Поддержание безопасности, стабильности и процветания в Азии потребует благоприятной международной среды, при которой страны обеспечивают свои национальные интересы путем партнерства, а не соперничества, и беспрепятственно торгуют друг с другом. Единственными надежными основами для такой стабильной работы после победы на президентских выборах Трампа будет то, что он не сделает ни одного из заявленных им действий ‑ таких как начало торговой войны с Китаем, отказ от принятых обязательств по сотрудничеству и поддержка Японии и Южной Кореи, которые развивают ядерные силы.

С минимальным или полным отсутствием знаний в международных отношениях Трамп полагается на самые разнообразные инстинкты. Он совмещает изоляционисткий риторический лозунг «Сначала Америка» с решительным разговором «Снова сделать Америку великой». Заявление о несовместимых крайних позициях, от которых можно легко отказаться, может применяться при ведении переговоров об имущественных соглашениях; но это не база для осуществления внешней политики.

Опасные инстинкты Трампа могут быть обузданы, если он сможет собрать опытную и искушенную команду советников по внешнеполитическим вопросам. В будущем станет видно, соберет ли он такую команду, и американская конституция предоставляет ему экстраординарную личную власть как Верховному главнокомандующему, и он может применить эту власть.

Превосходство США в Азии ‑ это обоюдоострый меч. Шумные утверждения о продолжающемся главенстве США контрпродуктивны. Должно быть принято законное требование Китая, чтобы его рассматривали в качестве субъекта нормотворчества, а не в качестве слепого исполнителя принятых норм. Но когда Китай выходит за пределы дозволенного, как он это сделал со своими территориальными претензиями в Южно-Китайском море, ему надо дать отпор. В этом случае спокойная, но твердая позиция США остается необходимой и желательной.

Вскоре после того, как бывший президент Билл Клинтон оставил свой пост, я слышал, что он сказал конфиденциально (хотя никогда не говорил этого публично), что США могли бы использовать свою «громадную и непревзойденную экономическую и военную мощь для того, чтобы навечно стать хозяином положения в мировом масштабе». Однако, правильнее было бы «попытаться создать мир, в котором мы будем спокойно жить, не являясь вожаком в мировом масштабе». Такие слова в устах любого человека, занимающего высший пост в США, покажутся кошмаром, если они сказаны публично. Но это именно то, чего хотела бы услышать Азия.

Для Австралии и других союзников и партнеров США в регионе эти президентские выборы показали, что мы больше не можем (предполагая, что мы когда-либо могли) воспринимать как должное последовательность и разумность руководства США. Мы должны делать больше для самих себя и лучше сотрудничать между собой, меньше полагаясь на США.

У Трампа, вероятно, будет более инстинктивное сочувствие к Австралии, чем ко многим другим американским союзникам. Мы всегда считались союзной страной, которая всегда полностью выполняет свой союзнический долг. Не последним в этом является то обстоятельство, что мы всегда воевали вместе с США во всех ее иностранных войнах (к худу ли, к добру ли) в течение прошлого столетия. И, как страна, тоже живущая в «Английском мире», мы находимся в культурной зоне комфорта президента Трампа. Но Австралии будет плохо, если наша улучшающаяся динамика движения региональных отношений сойдет с рельсов.

Мы уже должны были бы понять, что США, при администрациях с намного более, судя по имеющимся доказательствам, доверием, чем Трамп, тоже были способны к совершению ужасных ошибок, таких как войны во Вьетнаме и Ираке. Сегодня мы должны быть готовы к таким же грубым ошибкам США, или даже еще худшим, чем в прошлом. Мы должны будем делать наши выводы о том, как реагировать на события, исходя из наших собственных национальных интересов.

Это вовсе не означает, что Австралия должна выйти из своего союза с США. Но мы должны будем более скептически относиться к политике и действиям США, чем в предыдущие десятилетия. Австралия должна более осознанно стать независимой и повысить приоритет в действиях по развитию торговли и безопасности с Японией, Южной Кореей, Индией и особенно с Индонезией, нашим ближайшим громадным соседом.

Никто не должен уступать нажиму Китая, если он выходит за пределы дозволенного, и Австралия должна сегодня, более чем когда-либо раньше, работать в тесном сотрудничестве с нашими азиатскими соседями, чтобы не поддаваться этому нажиму. Но мы должны также признать законность новых стремлений великой державы Китая и сотрудничать с нею без конфронтации. Мы все извлечем пользу из общей структуры региональной безопасности на основе взаимоуважения и взаимности, и не в последнюю очередь за счет противодействия региональным угрозам, таким как устрашающий стук по ядерной груди в Северной Корее.

Мы можем только надеяться, что Трамп рассеет наши худшие страхи, когда он приступит к исполнению служебных обязанностей. Но тем временем, австралийские и другие региональные политики должны придерживаться простой молитвы: «Больше полагаться на свои силы. Больше Азии. Меньше США».

Project Syndicate, 2016