Время терять нельзя. Любое из подобных событий может произойти в течение нескольких месяцев или – максимум – нескольких лет. Начиная с 1990-х годов, подходом всех администраций США к Северной Корее являлось стратегическое терпение, но этот подход себя исчерпал.

Один из вариантов – просто принять как неизбежное продолжающийся рост количества и повышение качества северокорейских ядерных и ракетных арсеналов. В этом случае США, Южной Корее и Японии придётся прибегнуть к комбинации противоракетной обороны с ядерным сдерживанием.

Проблема в том, что противоракетная оборона несовершенна, а политика сдерживания ненадёжна. Надёжно известно только одно: если один из этих двух элементов не сработает, ущерб будет невообразимым. В подобных условиях Япония и Южная Корея могут задуматься о том, что им, возможно, тоже нужно ядерное оружие, а это повысит риск начала новой и потенциальной дестабилизирующей гонки вооружения в регионе.

Второй комплект вариантов предусматривает применение военной силы – либо против нарастающей северокорейской угрозы вообще, либо против угрозы, которая будет воспринята как чрезвычайная. Одна из проблемы с этим подходом – неясность, смогут ли военные удары уничтожить все ракеты и боеголовки Севера. Впрочем, даже если это получится, Северная Корея, скорее всего, нанесёт ответный удар по Южной Корее обычными вооружениями. А поскольку Сеул и размещённые в Южной Корее американские войска находятся в радиусе поражения тысяч артиллерийских орудий, количество жертв и физический ущерб будут огромными. Новое южнокорейское правительство (которое должно приступить к работе через два месяца), несомненно, будет сопротивляться любым действиями, которые могут спровоцировать подобное развитие событий.

Как следствие, появляются те, кто выступает за вариант смены режима, надеясь, что другие руководители Северной Кореи окажутся более благоразумными. Возможно, они такими и будут; но, учитывая то, насколько закрыта Северная Корея, достижение подобного результата остаётся в большей степени пожеланием, чем серьёзной политикой.

Всё это подводит нас к дипломатии. США могли бы предложить (после тесных консультаций с правительствами Южной Кореи и Японии, а в идеале после принятия новых резолюций ООН и введения дополнительных экономических санкций) прямые переговоры с Северной Кореей. Как только переговоры начнутся, американская сторона может предложить сделку: Северная Корея должна согласиться заморозить свой ядерный и ракетный потенциал, для чего потребуется прекращение всех испытаний как ядерных боеголовок, так и ракет, а также доступ международных инспекторов для проверки соблюдения взятых обязательств. Север также должен будет обязаться никогда не продавать ядерные материалы другим странам или организациям.

В обмен на это США и их партнёры могут предложить, помимо прямых переговоров, смягчение режима санкций. США и другие страны могут также согласиться подписать мирный договор с Севером (спустя более 60 лет после окончания Корейской войны).

Северная Корея (отчасти подобно Ирану) может сохранить вариант ядерного развития, но ей будет запрещено воплощать его в реальность. На данном этапе не будет акцентироваться внимание на озабоченности по поводу многочисленных нарушений прав человека в Северной Корее, но лидеры страны поймут, что нормализация отношений (и прекращение режима санкций) будет невозможна, пока репрессии остаются нормой. Полная нормализация отношений потребует от Северной Кореи отказа от программы ядерных вооружений.

Одновременно Соединённые Штаты должны обозначить пределы, насколько далеко они готовы пойти. Нельзя прекращать регулярные американо-южнокорейские военные учения, которые являются необходимым элементом сдерживания и потенциальной обороны на фоне военной угрозы Севера. По той же причине любые ограничения присутствия американских вооруженных сил в стране и регионе будут неприемлемы. Кроме того, любые переговоры должны проводиться в жёстких временных рамках, чтобы Северная Корея не использовала это время для создания новой военной реальности.

Может ли такой подход оказаться успешным? Краткий ответ – «возможно». Очевидно, что критически важной будет позиция Китая. Китайское руководство не питает любви ни к режиму Ким Чен Ына, ни к его ядерному оружию, но ещё больше ему не нравится перспектива краха Северной Кореи и объединения Корейского полуострова с Сеулом в качестве столицы.

Вопрос в том, можно ли убедить Китай (а это канал, по которому товары поступают в Северную Корею и покидают её) воспользоваться своим значительным влиянием на соседнюю страну. США должны предложить некие гарантии того, что они не воспользуются воссоединением Кореи как стратегическим преимуществом. Одновременно им следует предупредить Китай о тех опасностях для его собственных интересов, которые возникают из-за выбранного Северной Кореей пути. Продолжение диалога с Китаем о том, как лучше реагировать на возможные сценарии развития событий на полуострове, явно имеет смысл.

Ещё раз подчеркну, нет гарантии, что дипломатия преуспеет. Но это возможно. Однако даже если этого не получится, демонстрация предпринятых добросовестных усилий позволит с меньшими затруднениями планировать, осуществлять, а затем объяснять местной и международной аудитории, почему было выбрано альтернативное решение, связанное с применением военной силы.

Project Syndicate, 2017