Самолет MH17 компании «Malaysia Airlines», вероятно сбитый пророссийскими сепаратистами, и ужасающие сцены с места крушения потрясли весь мир. Спустя несколько месяцев колебаний западные лидеры наконец применили масштабные санкции против России. Разгромленные сепаратисты отступают, теряя своих людей.

Кажется, что Путина загнали в угол. Но почему же лидеры Запада нервничают?

Потому что загнанный зверь непредсказуем. Хорошо запоминающийся отрывок из биографической книге о Путине «От первого лица», опубликованной в 2000 году, говорит сам за себя. Путин вырос в обычной коммунальной квартире в Ленинграде. В детстве он с друзьями часто гоняли палками крыс, живших в подъезде.

«Один раз я увидел огромную крысу и начал преследование, пока не загнал ее в угол», — вспоминает российский президент. «Бежать ей было некуда. Тогда она развернулась и бросилась на меня. Это было неожиданно и очень страшно. Теперь уже крыса гналась за мной».

Рискованные и импульсивные действия Путина удивили многих наблюдателей, включая меня. Присоединение Крыма, построение внешней политики России по принципу защиты «русского мира» (кремлевское кодовое слово для армии российских спикеров, разбросанных по всему Советскому Союзу), поручение маргинальным группам (а именно ультранационалистам) собрать ополчение на Украине, финансовые пирамиды по схеме Понци и просто рядовые бандиты — все это казалось неправдоподобным, пока не превратилось в реальность.

И даже сейчас — спустя шесть месяцев после начала кризиса — западные лидеры не знают, насколько далеко Путин может зайти на Украине. Во время недавней пресс-конференции Президент Обама выразил волнение по поводу того, захочет ли Путин разрешить кризис дипломатическим путем. «Люди не всегда действуют рационально», — сказал Обама о Путине.

К сожалению, здесь речь может идти не столько об иррациональности, сколько о хитрости. В результате применения санкций в качестве основного инструмента в целях наказания и сдерживания Москвы создалась такая ситуация, в которой у Путина есть все основания быть уверенным в том, что истинная цель Запада — как он давно и подозревал — это смена режима не только на Украине, но и в самой России. Поэтому он не может позволить себе отступить.

Но даже если правительства западных стран и хотели бы найти мирный компромисс в решении вопроса, остается непонятным, с кем в Москве они могли его обсудить. Почти все значимые фигуры в российской структуре власти находятся под запретом — кроме Путина. Телефонные звонки между Обамой и Путиным, которые тщательно мониторятся аппаратом внешней политики обеих стран, не оставляют особых возможностей для реальных взаимных уступок.

Стремясь найти наилучший выход, западные руководители похоже делают ставку на то, чтобы позволить украинцам «разбить нос» Москве. По их мнению это может в дальнейшем привести к начали более плодотворного дипломатического процесса. В сочетании с попыткой применить различные санкции, политика Запада прежде всего построена на надежде в том, что Путин в конечном счете изменит курс. Или что поддержка элиты и общественности по отношению к нему даст трещину.

К сожалению, время не на стороне Запада. И не на стороне Украины. Москва снова наращивает свое военное присутствие вдоль границы. И даже усиливаются опасения, что Путин применит силу. А для того, чтобы строгие санкции ударили по прогосударственному банковскому сектору, нужно какое- время. Учитывая валютные запасы Москвы и ограниченные потребности в рефинансировании. Чем дольше будет длиться война, тем труднее будет поддерживать слабую экономику Украины, особенно учитывая приближение зимы. На фоне заоблачной популярности Путина и усиления националистических настроений, Кремль может просто продолжать винить внешних врагов за любые экономические трудности, с которыми сталкивается страна.

Помешать России установить протекторат или заморозить конфликт в восточной Украине — первостепенная задача. Но нам нужно спросить себя, не слишком ли рискованный мы выбрали путь. Еще одна приоритетная задача — восстановление действенных каналов коммуникации с Путиным и его приближенным кругом. Ведь мы все еще не знаем, чего они хотят.

Напоминая Путину о том, что не стоит недооценивать решимость Запада и Украины, Обама также может подчеркнуть, какую цену придется заплатить России за дальнейшую эскалацию конфликта, и выложить на стол переговоров три предложения. Последние должны быть тщательно обговорены с Киевом. Первое предложение заключается в установлении долгосрочного прекращения огня под эгидой и контролем Организации Объединенных Наций или Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. При этом обязательно усиление наблюдения за ситуацией вдоль границ с целью пресечения оказания дополнительной военной поддержки сепаратистам.

Второе предложение — Киев должен согласиться выполнить свои обязательства и передать власть региональным правительствам, обеспечить защиту использованию русского языка и организовать прямые выборы местных чиновников . Именно эти требования выдвигают пророссийские группировки.

И третье предложение — начать переговоры о будущем Украины между Россией и Западом. Даже такие разные в идеологическом плане геостратеги как Збигнев Бжезинский и Генри Киссинджер высказывались за поддерживание нейтральной позиции по отношению к Украине в ближайшем будущем.

Возможно Путин и не примет эти идеи. Но в таком случае Обама может напомнить ему, что начало поставок военной помощи из США на Украину и расширение присутствия НАТО вдоль российских границ — это лишь вопрос времени.

Любое долгосрочное решение украинского вопроса потребует от Киева и Москвы усилий найти возможности для политического маневра и создать условия для примирения по политическим, экономическим и энергетическим вопросам. Потому что связи в этих сферах Запад не может заменить. В то же время возможности и желание Путина нанести серьезный ущерб внутри Украины — и даже в более отдаленных регионах, таких как страны Балтии — исчезнут не скоро. И мы должны держать это у себя в голове, прежде чем делать ставки на то, что он может просто так сдаться.

The New York Times

Перевод Нины Кузнецовой. специально для Vласти