Приказ, в который минкульт предлагал внести поправки, регламентировал выдачу прокатных удостоверений (ПУ) всем фильмам, выходящим в прокат в Казахстане. С 2019 года получение ПУ носило уведомительный характер и оформлялось в электронном виде через egov. Достаточно было заполнить необходимые поля с информацией о фильме и отправить заявку.
Если поправки минкульта были бы приняты, то специальная комиссия из представителей уполномоченного органа в сфере кинематографии и администрации президента Казахстана стала бы просматривать фильмы перед выдачей прокатного удостоверения.
Первый вопрос, который у меня возник: а судьи кто? Второй: в любой комиссии в Казахстане окажется родственник или друг, как будут защищены правообладатели от произвола и коррупции?
Мы прекрасно помним, как по личному распоряжению экс-министра культуры Абаева отменили показ в кинотеатрах анимационного фильма «Базз Лайтер» из-за поднятой режиссером и актером Нуртасом Адамбаем шумихи в соцсетях и петиции, собравшей 30 тысяч подписей.
Недавно очередную петицию создала одиозная Багила Балтабаева, назвав ее «против «пропаганды ЛГБТ», она стремительно преодолела порог в 50 тысяч подписей - как сообщалось в СМИ, не без задействования административного ресурса.
Мне бы не хотелось, чтобы выдачей прокатных удостоверений фильмам вообще занималась комиссия, и тем более, чтобы решения о прокате принимали такие зашоренные персоны, как Нуртас и Багила и им подобные.
Что такое политические убеждения
Когда появился проект поправок, меня больше всего интересовало по чьей инициативе вносятся поправки и какой смысл вкладывает минкульт в перечисленные основания для отказа в выдаче прокатного удостоверения, поэтому мы отправили запрос в минкультуры. Заместитель председателя комитета культуры минкульта Айдын Капашев ответил так:
«На сегодня поступают ряд обращений от граждан, в том числе от СМИ, касательно киноконтента, демонстрируемого в кинотеатрах, на телеканалах и о том, что необходимо контролировать и ограничить показ фильмов, противоречащих общегосударственной политике страны. Так как приказ является проектом, на сегодняшний день состав комиссии не утвержден, в состав предполагается включить представителей министерства культуры и информации и возможно представителей администрации президента Республики Казахстан по вопросам внутренней политики. Решения будет приниматься результатом большинство голосов от общего числа голосующих путем листов голосования
Понятие «политические убеждения» предполагает создание и нормы поведения личности, противоречащие конституционному строю.
Пропаганда культа жестокости и насилия, порнографии оказывает массированное давление на психологическое состояние молодежи, формирует соответствующие модели поведения и стереотипы восприятия жизни. Ограничение пропаганды культа жестокости насилия, порнографии – одна из первоочередных задач государства в деле духовного и физического оздоровления молодого поколения»
Вводимый в поправках к приказу минкультом термин «политические убеждения» не имеет в документе четкого определения, поэтому я обратилась за консультацией к политологу Досыму Сатпаеву:
«Власти считают, что кинематограф (как у Ленина) может быть важнейшим инструментом в сфере идеологической работы.
Гипотетически давайте представим, что кто-то снимет художественный фильм про какую-то социальную проблему, в которой комиссия, созданная властью, вдруг увидит косвенную критику действующей системы или президента или кого-то еще. Естественно, что они не захотят выдавать удостоверение для широкого проката, посчитав, что это политическая пропаганда или попытка раскачать лодку. Кстати, это любимый сейчас тезис власти последнего времени - «раскачивать лодку». Это аморфное выражение, с таким же успехом можно сказать, что сама власть лодку раскачивает, неэффективно работая, неэффективно реализуя те или иные программы.
Не надо придумывать какие-то комиссии, которые будут решать, что правильно, что неправильно. Доказательством является сама практика, когда государство активно финансировало кинопродукцию, значительная часть которой никому не интересна, либо собирала малую кассу, либо вообще не выходила в прокат, это лишнее подтверждение того, что такой подход вообще не работает. У нас во всех сегментах, начиная от писательской работы, есть куча официальных структур - если вы посмотрите статистику, сколько государство выделило на издание книг разных авторов, я думаю вы тоже сильно удивитесь. А сколько премий получают все эти писатели, режиссеры, художники, большинство из которых вообще не известны широкой аудитории. Награды, премии, квартиры, как при Союзе - ничего не поменялось. Единственная их заслуга в том, что они - неплохая прислуга у барского стола».
Разумеется, министерство не озадачивалось тем, как поправки повлияют на функционирование кинопрокатной отрасли, поэтому я обратилась непосредственно к кинодистрибьюторам «Меломан», «Sulpak Cinema» (на момент публикации обе компании не предоставили ответов) и в кинотеатры с вопросом, как на них отразятся предлагаемые минкультом поправки.
Бауржан Бисимбаев, генеральный директор CINEMAX, выразил мнение, что создание комиссии - это проявление цензуры, а участие в ней администрации президента не может не смущать.
На еще один интересующий меня вопрос о том, сколько времени будут проводить члены комиссии за просмотром фильмов и не понадобится ли для этого увеличивать штат, Айдын Капашев ответил так: «В год в кинотеатрах страны показывается порядка 400 фильмов, из них казахстанское кино составило: 2021 – 31, 2022 – 60, 2023 – 79 или 19.2% от общего кинопроката. Еженедельный и ежемесячный показ зависит от даты проката фильма и не имеет постоянного планового показателя. Изменения, вносимые в приказ, не повлекут финансовых затрат из государственного бюджета и не требуют дополнительных штатных единиц».
Когда я работала в сети кинотеатров директором по маркетингу и PR, я при всем желании успевала посмотреть 1-2 фильма в неделю, а если проводила специальный показ или премьеру, то физически не могла смотреть фильм, т.к. я находилась на работе. Отсюда и возникает вопрос, когда чиновники будут успевать работать за зарплату из наших налогов и еще и отсматривать по 8-9 фильмов в неделю?
«Не думаю, что процесс выдачи прокатных удостоверений будет затягиваться, если только АП попросту не будет прогуливать просмотр картин и тем самым сроки удлинять, - ответил мне Бауржан Бисимбаев. - Но вот критерии, по которым может быть не выдано ПУ, слишком широкие, интерпретировать комиссия может всё что угодно под эти рамки. Меня больше интересует состав этой комиссии и по каким параметрам выбирали участников. Меня приглашали в эту комиссию, но позже отказали сами же, и насколько мне известно, там нет никого, кто бы представлял интересы кинотеатров».
Бисимбаев обратил внимание на не менее важный момент, когда дистрибьютор или студия предоставляют кинотеатрам фильмы с трейлерами, которые могут не иметь прокатного удостоверения или содержать неуместные кадры. Проблема в том, что кинотеатры получают контент с уже вшитыми в DCP-файл фильма трейлерами, которые являются неотъемлемой частью этого фильма, и кинотеатр не может не показать какую-то часть фильма (трейлер). В правовом поле кинотеатры в таких случаях вообще не защищены.
Так в феврале этого года перед сеансами «Мастера и Маргариты» зрителям демонстрировался трейлер российского фильма про Донбасс «Позывной «Пассажир». Тогда министерство культуры ответило на запрос журналистов «Курсива», что производители фильма не обращались в ведомство для получения прокатного удостоверения. Картина не вышла в казахстанский прокат, а трейлер перестали показывать в кинотеатрах страны.
Формулировки закона о кинематографии ясно дают понять, что если минкульт захочет применить ограничения, то инструмент в их руках уже есть, в том числе и возрастные - с 18 лет или 21 года.
Поскольку прокат фильмов с возрастной категорией «с 21 года» на территории Республики Казахстан допускается в кинозалах после 22:00 до 06:00 местного времени, применение более высокого возрастного рейтинга может непосредственно сказаться на кассовых сборах фильмов. Достаточно вспомнить, как два года назад кинотеатры ставили на прайм-тайм сеансы в 18:00-19:00 скандальную казахстанскую кинокартину с индексом «18+», после чего Макпал Тажмагамбетова направила депутатский запрос генпрокурору Берику Асылову и тогдашнему министру культуры и спорта Даурену Абаеву. В своем запросе депутат написала: «профильному министерству следует усилить требования к выходу фильмов с точки зрения общественного мнения и государственной политики при выдаче прокатного удостоверения». После проверки минкульт потребовал от кинотеатров привести расписание в соответствие с законом, те, в свою очередь, ссылались на неудобства для зрителей, указывали на поддержку кинотеатров только на словах и высказывались об идее сбора подписей на изменение закона, ссылаясь на ущемление прав зрителей старше 21 года. Но все ограничилось только словами.
Выразила свое мнение и Виктория Торгунакова, генеральный директор Freedom Ticketon - одного из главных операторов по онлайн-продаже билетов в кино:
«Очень осторожно отношусь к этой инициативе. Ее эффект будет зависеть от правоприменительной практики. Запрет на пропаганду насильственного изменения конституционного строя, разжигания розни и так далее не может вызвать возражений. Но что касается «политических убеждений» - какие будут критерии, есть пропаганда политических убеждений или нет? Если, например, в фильме герой ругает президента Аргентины – это пропаганда? Когда герои исторических фильмов говорят о необходимости защиты свободы нашей Родины – это ведь тоже политические убеждения. Разве это надо запрещать?»
«Есть даже целые жанры: политический детектив, политический триллер. Многие из этих картин вошли в золотой фонд мирового кинематографа – начиная с «Гражданина Кейна» и заканчивая «Опасной игрой Слоун». Есть такой жанр и в отечественном кинематографе. Очень не хотелось бы, чтобы казахстанский зритель лишился зрелищного, интересного кино просто из-за того, что там так или иначе есть высказывания о политике, а наша сфера культуры безнадежно отстала от мирового кинематографа, наполнившись безликим, хоть и аполитичным кино», - говорит Торгунакова.
Все ходят под минкультом
Минкульт пока отказался от введения прямой цензуры, но нужно понимать, что в Казахстане существует и самоцензура. Именно с ней я связываю нежелание казахстанских продюсеров высказываться на тему предлагаемых ведомством поправок. Те, к кому я обращалась за комментарием, ссылались на проходивший 18-20 июня питчинг кинопроектов в Государственном центре поддержки национального кино (ГЦПНК). Ссориться с министерством культуры, чьим детищем является ГЦПНК, накануне оглашения результатов защиты проектов никому не хотелось - а что, если проект может не получить финансирования из-за высказанного частного мнения даже одного члена съемочной группы?
Но даже и те, кто никогда не сотрудничал с ГЦПНК, не захотели дать комментарий - все ходят под минкультом.
Ранее ГЦПНК пытался бороться с критикой своей работы введением нового формата договоров, о котором в своем телеграм-канале писала продюсер Зарина Кисикова: людям, работающим над кинопроектами, нельзя критически высказываться о заказчике (минкульте и ГЦПНК) в соцсетях и в СМИ в течение 15 лет после подписания договора. Позже из договора эти условия были исключены.
В ответе на запрос заместитель председателя комитета культуры минкульта Айдын Капашев отметил: «Республика Казахстан - одна из немногих стран, кто оказывает государственную поддержку и будет продолжать поддерживать отечественную киноиндустрию. Для этих целей создан Государственный центр поддержки национального кино, обеспечивающий отбор кинопроектов для оказания государственной финансовой поддержки через открытый конкурс по приоритетным темам. В январе текущего года на сайте Центра кино объявлены приоритетные темы для отбора кинопроектов в 2024 году: «Семья - основа государства», «Формула успеха», «Закон и порядок», «Дети - наше будущее», «Человек и природа», «Межэтническое согласие», «Ответственность за себя и общество», «Наука и жизнь», «Армия», «Историческое кино», «Фильмы о спорте», «Популяризация государственных и национальных событий и праздников», «Человек труда».
Что же такого в питчинге-2024, на котором поэты, писатели и критики под председательством актера в отсутствие хотя бы одного представителя кинопрокатной отрасли в экспертном совете отбирали проекты, которым следует предоставить государственное финансирование из средств налогоплательщиков?
В этом году красочной иллюстрацией для проявления самоцензуры послужила история с актуальной после кассового успеха и наград Американской Киноакадемии «Оппенгеймера» Кристофера Нолана темой ядерного разоружения.
Во время защиты проекта «Операция Сапфир» членесса экспертного совета (ЭС), кинокритикесса Дана Амирбекова задала вопрос продюсеру Тимуру Бекмамбетову:
«Читал ли президент [Токаев] этот сценарий, утвердил ли он сам? Так как после прочтения данного сценария у меня сложилось такое впечатление, что казахи все глупые, русские все злодеи, только американцы - молодцы, которые спасли весь мир».
Мистическим образом «по техническим причинам» из официальной трансляции испарился ответ автора сценария Рашида Нугманова, предложившего киноведке перечитать сценарий и обратить внимание на линию простого казахского человека, который пожертвовал собой, чтобы спасти эту миссию.
Политический триллер «Операция Сапфир» основан на реальных событиях и посвящен совместной операции правительств США и Казахстана в 1994 г. в рамках программы Нанна-Лугара по снижению угрозы распространения ядерного оружия в мире путём вывоза ядерного топлива из Казахстана. На складе Ульбинского металлургического завода под Усть-Каменогорском находилось 1322 фунта (600 кг) обогащенного урана оружейного качества для заправки подводных лодок класса «Альфа» (90% U-235). После распада Советского Союза возникала опасность его продажи для использования при создании незарегистрированного ядерного оружия. 7 октября президент Клинтон подписал секретную директиву об утверждении воздушной перевозки, состоящей из трех самолетов C-5, для вылета с авиабазы Дувр (Штат Делавэр) в Казахстан.
Другой член совета, поэт Елгезек Акберген пошел дальше и спросил в прямом эфире:
«Казахстан в каком ракурсе будет показан? Там не будет преобладать господство США, что они такие крутые, а мы - чмошники?»
Примерно в подобном уровне рассуждений, вероятно, и заключалась бы работа совместной комиссии минкульта и администрации президента по выдаче прокатных удостоверений выходящим в прокат фильмам.
Литературная и театральная критикесса Алия Бопежанова вопрошала с дрожью в голосе:
Ее вопрос подхватила Асия Байгожина, сценарист, член правления Союза кинематографистов: «Сейчас политически ситуация вы сами понимаете насколько она щепетильная, насколько мы зависим от своего соседа, это надо говорить прямо и настолько нам важно не испортить эти отношения. Насколько это [сценарий] прорабатывалось на уровне верхов? Для нас, как для маленькой страны, это важно. Во-вторых, вопрос Алии в том что касается реальных диалогов с Кажегельдиным, с Назарбаевым, насколько это все соответствует действительности? Я понимаю, что с американской стороны рассекречены данные, с нашей стороны не знаю, насколько реально это было, и очень бы хотелось, чтобы абсолютно было подлинно, а не в угоду сценарию».
«… и другой конъюнктуре», - добавила Бопежанова.
Ответы Бекмамбетова вы сможете сами найти в трансляции, мне же хочется открыть членам экспертного совета страшный секрет, что в нормальном мире у бывших президентов не просят разрешения на производство фильма. Фильмы просто снимают, даже в кровожадном Иране. Потому что президенты - не боги, а такие же смертные, и им тоже свойственно лгать и ошибаться. И именно Биллом Клинтоном это было доказано (про честность казахстанских политиков даже не стоит говорить). Боюсь разбить хрустальный мир литературной критики, рекомендовав к просмотру «Импичмент» - третий сезон сериала «Американская история преступлений», основанный на политическом сексуальном скандале Клинтон-Левински.
А про операцию «Сапфир» пятнадцать лет назад, в 2009 году, написали в The Washington Post - газете, чей слоган звучит как Democracy Dies in Darkness - «Демократия умирает во тьме».