3 декабря 2021 года 15-летний Адлет Бакытов вышел из дома и направился к родственнице. На нерегулируемом пешеходном переходе напротив здания Больницы скорой медицинской помощи подростка сбил внедорожник Toyota Prado. Адлет скончался на месте.
Департамент полиции в тот же день начал досудебное расследование по статье 345 части 3 Уголовного кодекса. По результатам расследования 30 декабря, по уголовному делу было принято процессуальное соглашение, однако департамент полиции Актюбинской области отказался предоставлять сведения уголовного дела, ссылаясь на статью 201 Уголовно-процессуального кодекса.
Полгода спустя урбанист и основатель проекта «Горожанин Актобе» Батыржан Кусаинов начал готовить информационный пост для страницы проекта к Международному дню защиты детей. Урбанист хотел поднять тему смертности и безопасности детей на дорогах. Он решил установить табличку на месте ДТП, в котором погиб Адлет.
«Смысл прост и ужасен. Ежегодно в Казахстане в результате ДТП погибает 2000 человек и из них 200 – это дети. Этот вопрос никак не решается из года в год. Печалит апатия самого общества к этому вопросу. Когда падает самолет и погибают 200 человек, это общенациональный траур, а никакого обсуждения проблемы ДПТ нет. Шум и с ДТП, в котором погиб Адлет, пошел не в то русло. Все обсуждали то, что Адлета сбил сын депутата маслихата Актюбинской области», – говорит Кусаинов.
Получив разрешение у матери погибшего, урбанист начал уточнять детали произошедшего. Для этого он решил воспользоваться специальным сервисом Комитета правовой статистики и специальных учетов Генпрокуратуры - картой аварийности, однако нашел в нем ошибку.
В карте аварийности погибший Адлет Бакытов был указан как пострадавший. Для исправления ошибки Кусаинов 1 июня 2022 году отправил запрос на имя начальника управления полиции Актюбинской области Зиятдина Кунбасова. В ответе от 16 июня урбанисту ответили о “производстве корректировки”, но ошибка так и осталась неисправленной. Два месяца спустя Кусаинов отправил повторный запрос, департамент повторил свой ответ, однако снова никаких изменений не последовало.
На запрос Власти о причинах этой ошибки, Комитет правовой статистики и специальных учетов ответил подтверждением гибели пешехода и сразу же изменил сведения в сервисе. На вопрос о причине появления такой ошибки ведомство ответило объяснением того, как происходит регистрация случаев на карте.
Комитет правовой статистики ведет единый учет ДТП, повлекших гибель и ранение людей с 2011 года. Интерактивная система «Карта аварийности» заработала в 2013 году.
При этом комитет сообщил, что потратил 18,2 млн тенге на закупку лицензионного программного обеспечения в 2019 году и еще 69 млн тенге на разработку компонента “Геоинформационные системы”, в рамках которого и разрабатывается проект “Карты аварийности”. В компонент входят и другие проекты: “Карта преступности”, “Карта преступлений несовершеннолетних”, “Карта проверок предпринимателей”, “Карта обращений в государственные органы” и т.д.
Комитет так же отмечает, что «на постоянной основе проводятся мониторинги на предмет полноты и достоверности сведений на карте аварийности»
Тем не менее, судя по всему, ошибка с делом о гибели 15-летнего Адлета Бакытова не единственная на карте.
Так в феврале этого года в поселке Шортанды Акмолинской области на железнодорожном переезде грузовой поезд столкнулся с автомобилем. В результате ДТП погибли три человека и еще три были госпитализированы. На карте аварийности в Шортанды в эту дату указано ДТП с таким же количеством раненых и погибших, однако вид ДТП указан как наезд на велосипедиста.
18 апреля 2023 года в Астане водитель на угнанной машине столкнулся с большегрузом и погиб на месте. В карте аварийности ДТП в эту дату на этом участке указано как наезд на животное.
В другом случае ДТП вовсе отсутствует на карте аварийности. В ноябре прошлого года в селе Карасу Жамбылской области при столкновении автомашины с поездом на железнодорожном переезде погибли 6 человек.
Урбанист Батыржан Кусаинов до обнаружения ошибки периодически пользовался картой аварийности для анализа статистики. Он считает карту полезным инструментом для визуализации данных, по которой удобно и оперативно искать информацию, однако теперь его доверие к карте упало.
«Теперь если я воспользуюсь картой аварийности, то дополнительно отправлю официальный запрос, чтобы уточнить информацию. Появилась лишняя волокита. Ты же не можешь играть в лотерею и гадать, есть ли ошибка», – говорит Кусаинов.
Cпециалист по организации дорожного движения и концепции борьбы с высокой смертностью в ДТП Vision Zero Азиза Таласпаева использовала карту аварийности во всех своих проектах, однако сейчас отказалась от этого. Она предпочитает «выходить в люди» и собирать информацию у местных жителей.
В последний раз она использовала карту при анализе степени безопасности маршрута учащихся одной из школ Караганды. Экспертка отмечает множество нестыковок в карте. С этим же она столкнулась при изучении одного из микрорайонов Астаны. Из-за этого Таласпаева не рассматривает карту аварийности как источник и считает её «в каком-то плане бесполезной».
«Я этому посвятила целую главу в моем отчете. На выбранном мною участке были ДТП на железной дороге. Когда делаю выборку с пешеходами, этих ДТП не видно, но если смотреть через плотность ДТП, то выходят ДТП, но без расшифровок. Когда я пишу письмо, то мне отвечают, что никаких ДТП на железной дороге не было, хотя местные жители и работники административной полиции озвучивали проблему, что людей часто сбивают», – объясняет Таласпаева.
Ей, как и Кусаинову, приходится писать запросы в госорганы, однако зачастую в ответах госорганов все равно не хватает деталей. Это затрудняет проведение исследований и снижает их точность. Из-за отсутствия деталей и сценариев ДТП, исследователям тяжело понять контекст и найти факторы, которые могли стать причинами происшествий. Благодаря полноценной карте появилась бы возможность изучить сценарий и разработать подходящее решение. Это позволит сместить фокус с единичной природы этого случая и позволит увидеть большую картину.
«Врачу, чтобы поставить диагноз, нужны анализы или, например, рентген, но в нашем случае таких данных, чтобы «поставить диагноз» по участкам, у нас нет. Было бы полезно добавить причину ДТП или смерти. Например, не пристёгнутый ремень или превышение скорости», – говорит Таласпаева.
Она отмечает, что полезно было бы знать такие детали как возраст и пол погибшего. Например, если на каком-то участке есть тенденция гибели пожилых людей, то, возможно, рядом есть надземный или подземный переход, который тяжело переходить.
Таласпаева также предлагает улучшить вид улично-дорожной сети на картах. Она предполагает, что потребуется вложить средства для того, чтобы оцифровать данные или взять из открытых источников, таких как GoogleMaps или Яндекс Карты. Это позволит увидеть участок глазами и водителя, и пешехода.
«Нужно посмотреть на место происшествия глазами полицейского, который туда в тот момент пришел. Не просто фотография ДТП. Например, если произошло ДТП, нужно прочитать причину, а затем панорамными снимками увидеть окружающую среду. Посмотреть, а что там произошло. Проверить, что позволило превысить разрешенный лимит скорости. Если сбили на пешеходном переходе, то это не просто «не уступил дорогу», а вдруг там мешает дерево и запаркованность и не видно было пешехода? Если мы всегда будем винить водителей или пешеходов, то тогда это же смертельное ДТП повторится завтра», – говорит Таласпаева.