«Вопрос повышения ставки НДС требует детальной проработки и обсуждения с отечественными предпринимателями. Правительству нужно также рассмотреть альтернативные “безболезненные” варианты, не влекущие рост налоговой нагрузки на бизнес. Кроме того, решения требует проблема возврата НДС, а также сохранения высокой нагрузки по налогам и социальным платежам на работодателей, достигающей порядка 39 %», - , заявила Рысбекова в пятницу в ходе правительственного часа в сенате.

По ее мнению, в налоговой политике нужен баланс интересов бизнеса и государства, а фискальные меры должны быть направлены на стимулирование малого бизнеса к укрупнению.

«К сожалению, сейчас наблюдается обратная картина. А именно: нарастающее дробление субъектов предпринимательства, являющееся одной из главных причин значительного роста количества малых предприятий. По мнению предпринимателей, 80% причин, влияющих на данную негативную тенденцию, связаны с действующей системой налогообложения. А 20% - с мерами господдержки, которые в большей степени акцентированы на субъекты малого бизнеса», - заявила сенатор.

Много вопросов у бизнеса, по ее данным, имеется и к налоговому администрированию. В первую очередь это касается признания сделок недействительными по искам органов госдоходов.

«Данная проблема приобрела массовый характер и стала по сути легким карательным путем для доначисления налогов. Для решения данной проблемы при территориальных департаментах госдоходов были созданы согласительные комиссии по досудебному рассмотрению материалов по таким сделкам. Вместе с тем объективность решений, принимаемых комиссией, вызывает у бизнеса сомнения. Основная причина этого – неурегулированность порядка деятельности данного коллегиального органа. В частности, сегодня шесть из семи членов комиссии являются сотрудниками органа госдоходов и только один – представителем региональной палаты предпринимателей», - констатировала Рысбекова.

Определенные нарекания бизнес высказывает и в отношении камерального контроля. Как объяснила депутат, этот инструмент аудита, который должен был предоставлять предпринимателям возможность самостоятельно устранить налоговые ошибки, фактически превратился в «дистанционную налоговую проверку».