Актер Анатолий Огай и режиссер Татьяна Ким шесть лет живут в США, и их спектакль «ОТОСОТР» по задумке, эстетике и школе разительно отличается от большей части того театра, который существует в Казахстане. Подход к теме (а это история о войне) – тоже американский. До такой степени нетипичный и малознакомый, что может, мягко говоря, удивить.
«ОТОСОТР» - это рассказ Анатолия Огая, казахстанца и американца наших дней, о другом Анатолии Огае – юноше, высланном с семьей из Дальнего Востока в Казахстан и призвавшемся на фронт в 1943 году. Актер и его дед – полные тезки. Название спектакля – аббревиатура его англоязычной версии On the Other Side of the River, но, по словам автора, в слове «ОТОСОТР» он слышит и другие смыслы. Именно слышит, потому что звучит оно как автоматная очередь.
Спектакль сделан проще некуда: восемь люминесцентных ламп (семь для декора и света, одна – в качестве реквизита), синтезатор и – сам артист Анатолий Огай. Артист красивый, сложный и наполненный, которому под силу создавать в одиночестве на сцене действительно театр, а не художественное чтение и не стендап. По форме «ОТОСОТР» можно назвать видеодневником, во всяком случае именно так несколько раз называет свою работу Огай по ходу действия. Он использует временами клишированные приемы вроде динамичной камеры на селфи-стике (впрочем, это не про мультимедиа, а скорее для более эффектного жеста), но в целом спектакль вряд ли можно обвинить в стремлении к конъюнктуре.
О войне поколению внуков – так обозначен месседж «ОТОСОТРа» в описаниях. Огай позволяет себе довольно жестко иронизировать на обозначенную тему, не сакрализируя и не благоговея. Когда 9 мая на спектакль пришла публика прямо с шествия «Бессмертного полка», с табличками и лентами, вероятно, это был не тот текст, который она хотела бы услышать со сцены. И отттого за этого артиста (красивого, сложного и наполненного) становится страшно: кто знает, как среагирует торжественно-парадный зритель на несоблюдение высокого «штиля».
Но то, как Огай говорит о войне, вопрос скорее не смелости, а честности. Он рассказывает о близком человеке, дедушке, его интонациями, с его чувством юмора, его, очевидно, словечками (когда привычно было бы слышать «подвиг» и «мужество», а слышишь - «говно» и «жопа»). И именно честность в современном театре – важнейший элемент, выходом на новый уровень искренности можно сделать гораздо больше, чем выходом на новый технический или визуальный уровень.
Еще Анатолий Огай в спектакле много поет. И если вам кажется, что вы себе хорошо представляете спектакль о войне с песнями, то вам действительно кажется. На Vimeo можно найти запись финального трека «ОТОСОТРа» - его вряд можно посчитать за тизер, но тон спектакля понять по нему – вполне.
«ОТОСОТР» созвучен редким постам в соцсетях (среди множества картинок с известной атрибутикой), недоумевающим по поводу сохранения поствоенной ментальности семь десятилетий спустя. Спектакль говорит о войне как об истории, прошедшем периоде, событии в прошлом. Не возводит в превосходную степень, не придерживается общепринятых версий. Не объявляет карнавала.
И при этом оставляет ощущение, что так и должно быть.