Данияр Молдабеков, Актобе, Vласть
Фотографии Жанары Каримовой
Когда ночью 16 апреля реки Женешке и Илек, окружающие село Махамбетовка под Актобе, вышли из русел, местная жительница Акгуль забрала из дому только документы. На тот момент вода вошла во двор, но еще не затопила дом; несколько дней спустя Акгуль вернулась и увидела, что у дома обвалилась крыша. А двор затопило так, что, по сути, там больше нет ничего, кроме черно-бурого мессива. Акгуль работает санитаркой в местной инфекционной больнице, ее зарплата – 35 тысяч тенге. Часть бытовых товаров – холодильник, например, – она взяла в кредит. «Зарплата мне не позволяет просто покупать», - говорит Акгуль, не отрывая взгляд от своего разрушенного жилья. Сейчас она, как многие сельчане, ночует в школе №40, которая, кроме прочего, является эвакуационным пунктом №32. Там же «живет» ее бабушка, ветеран тыла, которая «постоянно болеет».
Но семья Акгуль хотя бы успела вовремя уйти, кто-то оказался менее расторопным: с начала актюбинского потопа из сороковой школы на стационарное лечение отправили семь человек – троих детей и четверых взрослых. «16 числа, когда людей только эвакуировали, все было более-менее нормально. Помогают на месте, кому хуже – увозят в стационары. Но со временем начали проявляться воспаления. Троих детей госпитализировали: ветрянка, сильная простуда. Четверых взрослых госпитализировали. Лекарство привозим из поликлиники. Ресурсов хватает, потому что помогают врачи с других больниц. Врачи, медсестры, фельдшеры, психологи дежурят круглосуточно», - говорит Сара Ибраева, заместитель главного врача поликлиники №1, работающая в эвакуационном пункте.
Аскар, другой житель Махамбетовки, тоже простужен, он взял больничный, но не позволяет себе валяться в постели: во-первых, собственной кровати, мягкой и уютной, у него больше нет, во-вторых – «мародеры». «Я здесь охраняю. Полиция ходит… так, немного», - говорит Аскар.
У въезда в Махамбетовку в районе 14.00 в среду стояло два патруля, но позже, часам к трем осталась только одна машина. У полицейских, как и у спасателей, не хватает людей, - так считают местные. Но полицейские, оставшиеся на патруле, настроены вполне серьезно: младший сержант Темирхан Есеев охотно рассказывает, что у них «есть подозреваемые (в мародерстве – V) и ориентировочный материал». «Но пока все в работе, наверняка не могу сказать», - добавляет он.
Как бы то ни было, опасливость жителей Махамбетовки можно понять: они, оставшись без крова, держатся за последнее – бытовую технику, взятую под проценты в банках. Например, за домом Ешимовых – в котором «утонули» учебники девочки Махаббат, известной благодаря видео местной газеты «Диапазон» – сейчас наблюдает брат отца семейства; последний незадолго до потопа слег с инфарктом. Ешимовы недавно поставили в коридор холодильник, который теперь, когда стена их дома рухнула, можно увидеть с «улицы» (это, конечно, очень условное название для дороги, состоящей из глубоких луж и грязи, по обе стороны от которой стоят затопленные и полуразрушенные дома).
Нуржан Сейткали, чей дом оседает из-за подточенного водой основания, говорит, что местный департамент по чрезвычайным ситуациям почти ничего не сделал для того, чтобы помочь людям спасти хоть какое-нибудь имущество. По его словам, когда стало известно, что сюда, в Махамбетовку, приедет аким области Бердыбек Сапарбаев, ЧСники «просто немного песком посыпали и все». «А городской акимат в инстраграме у себя выложил информацию, что здесь с пятницы работают, я сам смотрел, но это не так! Это недостоверная информация. Говорят, что ситуация стабильная. Где?!», - недоумевает Сейткали.
Аскар уверяет в том же самом: «Я звонил в ЧС, спросил, как поможете? Тут дома топит, имущество. А они сказали, что спасают в первую очередь людей».
Департаменты по ЧС в своих сообщениях рапортуют об успехах: «Аварийно-спасательные работы ведутся непрерывно. Для обеспечения контроля уровня воды на реках области, а также безопасности жителей, выставлены наблюдательные посты».
Неизвестно также, возместят ли махамбетовцам ущерб. «Говорят, что тем, чьи дома не подлежат ремонту, возместят ущерб. Аким области Бердибек Сапарбаев приходил, посмотрел пару дворов, но дальше пройти было трудно: воды по грудь», - говорит Сейткали, добавляя, что, хотя воды уже стало меньше, представители специальной комиссии, которые должны оценивать урон, в Махамбетовке пока не появились. Однако то, что многие дома здесь не подлежат восстановлению, понятно и без комиссии; Сейткали, кстати, вдвойне тяжело: в доме, который его семья (своими руками) начала строить еще в 2005-м, в прошлом году был сделан приличный ремонт, который им обошелся в 600 тысяч тенге. А в 2013-м к дому провели газ, что стоило семейному бюджету 500 тысяч…
Маленький домик, мазанку по сути, Жанагуль Дияровой затопило, и она нашла ночлег в сороковой школе. У нее трое детей, которых она воспитывает, «сидя дома». Ее муж работает, но его зарплата маленькая, как, кажется, у очень многих, кто пострадал от паводков; а это по большей части жители дачных участков, сел. «Мы как поженились, так там и живем, в дачном участке «Кривое озеро». Дачный домик, три на четыре комната. Сами веранду построили, провели газ. Взяли в долг. С государства ничего не можем получить, мы уже вроде как немолодая семья. Если кто-нибудь услышит, помогите. Муж работает, но больших денег не заработаешь здесь. Я свои жалкие несколько соток земли жду с 2007 года. Куда нам идти? Три дня мы здесь, в школе. Я хочу, если Нурсултан Абишевич услышит, пусть хотя бы землю нам дадут. Ждем с 2007 года, вот так. Я не прошу квартиру, коттедж, просто немного земли. Обещали дать в этом мае, потом в июне, а недавно сказали, что следующей зимой приходите», - говорит Диярова.
Когда она заканчивает свой монолог, неподалеку пожилая женщина обращает внимание на старика, который, закинув руку на голову, лежит в постели. Он, говорит женщина, её муж и он слепой. У них дома, в общем-то, и не было. Они, чета Пырымжаровых, арендовали часть дома в одном из дачных участков. «Аренда там стоит 20 тысяч. В городе дорого, 40 тысяч. А пенсия у мужа - 38 тысяч. Он слепой, но это возрастное, поэтому дали третью группу (инвалидности - V), а не вторую. Но могли бы вторую. Вот что нам делать?».
Спортивный зал школы полон; везде кровати, люди, молодые и старые, врачи, санитары, волонтеры и учителя. Здесь, по словам директора школы Бауыржана Сарина, «зарегистрировано 376 человек». Все они пострадали и продолжают страдать из-за паводков. Их дома либо разрушены, либо сильно повреждены. «Вот что нам делать?».
К выходу, держа за руку родственницу, идет Махаббат Ешимова. Школа помогла ей, и выдала учебники. Это единственное, чему сейчас можно порадоваться.
