О том, что Алматы называют «городом-садом» Кэролайн узнала в Москве:
— Я познакомилась с одной женщиной, которая все время рассказывала мне про свои путешествия, и однажды она упомянула, что Алматы — прекрасный город-сад. Это привлекло меня, потому что я интересовалась архитектурой и градостроительством, и знала, что есть такое понятие как «город-сад», но это больше касалось поселков. И когда она сказала «город-сад», я подумала именно об этом. И я уточнила: «Вы про Эбенизера Говарда, который придумал это?» (британский социолог, написавший эссе «Города-сады будущего», он предложил создание новых городов ограниченного размера, которые будут постоянно окружены сельской местностью, что напоминает современные пригороды - прим V). Но нет, она просто использовала этот термин «город-сад». Я изначально хотела узнать, что это значит, почему у нас разное понимание этого термина, и почему он распространен в отношении многих советских городов. По университетской программе мне нужно было выбрать страну и тему для диссертации, и я решила, что хочу изучать это понятие «город-сад», к тому же хотела узнать новую страну. Казахстан казался интересным, и было важно, что здесь говорят на русском языке, который я уже знала.
— Что вы знали тогда о Казахстане?
—У меня в институте было два факультета: международные отношения и история России, и я знала о Казахстане больше, чем средний американец. Да, я знала о Назарбаеве, про разных людей, про Желтоксан.
— Вы приехали в Алматы в сентябре, какие были ваши первые впечатления? Вы ведь ожидали увидеть город-сад, насколько это оправдалось?
— Я помню, как ночью мы ехали из аэропорта, и я заметила по дороге много деревьев. Когда я в первый день проснулась и подошла к окну, то увидела так много зелени во дворе! Я сейчас не помню, где именно находилась та гостиница, но это точно не было рядом с парком. У меня было ощущение, что здесь очень много зелени, а с другой стороны я поняла, что в Алматы есть места, где мало парков. Крупные парки стоят как-то отдельно от улиц. Правда, парк 28 гвардейцев-панфиловцев действительно расположен очень удачно, очень популярен, там церковь, пересечение улиц, тогда как в другие парки нужно отдельно ехать. Например, парк Горького находится обособленно. Еще меня очень удивило, что нельзя ходить по газонам, это очень странно.
В сентябре я много гуляла, изучала город. Насколько он доступен, удобен. В октябре я уже начала работать с архивами, библиотеками, собрала очень много архива. Искала информацию по озеленению города и его планировке. Есть прекрасные исходники в городском архиве про парки и историю Алматы. Там не только о том, кто сколько выделял денег, — это немного скучно, но и документы по планировке города, они очень интересные, например, в государственном архиве есть текстовая, объяснительная часть первого генерального проекта Алма-Аты, это очень интересно. Есть протоколы заседаний архитекторов, где они обсуждали, как должен выглядеть Алматы. Видно, что как местные жители они хотели, чтобы город был красивым, и они ощущали огромную ответственность.
— К каким выводам вы пришли в своей работе?
— Я заметила, что алматинские парки в основном работают как пространства для образования – они показывают историю, это очень заметно по паркам советского периода. В настоящее время они тоже демонстрируют национальную государственную идентичность Казахстана. С одной стороны есть Парк первого президента, где, в общем-то, все понятно. С другой стороны есть парк «Фэмили», где тоже есть часть советской истории.
— Что такое термин «город-сад» для Алматы?
— «Город-сад» это был бренд, когда понятия бренда еще не существовало. В советское время было как бы два понятия города-сада: это естественный природный и неестественный. Теперь возникла новая, другая утопия – это зеленый город, это очень интересно. Все так много кричат: это зеленая технология, это устойчиво в плане технологий – солнечная энергия т.д., но это тоже утопия.
— Вы бывали в других районах города? Мне кажется, что Алматы зеленее в центре.
— Я была в других районах, например в Алатауском, Жетысуском, Турксибском. К сожалению, не была еще в Наурызбайском районе. По Алатаускому району могу сказать, что там мало деревьев, зато, когда я там была, заметила, что там гуляют много людей, есть детские площадки.
— Вы наверняка видите постоянную борьбу в Facebook за деревья.
— Я очень рада, что люди борются за это. Но если судить по Facebook, все выглядит очень драматично. Все пишут капслоком – «РУБЯТ ДЕРЕВЬЯ». Я думаю, что это очень важная работа, это вопрос самоидентификации для жителей города.
— Можно представить такую ситуацию в Америке – чтобы люди отслеживали, где рубят деревья, писали об этом в соцсетях, вызывали полицию и другие службы?
— Да, действительно есть много примеров того, как частный девелопер хотел построить здание, открыть пространство и вызывал общественный протест, но с другой стороны, это не всегда так. У нас гораздо меньше просто так вырубают деревья. И если кто-то собрался это делать, то об этом гораздо больше сведений, у нас информация об этом более доступна.
— На что вы делали акценты в своей работе?
— Я пыталась рассмотреть «город-сад» сквозь призму развития национальной идентичности.
— Но эта идентичность «город-сад» больше касается алматинцев?
— Да, потому что это самый зеленый город страны.
— Когда вы изучали архивные документы, у вас не возникло ощущения, что люди прошлого больше заботились о городе?
— Они просто уделяли больше внимания этому, у них было больше возможностей развивать город в разных направлениях, больше ресурсов. Тогда не было частной собственности и было легче выделять пространство для парков.
— Есть такое мнение, что чем больше город развивается в плане бизнеса, тем меньше места остается для природы, деревьев, потому что бизнес пытается открыть входные группы, чтобы было видно вывески. Для Алматы это критично сейчас? Например, вот напротив этого заведения (мы беседуем на ул. Абылай хана-Джамбула – прим. автора) наверняка прежде были деревья. Бизнес влияет на эту самоидентификацию алматинца, который воспринимает Алматы как город-сад?
— Теперь да, это актуальная проблема. Бизнес действительно противоречит «городу-саду». Для Алматы самое важное сейчас – создать зеленые коридоры, чтобы связать все парки между собой.
—Вы изучали историю парка Горького, как на него влияло изменение собственности? Ведь он был недавно в частных руках.
— Да, все это я читала, это очень печальная история. Эта история показательна тем, что была кризисная ситуация, когда парки отдавали в частные руки. Там был переход от советской системы к капиталистической, и это вызывало много проблем. Но эта история же еще не закончена, да?
— У нас не так много таких примеров смены собственника: еще есть парк «Фэмили», который в частных руках, но там, наверное, больше положительный пример. Вы были на Кок-Тобе?
— Да, до и после реконструкции и могу сравнить. Как исследователь я не буду говорить о своих ощущениях, но как человек я не понимаю, зачем это сделали. Я не хочу гулять на простой открытой площади, я всегда видела Кок-Тобе как природное пространство, но когда убрали деревья, туда не захотелось больше возвращаться.
— Вы наверняка изучали и площадь Республики. Она никогда не вызывала желания быть там долго.
— Это не уютное пространство, это должно быть общественное пространство. Думаю, когда площадь проектировали, то не думали о том, что люди будут там гулять, больше думали о парадах. Есть разница между площадью и парками. Парки для прогулок, площади – для демонстраций.
— Вас не удивили подземные пешеходные переходы?
— Нет, потому что их очень много в Москве. Когда я приехала сюда, я подумала, как здесь их мало, потому что в Москве они на каждой улице. С другой стороны, они мне нравятся, потому что это удобно, — я могу там купить все что угодно. С другой стороны, я читала интервью с Яном Гейлом, в котором он сказал, что переходы это плохо, потому что это значит, что на первом месте машины, а не люди, и это изменило мой взгляд.
— Для вас Алматы удобный город?
— Скорее всего, да. Это очень удобный город, если для меня и есть какие-то проблемы, то только то, что некоторые улицы очень широкие. Это показывает, что город больше предназначен для машин.
— Вы обращали внимание на деревья, которые растут в Алматы? Пытались сравнить их с тем, что в Америке?
— Да, у нас мало тополей, карагачей. Кажется, что у нас гораздо больше монументальных, огромных деревьев. Здесь же в основном худенькие деревья, это как раз таки интересно. Когда я читала все эти советские исторические материалы, они постоянно говорили о том, что надо заменить тополя дубами, чтобы было больше тени. Было еще мнение, что дуб более благородное дерево, чем карагач. Как раз на Urban Talks Татьяна Антоненко, которая руководит Ассоциацией озеленения Казахстана, рассказывала, что оказывается, тополь и карагач гораздо эффективнее перерабатывают кислород, что для Алматы это правильные деревья. Да, карагачу нужен ребрендинг, это важное дерево для Алматы. Это интересно, что у многих людей есть мнение о том, как выглядит правильно природа: что дуб благородное дерево… Природа на самом деле сама по себе прекрасна и надо ценить то, что есть.
— Вас не удивляло, что у нас белят деревья?
—Я не могу понять, зачем. Я не знаю (смеется).
— Что сейчас можно сделать, чтобы развивать город-сад?
— Надо, чтобы алматинцы сами выбрали, что им нужно. Надо создать новую концепцию города-сада, потому что да, раньше это было прекрасно, но нужно смотреть в будущее, иметь план развития. Вы можете думать об Алматы как о городе-саде, но это не должна быть концепция-ностальгия, как это происходит сейчас.
— Что можно сделать кроме зеленых зон?
— Я думаю, что еще было бы важно дать всем паркам название. Потому что есть много парков без названий. Например, говорят: сквер на пересечении таких-то улиц. Но у самих жителей наверняка для парка есть какое-то название. Будет больше ощущения принадлежности к месту. Вы не можете обсуждать то, у чего нет слов.
— Вы изучали малые архитектурные формы в парках?
— Снежных басов? Да. Это искусственная природа, мне это очень интересно. С одной стороны, это может нравиться детям, с другой стороны – кому пришло в голову ставить в парке Горького снежного барса?
— Это символ нашего города, правда, умирающий. Мы сейчас ищем новый.
— Как раз на Урбан форуме это обсуждали, и главный символ Алматы по мнению людей – это горы. Правда, иногда их не видно. Это тоже интересно: когда в декабре я ехала по аль-Фараби, с одной стороны был Нурлы-Тау – искусственные горы, с другой стороны — забор, на котором были нарисованы горы. Но настоящие горы не было видно, потому что воздух был загазован. Я живу возле КИМЭПА и горы там совсем не видно из-за соседнего дома.
— Насколько я знаю, вы много беседовали с горожанами, как это проходило?
— Я задавала простые вопросы: какой ваш любимый парк, куда вы часто ходите. Когда я была в парке или сквере, я спрашивала, как они называются. Если это были старые люди, я спрашивала, когда парк построен. Если в парке был памятник, интересовалась, кому он поставлен.
— Какой вопрос оказался самым сложным для алматинцев?
— Если не говорить про центр города, то самый сложный — как называется этот парк. Однажды я спросила у мальчика лет 10, какой у него любимый парк в Алматы, он сказал, что MEGA Park. Ок, это был прекрасный ответ.
— Сколько людей опросили?
— 30-40 человек в парках. Но интервью я провела с 8 людьми. Я старалась найти тех, кто никак не был связан с архитектурой или историей города, это были обычные люди.
— Вы через два месяца вернетесь в Америку?
— Да, буду писать диссертацию, но вообще я хотела бы здесь остаться, потому что сам город одновременно очень интересный и удобный. Здесь прекрасная природа, и я люблю Алматы. Это не супер мегаполис, в котором невозможно жить.