А зачем, собственно? Вопрос риторический. Это ведь не только важно, но и интересно: знать кто ты и откуда. Где твои корни. Чтобы понимать. Чтобы гордиться. Чтобы самосознание. Самоуважение, достоинство…

Между прочим, русский мыслитель Федотов, говоря о русской идее, как-то сказал, что методом русофобов был принцип: “Если идею нельзя истребить, не убив вместе с ней историю, – надо убить историю”.

Отсюда вывод: для возрождения национального сознания необходимо возрождение подлинной истории народа. И вот здесь загвоздка.

История, как известно, дама своенравная, но податливая.

Обычно ее ставят на службу тем, кому выгодно трактовать те или иные исторические факты в нужном свете. Обычно этим занимается действующая власть. А потому, во всякой истории возникают так называемые «белые пятна». Я бы их назвал – мутными.

И давайте сразу договоримся: сегодня мы не будем о джунгарах. В конце-концов благодаря им наш кинематограф обрел неисчерпаемую тему для живописания великих своих исторических побед. Причем победы эти, видимо, носили такой истребительный характер, что ни одного джунгара уже и не осталось. Вначале они попробовали было замаскироваться под ойратов, потом под монголов, и в итоге под калмыков. Ничего не вышло. Казахи всех перебили.

Многие именно так относятся к собственной биографии. Очень упрощенно. Знакомый набор победительных мотивов: мы – внуки Атиллы, мы – дети Чингисхана, мы покорители Вселенной, наши кони мочили копыта в водах Дуная, а Папа Римский просил нас смилостивиться и не рушить Рим...

Ну, хорошо, хорошо. Мочили они эти копыта. И не стали мы рушить Рим. Часть этой информации – правда. Но есть ведь и другая правда. И, на мой взгляд, она не менее важна, чем наше славное воинское прошлое.

Мне больше хочется говорить о победах нашего Духа. Об интеллекте этноса. О его философском начале. О его невероятно образном и художественном мировоззрении. Не для того, чтобы хвастать этим, а чтобы просто знать и помнить. А то получается так, что мы только и делали что воевали.

Воевали все. Таков был мир. И в этих войнах у всех были и великие победы, и оглушительные поражения. Намного важнее говорить о достижениях духовного порядка. О том, что наше понимание о мироустройстве, наш образ мышления был настолько высок, что ему оказалось нипочем зыбкое течение времени. Мы говорили с космосом. Мы до сих пор слышим этот далекий голос. Это – зов крови. Оттого и волнуется сердце при звуках кобыза – инструмента баксы и шаманов. Оттого мурашки по телу при звуках дабыла. Это все оттуда. И нельзя это забывать. Не стоит об этом умалчивать. И где бы ты ни был сегодня, кем бы ты не стал: американским подданным, французским бизнесменом, английским иммигрантом, с кем бы ты не породнился, все равно голос твоих предков будет всегда с тобой. Даже если ты решишь заглушить его в себе. Обменять его на молитвы на непонятном тебе языке. Ничего не выйдет. Все равно это все – привнесенное. Экспортное. Вторичное. Потому что в тебе живет другой голос. Голос, которым говорит с тобой Вселенная. Дух предков – аруак. Мать-Волчица. Земля родная и высокое Синее Небо.

Там зарождалась эта искра, и там рождались эти сокровенные идеи. Там жила эта неимоверная высота духа, которым напитались когда-то пастыри народов и понесли их с собой во все концы света. Повторяю, не стоит кичиться этим, достаточно просто знать и помнить.

А что касается воинского начала.

Да, он у нас в крови, потому что мы не пахари и не ремесленники. Мы – кентавры. А кентавр, это всадник, слившийся с конем. Врагов у нас всегда хватало. И самыми пакостными из них были мы сами. Это правило действует по сию пору. А джунгары были одними из. Оставьте их в покое. Они были нашими соседями и тоже кочевали. У нас были нормальные добрососедские отношения: в гости к друг другу ездили, торговали, невестами обменивались.

Поэтому лучше о другом. О том, например, о чем не все знают. Не знают и даже не догадываются. А зря. Понимаю, информация эта прольет бальзам на души национал-патриотов, поскольку позволяет значительно «углубить», как выразился бы незабвенный Михалсергеич, «историю вопроса». Так что нынешние пятьсот пятьдесят – это даже не детство нации, а младенчество. А почему я так считаю, я вам сейчас вкратце расскажу.

Жил когда-то на свете кочевник-сак по имени Сакья-Муни. Он происходил из царской сакской семьи. Одним словом, был принцем.

В 16 лет его женили на двоюродной сестре Ясодхаре, которая была дочерью удельного сакского князя. Она родила ему сына Рахубу.

Когда Сакья-Муни исполнилось 29 лет, он вдруг покинул царский дворец, семью и отправился по свету искать истину. В какой-то момент на него снизошло Прозрение. Позднее он получил имя – Будда.

Все эти события происходили в 563—483 гг. до н. э.

Сам Будда (так же, как и Христос или Мухаммед) не оставил после себя ни одного письменного документа. После его смерти ближайшие его последователи в течение трехсот лет передавали устно содержание его проповедей, пока они не были записаны на пальмовых листьях в виде книги, получившей название Трипитака (трехкнижие)

Умирая, Будда завещал строить в память о себе Ступы. Это те самые курганы, которые саки и скифы возводили в честь своих героев на всём пространстве Евразии. С точки зрения миропонимания саков (скифов) курган – священное место. Символ вечного космического единства, бесконечной жизни всего бытия и вселенской гармонии.

Красиво, не так ли? И величественно.

Почти во всех культурах мира существуют похожие друг на друга легенды о всемирном потопе. Их более пятисот. Наиболее известная или как говорят нынче – раскрученная – библейская. Сюжет всем известен. Как в американском боевике.

Человечеству грозит опасность, спасается только один праведник со своей семьей. В западных странах его зовут – Ной. Ацтеки называют его Нене. На Ближнем Востоке его зовут по-разному: Атрахасис, Утнапишти или Зиусудра. Любопытно, что каждый из этих праведников строит свое спасательное средство. В Библии это ковчег. В месопотамских сказаниях это чуть ли не подводная лодка. В легендах индейцев речь идет о выдолбленном бревне.

Ной приплыл со своей семьей и тварями земными к горе Синай. По другой версии ковчег прибило к горе Арарат…

В мифологии тюрков тоже есть своя версия о Всемирном потопе и о праведнике Жайыке. (Многие знают, но не мешает повторить).

Тенгри-Улкен любил его и велел построить ковчег (кереп) и взять с собой «живых и дышащих, живущих на земле и птиц летающих». Потом сыновья Жайык-наме – Созун-улу, Сар-улу и Балыкши построили ковчег, на котором «плыли по морю много дней» и искали землю – Казыгурт. И, кстати, помог им в этом поиске – голубь.

Нынче гора Казыгурт – это горный кряж. Как ни крути, получается, Ной приплыл спасаться под Шымкент.

Пойдем дальше.

Когда я жил в Штатах, мне попалась в руки книжка по мифологии индейцев. Составляли ее американские историки. Настоящие, а не фальшивые. Там я вычитал много чего любопытного. Вот, к примеру.

У индейцев племени сиу есть легенда о том, как враги напали на их племя. Сожгли поселение и убили всех. Остался только маленький мальчик. Враги отрубили ему руки и ноги, а самого бросили в болото. Вскоре на плач ребенка прибежала из лесу волчица. Она вскормила его своим молоком и спасла.

Эта история один в один повторяет легенду о происхождении рода Ашина.

Как известно, братья Бумын и Истеми стояли у истоков создания Тюркского каганата. А Тюркский каганат это – 552 год...

Так вот, «наша волчица» родила искалеченному мальчику десять сыновей, от которых в свою очередь произошли еще пятьсот семей. В венах нынешних казахов течет их кровь.

А что вы скажете насчет Геракла? Да, того самого. Древнегреческого.

Казалось бы, где Геракл и где мы? А подиж ты…

Однажды Геракл искал своих коней и забрел на землю Гилея. Там его встретило некое существо: полуженщина, полузмея. Она сказала, что спрятала его коней и вернет, если он останется жить с ней. У бедного Геракла не было выбора, и он остался, и вскоре у них родились сыновья. Трое. Старшего назвали Агафирсом, среднего – Гелоном. А младшего – Скифом. От него произошли все скифские цари. (Об этом пишу не я. Об этом пишет Геродот).

На мой взгляд, все это как минимум любопытно. И занимательно. И я специально привожу здесь именно индуистские, буддийские, индейские, библейские и эллинские сюжеты, о которых все слышали в той или иной мере. Тем самым я хочу сказать, что фольклор наших предков не выбивается из общего контекста общечеловеческой культуры. Скорее, он его даже дополняет.

А вообще, люди всегда пересказывали друг другу красивые сказки, потому что у человечества один культурологический корень. Единый культурно-генетический код. И искать его надо в мифологии. И мы – казахи – в этом смысле ничем не хуже и не лучше остальных. Это даже не сравнение, это просто данность. И мне неудивительно, что фильм «Келин» принимался и принимается как свой и в Германии, и в Израиле, и в Италии, и в Канаде, и в Японии… Люди смотрят и считывают в нем знаки, символику, похожие сюжеты, видят и находят в нем те ценности, которые начитанные искусствоведы называют «гуманистическими месседжами искусства».

По сути дела, люди в разных концах света испокон веков рассказывали друг другу одну и ту же легенду – историю выживания человека в окружающем его враждебном мире. И главным условием этого выживания была и остается женщина. То есть – Мать.

Поэтому историю надо знать, а не отрабатывать.

История делается не для галочки и не для отчетов. Она – чтобы помнить, где корни твои. Где был первый дом твой. И это не повод для вселенского шума, битья в грудь и собирания подозрительных дивидендов. Это возможность ощутить себя частью великого прошлого. Еще раз почувствовать и осознать, что ты имеешь прямое отношение к достойнейшей в прошлом биографии. Но самое главное, это повод сравнить и подумать о том, кто ты нынче? Повод задать себе вопросы и получить честные на них ответы. И понять, что завтра ты сам станешь частью общей истории. Но какая это будет история? Будут ли ею гордиться, или наоборот, стыдиться будут. Вот в чем вопрос.

И первый вопрос: кто мы сегодня?

Чувствую нутром. И вижу. Что-то не то происходит с нами. Мир меняется. И мы меняемся. «Елу жылда ел жаңа». «За пятьдесят лет обновляется народ». В какую сторону меняемся мы? Не в лучшую.

Не надо далеко заглядывать. Посмотрите хотя бы на старые фотографии. На наших дедов и прадедов. На наших бабушек и дедушек. Почему мы любим на них смотреть? Потому что лица – другие. В них – свет. Он идет изнутри. Они чище и благороднее. Хотя жили они намного тяжелее нас. В них – память и традиция. Стержень. Достоинство. Все то, что постепенно куда-то ушло. Исчезло. Вымылось.

И посмотрите теперь на лица наших вождей. На их тусклые физиономии с заплывшими глазами. Посмотрите на свои ежеминутные сэлфи, которые вы делаете в ресторанах и туалетах. Как сравнивать? С кем? Неужели это мы? Продолжатели?

Нет, мы не похожи на них. Свет сошел с наших лиц. Печать порока легла на наши лица. Все говорит о нашем тотальном поражении.

Я скучаю по лицам со светом. И когда встречаю – радуюсь. Но это случается крайне редко.

И что нам остается? Остается заниматься реконструкцией Орбулакской битвы. А надо бы серьезно заняться реконструкцией утраченного Духа. Который не терпел лжи и лицемерия. Возвышения одних засчет унижения других. Почитал заветы отцов. Заботился о стариках и детях. За воровство – карал. Мыслил высоко. Ценил знания. Силу мысли. Силу слова. Не страдал мелочностью. Отдавал. Жил по правилу – щедрость доходнее скупости. Принцип выживания – всеобщее родство. Братство. Чувство крови.

Поэтому...

Поэтому не нужно лепить памятники по разнарядке. Не нужно изображать память. Не нужно имитировать любовь и почитание. Ими нужно просто жить. Жить в любви и почитании. Жить прочувствованно и честно. А для этого нужно знать – откуда корни твои. И тогда, возможно, к нам вернется выражение лица, которое освещалось светом изнутри. И тогда вернутся к нам победы. Победы Духа.