Мы поговорили с кандидатом юридических наук, преподавателем и бывшим директором одного из предприятий общества слепых Омралы Майбасаровым, который рассказал нам о лучших временах обществах и как все начало рушиться.
Первый съезд Казахского общества слепых состоялся в 1937 году, тогда было принято решение об организации общества, а председателем избран Зекен Бейсеков.
Омралы Кыргызалиевич с детства незрячий, 9 классов он проучился в школе-интернате для слепых имени Гагарина, а 10 и 11 классы — в школе Островского. После чего поступил на юридический в КазГУ, сразу после окончания работал старшим юридическим консультантом на Талгарском учебно-производственном предприятии КОСа.
Окончить университет ему помогла библиотека для незрячих. «Библиотека была очагом нашей культуры, - рассказывает Омралы. - Здесь приличное количество разных книг по Брайлю, помимо этого плоскопечатных. Если слепой читать не может, в библиотеке имеются так называемые чтецы. Можно записаться, и любую книгу начитывает зрячий человек. Когда я учился в КазГУ, у нас по Брайлю, безусловно, учебников не было, только плоскопечатные. Я брал в университетской библиотеке литературу и мне зачитывали нужные темы. Учился на отлично».
По словам преподавателя, Казахское общество слепых процветало, когда председателем был Сакен Утегенов: «Это была мощная экономическая система. Было около 30 предприятий во всех областях, трудозанятость — стопроцентная. Слепые люди не считали себя ущемлёнными в социальной сфере. Кто хотел из слепых работать на предприятии, те работали. Кроме того, хорошо была поставлена система реабилитации слепых. Были различные кружки: пение, спорт, шахматы и шашки. У нас даже кандидаты в мастера и мастера спорта есть, которые выступали на союзном и международном уровне. Жили полной жизнью».
Самая популярная продукция, которую делали слепые — крышки для напитков и консервирования. На предприятиях станки штамповали крышки, а незрячие рабочие вставляли резиновые прокладки и упаковывали продукцию. Предприятия общества слепых были освобождены от всех налогов, поэтому прибыль шла на социальные нужны инвалидов.
За счет свободных денег общество слепых строило дома близ предприятий. «Если ты женился, то в течение 2-3 лет обязательно давали квартиру, - рассказывает Омралы. – У нас были свои городки, чтобы инвалидам было легче перемещаться. Даже если слепой жил далеко от работы, а таких случаев было много, то утром автобус выезжал и забирал всех по маршруту, также обратно и все за счет КОСа».
В этих мини городках были клубы художественной самодеятельности и культуры, где также работали незрячие. В алматинском ущелье выше Талгара есть дом отдыха «Спутник», который до сих пор числится за Казахстанским обществом слепых, тогда путевки в санаторий предоставлялись бесплатно, напрямую от КОСа.
После нескольких лет работы консультантом, Омралы отправился на годичные курсы для руководящих работников общества слепых в Москву, защитил там практику и получил диплом организатора промышленного производства. В 1985 году его назначили директором предприятия КОСа в Шымкенте, где он проработал 10 лет. Затем на туже должность он был переведен в Талгарское УПП (учебно-производственное предприятие).
В 1983 году КОС возглавил доктор экономических наук Байбулат Аубакиров. В конце 90-х Омралы Майбасаров был членом президиума: «Тогда мы впервые заметили криминальные действия Аубакирова и проголосовали за смещение его с должности. Народ возмутился. Против него был такой шум и меня избрали председателем, но я отказался. Начались деления среди слепых на правых и левых, за Аубакирова и против. Пошли гонения, и я уехал в Россию», - вспоминает Омралы.
С 2002 по 2009 год он работал генеральным директором в Люберецком центре Всероссийского общества слепых в Москве. Как говорит Омралы, «город сложный, мегаполис с тяжелым характером», поэтому его семья осталась в Казахстане.
«В Раменском районе, в деревне купил себе участок 12 соток и построил дом, - говорит Омралы. – У меня там была хорошая зарплата, в 5-6 раз больше чем в Казахстане у среднего рабочего. 30 тысяч рублей в месяц и премии. Но одному мне, инвалиду, и без семьи сложно было, вернулся. Устроился в университет им. Кунаева преподавателем».
Развитие общества слепых остановилось во время правления Аубакирова. «Первое время был застой, потом хуже и хуже, — вспоминает Омралы Кыргызалиевич. — Почему стало хуже? Рухнул Союз, отказались от социализма, перешли к рыночным отношениям, что ослабило контроль со стороны государства, и народ внутри потерял уверенность. Как бы коммунистов не хаяли, а защита инвалидов со стороны их партии была сильнейшая. Переход к рыночным отношениям развязал руки председателю. Социалистическая собственность общества слепых с переходом на рыночные отношения получила статус частной собственности. Аубакиров сообразил: раз частная, значит, его личная. И начал не совсем нормально пользоваться этим».
Как рассказал Омралы, тогда многие члены общества подняли шум, завели уголовное дело: «В то время его оправдали. Всех, кто нормально мыслил и хоть что-то говорил против него, он разогнал, в том числе и меня. Принял на работу всех своих приближенных. Общество слепых стало не общественной организацией, а его частной вотчиной».
«В 90-х годах у нас был нормальный устав, где контрольные механизмы были продуманы, хоть и не совсем прозрачны, но в нулевых годах Аубакиров поменял устав под себя. То есть он сам мог принимать решение о продаже имущества и никому об этом не говорить. Оформляющий орган ведь смотрит только на бумагу, печать есть, подпись есть и все».
Бывшее здание типографии КОСа
Так типография, где раньше работали слепые, и издавался специальный журнал «Заря труда» (Енбек таны), была продана, а оборудование выброшено. «В результате в типографии сидит компания Бико, — говорит Майбасаров. — Аубакиров получил звание доктора, хотя по кругозору далек от этого. Между нашими его называли «самопальным доктором». Видя безнаказанность, он продолжил постоянное систематическое хищение, в результате предприятия все полуживые, работает 10-15% инвалидов, многие числятся для того, чтобы не платить налоги».
Бывшее здание Дома культуры КОС
В советские времена была налажена работа по социальной реабилитации слепых, где их учили ориентировки на местности, уходу за собой, и даже пришивать пуговицы. В Алматы это проходило в Доме культуры Казахского общества слепых имени Островского, также на каждом предприятии были свои пункты социальной реабилитации.
В октябре 2013 года члены общества слепых обратились с открытым письмом на имя президента Казахстана. Тогда они заявили, они не могут самостоятельно решить проблему, так как подвергаются гонениям и увольнениям. В октябре 2015 года начались слушания по данному делу, а в декабре суд признал Аубакирова виновным в присвоении или растрате вверенного имущества и приговорил к 7 годам лишения свободы с конфискацией имущества, принадлежащего лично ему.
«По приговору, скажу честно, там еще не все раскрыто, потому что срок его деятельности большой. Кроме того он перестал финансировать областные правления общества слепых. Он специально подбивал тот сук, на котором зиждется все общество, чтобы оно не было единым организмом. Судом установлено, что 48 квартир: 14 числятся на нем, а 34 на его жене. Его супруга никогда не работала в КОСе».
«В целом печально, что общество, имея такой серьезный потенциал, рабочие руки, так деградировало. Не совсем по правильному пути его повел Аубакиров.
Теперь путевки в «Спутник» выдает министерство соцзащиты, а не КОС. Предприятия по бумаге работают, но занятость незрячих низкая. «Лучшие показатели в Павлодаре, где работой заняты примерно 50-70% слепых, — говорит Омаралы. — Я слепой, имея диссертацию, могу преподавать, но не все же могут. Сейчас социального пакета в рамках общества слепых нет, это предоставляется только в рамках государственной программы, что предусмотрено бюджетом».
Кафе Baursak открыто на месте столовой при предприятии №1
В прежний вид вернуть КОС невозможно, считает Омралы, поскольку изменилось само общество и отношения: «Того, что было при социализме, нам не вернуть, тем не менее государство дает возможность нам быть в производственном отношении конкурентоспособными, освобождая от налогов. Мы можем на изделия ставить ниже цену за счет освобождения от налогов».
Он уверен, что необходимо подготовить новую концепцию развития общества слепых и новый устав. Главное, чтобы процедуры, проходящие в обществе, были максимально прозрачными. Омралы Кыргызалиевич приводит в пример общество слепых в России, где по-прежнему высокая трудозанятость. Центр реабилитации в Алматы остался только на бумаге, само здание в аренде. «Сейчас общество не работает, поэтому слепые практически выброшены за борт», — констатирует Майбасаров.
Здание предприятия
«На данный момент никто не занимается концепцией развития КОС, нет хороших юристов. Чтобы молодежь начала этим заниматься, им нужно прочувствовать дух КОСа, чтобы понять, где есть какие перспективы, на каком предприятии потенциал. А со стороны, не вникая, говорить о таких вещах смешно».
На данный момент центром притяжения является библиотека. В ней 55 тысяч книг рельефно-точечного шрифта, 66 тысяч плоскопечатных, больше 100 тысяч голосовых книг на кассетах, больше 3 тысяч на CD носителях. Для незрячих организовывают творческие встречи, концерты. Более того, программа социальной реабилитации слепых постепенно перешла в библиотеку. «Это центр общения инвалидов, — рассказывает Омралы. — Сейчас я готовлюсь к прочтению лекции, преподаю 4 предмета и мне дали новый - международный коммерческий арбитраж. Хотел посмотреть законодательство, тут мне помогают девчонки. В читальном зале любой слепой может обратиться за помощью. Если тут книги нет, ее могут найти в интернете».
Здание, где сейчас находится библиотека, было центром управления Казахского общества слепых. Когда центральное управление переехало в Астану, некоторые кабинеты были сданы в аренду.
«Раньше библиотека тесная была, сейчас больше. Я сейчас к КОСу такого близкого отношения не имею, но интересуюсь происходящим, — говорит Омралы. — Библиотекой я очень доволен. Здесь люди сами по себе культурные и вежливые. Мы, слепые, у каждого свой характер, а они стараются все сгладить. Качество обслуживания тоже на высоте. В библиотеке есть и казахстанские книги, косовцы даже сами печатают их, хоть типографию и продали, они медленно, по несколько книг в год по Брайлю делают. Я являюсь читателем библиотеки с 1976 года. Благодаря библиотеке я и получил знания, окончил университет, защитил диссертацию. Все незрячие студенты тут занимаются. Поколения сменяются. Со мной училось около 10 человек на разных факультетах, все ходили в библиотеку. Мы спецлитературу могли приносить с других библиотек, а тут нам читали».
На первом этаже библиотеки есть компьютерный класс, где двое незрячих, Женя и Аня, помогают с поиском нужной литературы в интернете, а также учат слепых пользоваться компьютером и интернетом. Омралы Майбасаров учился работе на компьютере примерно полтора месяца, занятия проходили через день. Слепые стоят в очереди, чтобы попасть на эти курсы.
«Удобно, когда слепой объясняет слепому. Зрячий человек не знает психологию и психомоторику слепого. Мы работаем без мышки, все через клавиатуру. Женя нашел мне 19 файлов для моей лекции, потому что казахстанской литературы нет. В библиотеке много новшеств. Книги уже не на кассетах и дисках, а на флэшках или в программах, как Max-Reader. В ней более 150 тысяч книг на любой вкус. Можно найти по автору и по ключевому слову. Единственный минус, что нет книг, издаваемых в Казахстане», — поделился Омралы.
Компьютеры в библиотеке озвучивают действия пользователя, зачитывают нужный текст и вбиваемые слова. Скорость звука можно прибавлять и уменьшать, быструю речь данных программ сложно понять с непривычки, но точно легче, чем понять озвучку слепсунгов. Омралы Кыргызалиевич продемонстрировал мне возможности своего телефона. Это далеко не Siri.