Костанайская область в 1990-е годы, как и почти весь Казахстан, пережила упадок промышленности. Сегодня от нее остались единицы крупных предприятий, рассеянных по населенным пунктам области. В этих условиях города и села ищут себя, делая ставку на развитие предпринимательства и сельского хозяйства.
Однако многие жители не смогли найти место в новой экономике. С момента обретения независимости из региона переехало не менее 350 тыс. человек. Среди них были как жители сел, так и административного центра. Существенная часть людей перебралась в Россию, с тремя регионами которой граничит область. Другие стали искать себя в крупных городах Казахстана.
Власть рассказывает о том, с какими проблемами сталкиваются жители Костанайской области и что, на их взгляд, может помочь в снижении оттока населения.
Неосязаемые ориентиры
«Отток людей − наша ключевая проблема. Он очень заметен и тяжело переживается жителями области. Много моих знакомых переехали и даже сменили гражданство. Масса специалистов старается уехать отсюда, не видит перспектив», − говорит Диас Нурмагамбетов, политический активист, баллотировавшийся в депутаты мажилиса от Костанайской области на мартовских парламентских выборах.
По его словам, старшее поколение до сих пор ностальгирует по Химзаводу и Камвольно-суконному комбинату, которые функционировали в административном центре − Костанае. Они были критически важными для области, поскольку обеспечивали работой тысячи ее жителей.
«Сейчас предприятия заброшены. Областной акимат до сих пор не пытался их восстановить. А люди в основном ушли в предпринимательство и сельское хозяйство. Большая часть из них заметно обеднела. Некоторые до сих пор испытывают проблемы с поиском стабильной работы».
Проблемы Костанайской области, по словам Нурмагамбетова, связаны с политикой центральных властей, которые за 30 лет не сделали Казахстан индустриальной страной. Из-за этого в регионе не сложились производства с высоким переделом продукции, и вместо нее он экспортирует сырье и покупает готовые товары за рубежом.
«У нас хорошая добывающая отрасль: залежи бокситов, руды и других ископаемых. Регион экспортирует свою руду в основном в Россию, на Магнитогорские комбинаты. Что нам мешало за эти десятилетия построить такие комбинаты здесь и поставлять за рубеж уже не руду, а сталь?»
Область, убежден активист, лишилась своих возможностей из-за коррупции: «Сколько мы еще будем терпеть чиновников, у которых дома лежат чемоданы с деньгами, есть имущество за границей и паспорта других стран? Все эти люди сейчас не спят, пытаются перепрятать свои богатства. А нам нужно возвращать их, перенаправлять в экономику, в производства».
Намерение бороться с коррупцией побудило 27-летнего Нурмагамбетова, розничного продавца одежды, заняться политикой. Первый шаг он сделал в 2020 году, когда в числе других активистов стал добиваться легализации автомобилей, ввезенных из других стран ЕАЭС.
Он участвовал в январских протестах прошлого года и был арестован за распространение заведомо ложных сообщений в телеграм-канале «Протестный Костанай», администратором которого политик, по его признанию, никогда не был. Несколько месяцев он пробыл в СИЗО, затем получил ограничение свободы на год (с вычетом месяцев, проведенных в СИЗО) и был переведен под домашний арест. Затем суд приговорил его к году ограничения свободы, а в октябре освободил от наказания.
Во время митинга и в камере временного содержания Нурмагамбетов много разговаривал с людьми, которые находятся в уязвимом положении. Костанайская область, по его словам, очень тихая и спокойная. Поэтому Костанай был одним из последних городов, присоединившихся к протестам 2022 года. Однако те немногие люди, вышедшие на центральную площадь города, были серьезно встревожены неравенством.
Хотя январские события не стали темой, к которой жители региона постоянно возвращаются в повседневных разговорах, социальное расслоение продолжает волновать их.
Понимая это, активист решил сделать преодоление неравенства еще одним пунктом своей политической платформы, с которой выступал на выборах 19 марта. Он подчеркнул, что огромная инфляция усилила эти настроения. Даже средняя прослойка жителей области, едва сложившаяся, начинает беднеть. Средняя зарплата в Костанайской области, по наблюдениям политика, варьируется между 150-300 тыс. тенге.
Нурмагамбетов еще до запуска своей кампании понимал, что ему, как самовыдвиженцу со скромными ресурсами, не удастся победить выдвинутого правящей партией Amanat Еркина Абиля: «Я вижу в этих выборах возможность заявить о себе как о политике, чтобы начать формировать общественное движение и быть готовым ко всем следующим выборам. Я люблю свой регион и страну, поэтому даже не думаю уезжать. Хочу, чтобы здесь была гораздо лучшая жизнь. И этого можно добиться».
Стагнация, начиная с центра
Костанай был основан в 1879 году, получив название в честь урочища у берега реки Тобол. Город остается административным центром области со времен СССР. Однако несмотря на статус все 30 лет в нем углубляются проблемы с социальной и городской инфраструктурой.
О них регулярно пишет издание «Наша газета», работающее в регионе с 2002 года. По словам его издателя Сергея Миролюбова, ситуация ухудшается потому, что со стороны властей − центральных и местных − до сих пор не была сформулирована продуманная стратегия развития.
В советское время, благодаря организованной сети предприятий, в Костанае появилось больше десятка микрорайонов с достаточным количеством магазинов, детских садов, школ и других общественных учреждений, хорошо связанных между собой дорогами. После распада СССР город стал развиваться хаотично. Здания в нем ремонтируются редко, а новое жилье строится на окраинах, не всегда в пригодных для этого местах.
«Все идет как-то по накатанной. Старые производства закрылись, а новых и крупных не появилось. Все грандиозные проекты, которые пиарила власть − сталелитейный завод, завод строительных материалов − в основном не пошли. Хотя в каком-то ограниченном режиме они все же работают, со штатом в 200-300 человек. А если говорить о социальной инфраструктуре, то многие объекты строили просто чтобы показать президенту, совмещая их с коррупционными схемами».
В качестве примера Миролюбов привел случай с гимназией, строительство которой акимат инициировал специально к приезду Нурсултана Назарбаева, когда он еще был президентом: «Если бы не было визита президента, не было бы и предложения».
При этом в городе не достает самой базовой инфраструктуры вроде ливневой канализации, которая ему остро необходима: 3-4 раза в год несколько районов затапливает из-за осадков, иногда автомобили просто смывает с улиц.
«Но презентовать канализацию будет не так масштабно. Лучше мы будем тратить 50 млн. бюджетных тенге на оплату только коммунальных услуг пустой резиденции президента».
Из-за недофинансирования социальной сферы люди как раз и уезжают из Костаная, убежден Миролюбов. «Разрыв между Костанаем и той же Астаной сейчас колоссальный и с каждым годом он только увеличивается. Пока ситуация будет такой, что все деньги стекаются в Алматы и Астану, они будут предлагать лучшую инфраструктуру и притягивать людей. А как создавать магниты в других частях Казахстана до сих пор непонятно».
Мигрировать из Костаная решают и те, кто приезжает в город из других частей области. Первостепенным вызовом для них в Костанае становится недоступность жилья. Его рынок оценивается финансовыми институтами в 5 млрд тенге. Но, по словам Миролюбова, в секторе недвижимости сконцентрированы в основном незаконно присвоенные средства, которые создают ценовые перекосы.
«Вы думаете куда чиновники вкладывают деньги? Они купят 10-15 квартир, а потом возьмут все на своих племянников, друзей или жену оформят. А у людей как не было денег на свое жилье, так и нет. Если у человека зарплата 200 тыс. тенге, а квадратный метр стоит 400 тыс. тенге, много квадратных метров он купит? Нет».
Неравенство между уязвимыми
Рудный − второй по величине город Костанайской области, основанный в 1957 году. Он появился когда один из советских летчиков, пролетавших над урочищем «Сарбай», зафиксировал аномальное поведение компаса. Спустя несколько месяцев на место прибыли геологи и географы, открывшие соколовское месторождение железных руд. С тех пор производство на нем было организовано производство, до сих пор формирующее экономику города.
Со времен обретения независимости Рудный почти не изменился, рассказывает Геннадий Ипатов, городской активист и создатель Youtube-канала «По улицам». «Костанай за последние 10 лет сильно ушел вперед. А вся перемена в Рудном за этот период − новые новогодние гирлянды и два LED-экрана на площади. Со времен СССР даже посадок новых деревьев толком не было».
Ипатову 27 лет, он живет в Рудном с рождения. Отучившись по рабочей специальности, он стал готовить видеоролики о проблемах Рудного, а затем и других населенных пунктов области.
Во время пандемии активист увидел, что несколько местных операторов остались без работы и предложил им еженедельно выпускать по одному репортажу. Каждый новый сюжет получал такой же хороший отклик среди горожан.
Вскоре местные власти сказали Ипатову, что помимо критики нужно предлагать какие-то идеи. Так вокруг активиста собралась небольшая команда энтузиастов, усилиями которой в Рудном появилось около 200 лавочек (собственного производства), было благоустроено транспортное кольцо и разработано еще несколько проектов проблемных участков города.
По словам Ипатова, Рудному очень не везет с акимами: «Последние 9 лет городом руководил человек, прославившийся двумя вещами: колесом обозрения и неоднократным запуском цементного завода, который так и не запустился. Колесо обозрения − это хороший памятник коррупции: его очень долго строили, и столько же демонтировали. И самое смешное, что в 100 метрах от него прорвало трубу. Разбираться с этим приезжал даже Токаев. Но ее до сих пор не сделали, а улица остается перекрыта».
Пока все города искали пути развития, Рудный стоял на месте из-за чиновников, добавляет активист. Большая часть администрации города, по его словам, представляет собой «старую гвардию», которую устраивает нынешнее положение вещей. Основная их цель − дождаться пенсии.
Другой крайностью, считает Ипатов, становится отсутствие стимулов для действия и профессионального роста госслужащих. Человек может занимать определенную должность и получать 150 тыс. тенге. При этом, какую бы нагрузку он на себя ни брал, какой бы работой себя не нагружал, его зарплата не изменится.
Есть шанс, что приход нового акима сдвинет ситуацию с мертвой точки, говорит Ипатов. Власти, к примеру, стали обсуждать создание градостроительного совета, в состав которого могут пригласить архитекторов и других специалистов. Параллельно активная часть руднинцев пытается донести мысль, что для улучшения жизни в городе необходимо проводить исследования, организовывать форумы с участием горожан, встречаться с ними и постоянно находиться на связи в социальных сетях.
У Рудного, настаивает активист, есть перспективы, и потому ему жизненно необходимы перемены. До начала пандемии и войны в Украине его молодежь систематически уезжала в Россию, преимущественно в Челябинск и Екатеринбург. Из-за политической ситуации она стала возвращаться, и необходимо направить ее силу на решение накопившихся проблем, полагает Ипатов. Однако для этого необходимы ресурсы и вовлеченность людей.
Ресурсы у Рудного, благодаря ССГПО и сложившемуся вокруг него бизнесу, есть: «Если вы обратите внимание, у нас очень много дорогих машин. Обеспеченные люди среди старшего поколения есть. Но за Рудный никто толком не хочет брать ответственность».
Причина, по словам Ипатова, в том, что в 20 минутах от Рудного находится Костанай − город с новыми коммуникациями, строящимися зданиями и время от времени запускающимися промышленными предприятиями. Многие обеспеченные рудненцы предпочитают открывать бизнес там, чтобы нести меньше рисков и расходов.
В самом же Рудном бизнес и промышленность стагнируют. В городе стоят заброшенные здания бывшего Хлебозавода и молочного комплекса, которые пригодны для перезапуска. С советских времен пустующими остаются и несколько цехов самого ССГПО. Хотя, по словам местных жителей, они имеют потенциал для перезапуска.
Если жители и местные власти не готовы или не способны вкладывать в экономику города, то на помощь могло бы прийти градообразующее предприятие. Собеседница Власти из Рудного, знакомая с деятельностью ССГПО, рассказала, что в городе фактически действует двоевластие. Люди, аффилированные с предприятием, занимают позиции как в местном маслихате, так и в администрации города. Но это делается не с целью развития, а для увеличения выгод и преференций ССГПО.
При этом жители не знают, куда уходят деньги крупных предприятий Рудного, говорит собеседница Власти: «В идеале хотелось бы, чтобы был какой-то закон, обязывающий градообразующие предприятия тратить какой-то процент денег на инфраструктуру в городах, где они работают. Это было бы прорывом».
По ее замечанию, этого особенно важно добиться на фоне начавшихся производственных проблем у ССГПО − за 2022 объем выпуска предприятия снизился на 44% из-за наложенных санкций на основного потребителя его продукции из России − Магнитогорский металлургический комбинат.
«Если в Рудном остановится комбинат, остановится вообще все», − говорит собеседница. Сегодня на ССГПО работает порядка 16 тыс. жителей города, а остальные очень сильно зависят от зарплат этих людей.
Она также добавила, что некоторые производители оборудования уже не отправляют свои коммерческие предложения для Рудного: «С октября у ССГПО есть задолженность по выплате перед подрядчиками. У них есть уже завершенные контракты, но предприятие тянет с оплатой. Были разговоры, что все долги будут закрыты до нового года, но не получилось. На компанию уже подали в суд, но никаких решений за этим не последовало».
Сейчас, утверждает она, даже сотрудники акимата с трудом понимают, что происходит и будет происходить с предприятием. Все управление ССГПО, по словам собеседницы, ведется из Астаны: «На месте никто ничего не решает».
Руководство местной администрации отказалось от встречи с репортером Власти.
В пресс-службе ERG заявили, что, несмотря на сложную ситуацию, ССГПО продолжит стабильно выплачивать зарплаты: «Никакие изменения в данном вопросе не предусмотрены и не рассматриваются». Компания также не планирует сокращать штат и говорит о первых успехах на китайском рынке, а также положительных сигналах от потенциальных заказчиков из Европы. Более того, в 2023 году ERG направила на увеличение фонда оплаты труда сотрудников ССГПО 12 млрд тенге, доведя средний размер окладов до 441 тыс. тенге.
Юрист Дамир Хамитов полагает, что пока предприятие полностью не остановит добычу руды, какой-то уровень зарплаты сотрудникам обеспечен. При этом он обозначил более низкие ставки вознаграждения, чем назвали в компании: «На мой взгляд, зарплату шахтерам и жителям Рудного необходимо увеличивать, вне зависимости от специальности. Те же шахтеры едва получают 300 тыс. тенге. Хотя должны в два раза больше, потому что это адский труд, который нередко ведется в условиях нарушения правил безопасности и охраны труда».
Большинство, по словам Хамитова, находятся в долговой ловушке. ССГПО добилось предоставления льготных кредитов своим сотрудникам, из-за чего люди заняты зарабатыванием денег и опасаются выступать с какими-либо требованиями. Поэтому они не создают независимые профсоюзы и не выходят на митинги. Лишь иногда подают в суд единичные иски на предприятие.
«Хотя в приватной обстановке работники постоянно жалуются на сложные условия труда, у многих сохраняется советский страх, что если они начнут возмущаться, их вызовет начальство и будут неприятности. Это действительно происходит. ERG не любит выносить сор из избы, поэтому они давят на людей, причем не только на своем уровне, но и через правоохранительные органы, через родственников и их работодателей».
Села приходят в упадок
Алмагуль Кайбжанова, политик и еще одна участница выборов в депутаты мажилиса от Костанайской области, назвала миграцию сельского населения в Костанай и его агломерацию интенсивной и односторонней: «Люди из районов переезжают потому, что со временем там ничего не остается: ни работы, ни образования, ни медицины. И доходы там гораздо ниже».
Диас Нурмагамбетов оценил ситуацию более пессимистично, считая, что села в регионе умирают. Он также указал на дефицит социальной инфраструктуры, но в первую очередь обратил внимание на отсутствие доступа к воде: из почти 530 сел его нет примерно у пятой части.
Оба активиста подчеркивают, что сельское хозяйство остается единственным источником доходов для людей на селе. Но потенциал для его развития сильно ограничен. Как рассказал Миролюбов, большая часть земель оказалась в собственности у крупных предпринимателей.
Долгое время их контролировал Василий Розинов, генеральный директор и собственник ТОО «Иволга-Холдинг». Он, по словам Миролюбова, получил их в 90-е годы после того, как часть фермеров не смогла отдать нужные объемы урожая, для выращивания которого они получили от Розинова солярку. При этом саму солярку Розинову предоставило государство, чтобы он распределил между фермерами и помог в сложной ситуации засухи и неурожая.
Это дало «Иволге» возможность открыть свои предприятий по всей области. Но в начале 2010-х годов у холдинга начались операционные и финансовые проблемы. Он перестал выполнять обязательства перед несколькими кредиторами, одним из которых был Народный банк. После серии судебных разбирательств часть активов перешла под управление банку, создавшему для этих целей новый холдинг «Олжа Агро».
При этом состояние множества сельхозобъектов области, по словам Миролюбова, оставляет желать лучшего. В том числе и тех, которые перешли к «Олжа Агро» − об этом неоднократно говорил ее генеральный директор Айдарбек Ходжаназаров.
Из-за высокой концентрации активов в нескольких руках земли области используются нерационально, а в некоторых случаях и вовсе деградируют.
Как отметил Нурмагамбетов, почти половина пастбищ региона остается незадействованной, хотя крестьяне очень нуждаются в них. В силу этого в регионе затруднено развитие животноводства.
Как отметил Нурмагамбетов, почти половина пастбищ региона остается незадействованной, хотя крестьяне очень нуждаются в них. В силу этого в регионе затруднено развитие животноводства.
Разия Набикулова, жительница Денисовского сельского округа, расположенного в 166 км от Костаная, рассказала, что два якорных для ее села предприятия − мясоперерабатывающий цех и элеватор − после перехода от «Иволги» в другие руки остановили деятельность.
«Когда люди работали на крупных предприятиях, было легче. Кто держал скот, мог продавать мясо и молочные продукты их работникам. Или они нам отходы, сено могли купить за продукты в будущем», − рассказала она.
После закрытия объектов у сельчан, проработавших на них 30-40 лет, не осталось никакого выбора, кроме как покупать больше скота и вести собственное хозяйство.
«Но сейчас многим людям тяжело скот держать, корма дорогие», − говорит жительница Денисовки. По ее словам, тонна отходов, необходимая для кормления животных в зимний период, сегодня стоит 100 тыс. тенге, а сена − 50 тыс. тенге. При этом средний заработок людей в селе − 70 тыс. тенге. Стоимость кормов резко подскочила еще в 2021 году из-за засухи и удорожания солярки. С того момента она не снижается.
Но задуматься о том, чтобы перестать вести свое хозяйство, Набикулову побуждает именно сокращение пастбищных земель. Если раньше место для выпаса находилось в 15 минутах от ее дома, то после его истощения скот приходится уводить на 4-5 км. Это занимает практически весь день.
«У нас всегда были свои яйца, молоко, сметана, творог. Овощи сажаем. В этом году мы их посадим, но вот корову держать я уже не смогу. А в магазинах цены невероятные: литр топленого молока стоит 650 тенге. Ладно у меня семья маленькая, мы можем купить. А как большие семьи могут это себе позволить?», − говорит сельчанка.
На вопрос о том, обсуждают ли жители эти проблемы с акимами, Набикулова ответила категорично: «Да никому мы не нужны».
Если с социальной инфраструктурой в Денисовке все относительно в порядке − к домам проведен свет, канализация и газ, а больниц и школ пока достаточно, − то вопрос заработка все чаще побуждает людей переезжать в города. Это, по словам Набикуловой, видно по количеству учеников в начальных классах школы: сейчас их едва набирается 18 человек, тогда как в 2000-е годы каждый состоял из 25 учеников.
По словам Бахыта Нургалиева, акима Денисовского района, мясоперерабатывающий цех и элеватор действительно были «выведены с производственной мощности». Но это не ухудшило материального положения сельчан. Часть из них была переведена на вахтовую работу в другие предприятия, остальные ведут собственное хозяйство.
Районный акимат, по словам его руководителя, старается им в этом помогать: «У нас очень рискованное земледелие. Вы знаете, в предыдущие три года была очень сильная засуха. Естественно, это ухудшает финансовое состояние хозяйств. Но поддержка − субсидирование животноводства и растениеводства, инвестиции − всем оказывается».
Он не стал отрицать, что отток людей из его округа − системная проблема. Она, в свою очередь, оборачивается дефицитом кадров: «Поколение меняется. Молодежь в сельское хозяйство идет слабо. Но мы продолжаем ее обучать и стараемся как-то ее заинтересовать, чтобы она не уезжала».
Растениеводство такая же проблемная область, как и животноводство, говорит фермер Серик Ыбырай. Четыре года назад он арендовал 1400 гектар земли между Костанаем и Рудным, и сейчас сеет на них пшеницу, ячмень и сафлор. Первый год оказался для него прибыльным. Но уже во второй год фермер столкнулся со структурными проблемами отрасли, которые угрожают устойчивости его дела.
Одна из ключевых − устаревание сельхозтехники. Парк области состоит из машин, произведенных еще в советское время. По словам Ыбырая, они нередко подводят фермеров в самые важные периоды посева и уборки, из-за чего разоряются многие крестьяне. Тогда как каждый из них закредитован, и разорение одного хозяйства ударяет сразу по множеству семей − как самих фермеров, так и их работников.
«Я раньше обходился своими ресурсами. Но когда понял, что старая сельхозтехника подводит, то пришлось брать новую в кредит, а это очень дорого. Нормальный комбайн дешевле 100 млн. тенге сейчас не стоит. И техника, как и запчасти, постоянно растут в цене из-за непредсказуемого курса доллара и военных действий России», − пояснил он.
Большим ударом для отрасли, как утверждает Ыбырай, сейчас является открытость границы с Россией. В прошлом году у нее был рекордный урожай озимых и яровых. Но страна не смогла вывезти его из-за санкций, и поэтому направила на казахстанский рынок. При этом государство держит предельные цены на покупку пшеницы на низком уровне. Это сильно бьет по местным производителям, особенно тем, кто стремится окупить свои вложения в технику.
Если ситуация с ценами не изменится, Ыбырай прогнозирует массовое разорение мелких и средних фермеров в Костанайской области. Это может грозить сокращением посевных площадей на 40-50%, за которым последует дефицит продовольствия. В результате стране потребуется ввозить еще больше импортной продукции.
Нынешняя форма господдержки через «Продкорпорацию», по замечанию фермера, работает плохо. Чиновники равнодушны к тому, что деньги аграриям нужны осенью, а не весной. За один месяц крестьяне не способны подготовиться к посевной, поскольку им нужно купить семена, запчасти и отремонтировать технику. Кроме того, в 2023 году финансирование форвардного закупа сельхозпродукции сократили в четыре раза, а фермеры не успели скорректировать свои планы.
Аграриям, настаивает Ыбырай, необходимо более доступное финансирование и гораздо большее внимание со стороны государства, Не имея средств, производители не вкладываются в свои хозяйства и не развивают села, где живут их работники: «Из-за этого люди либо спиваются, либо переезжают в города, где многим очень тяжело освоиться».
Жители области по-разному смотрят на то, как именно поддерживать сельские районы. Собеседники Власти видят смысл в том, чтобы сельчане перебирались в агломерацию Костаная, застраивающуюся новыми микрорайонами. Однако сейчас она не может предложить сельчанам условия получше из-за недостатка социальной инфраструктуры и слабой системы общественного транспорта.
«Думаю, нужно возобновить текстильные производства, помочь аграриям, чтобы мы могли и пшеницу свою выращивать, и переработку шерсти организовать. Только промышленность даст региону развитие. И на мой взгляд эти предприятия должны быть государственными. Почему в Казахстане зарплаты не поднимаются и в целом много проблем? Потому что частные работодатели не будут ничего делать, иначе они потеряют в прибылях. Государство должно взять на себя больше ответственности», − таким Кайбжанова видит выход из сложившейся ситуации.
Этот материал написан в рамках большого проекта Власти «Регионы Казахстана». В этом проекте мы рассказываем о различных проявлениях неравенства между областями и крупными городами Казахстана, критически разбираем нынешнюю парадигму развития регионов, и рассказываем истории людей, которые живут в них и пытаются изменить все к лучшему.