Он оказался не единственным. Несколькими днями ранее подобного испытания не выдержало здоровье еще одного законопослушного казахстанца - человек с ограниченными возможностями был вынужден наравне со всеми стоять в очереди в районный ЦОН. Не достоял. Тоже умер. Хотя, казалось бы, следуя логике казахстанского депутата, мог бы и потерпеть. Что, негде больше умирать, что ли. У нас на человека - 6 квадратных километров, чай, не Китай какой-нибудь. Ан нет, умирают, как назло, в ЦОНах, не получив регистрационной отметки.

Для тех, кто никогда не был в областных государственных учреждениях, скажу коротко - они сильно отличаются от городских. Не в свою пользу. Даже если область эта – «пристоличная». И ЦОНы, и авто-ЦОНы, и больницы. Особенно больницы. В этих пристанищах печали и экзистенциализма, и безо всякого депутата понимаешь, что никакая ты не личность, не человек, не ценен, твой номер (в лучшем случае - электронный) подойдет, если звезды сложатся. Или «отблагодаришь» кого надо. А в остальном - стой, плати, терпи. Если, конечно, достоишь, выплатишь, дотерпишь.

Да и городские ЦОНы, если честно, это не победа общества социального благоденствия. Однако какое-то время эта система хлипко, но работала. Мостик шатался, но выдерживал, потому что был избавлен от единовременного наплыва большого количества людей.

А тут на всю страну, что в постпраздничном угаре, отвели то ли 10 дней, то ли 30 – не все сразу разобрались.

Но многие ринулись, мост зашатался, сорвался и полетел. Парочка живых вполне себе людей скрылась в бездне, не удержавшись на веревках.

Осторожно, ступенька. Слабакам тут не место. Естественный отбор. Зачем нам в городе болезные и хилые?

Но что им оставалось делать? Информации не очень много. Многоголосый чиновничий хор в вялых посленовогодних новостных эфирах никак не сладится. Объяснить не могут. Зато ясно, что штрафы повысили.

Говорят, что министр 45 суток обещал, то ли за сопротивление, то ли за отсутствие регистрации.

Говорят, могут за террористов принять.

Говорят, Универсиада скоро.

Говорят, МРП - повысили. Да и 13 тысяч тенге - деньги, шутка ли. Четыре человека - уже больше 50-ти тысяч тенге. Штраф поболее среднестатистической пенсии выходит.

Говорят, участковый уже к соседям приходил…

Логика, господа депутаты и господа осуждающие за конформизм - вот такая вот у тех, кто занимает очередь в ЦОНе с шести утра. Простая, житейская она. Логика людей, которых, если честно, больше волнует возросшая цена на кисломолочную продукцию, нежели ваша борьба или ваш миграционный учет. Соглашусь - не сильно привлекательны это выкладки - хотелось бы подхода более сознательного. Но люди побежали в ЦОН не потому, что они «быдло» или «терпилы», как писали в социальных сетях обладатели собственного жилья, проживающие по месту прописки, а потому что за 25 лет стало совершенно очевидно - соревноваться с системой почти невозможно. Поэтому большая часть населения уже давно живет по принципу - я вас не трогаю, и вы меня, пожалуйста, тоже. Спасибо. Легче потратить день своей жизни на очередь в ЦОНе, чем несколько лет на борьбу или отсидку.

Министр информации и коммуникаций Даурен Абаев сказал, что с начала года (сказал он это 16 января) временную регистрацию получили 250 000 человек. А в пресс-службе некоммерческого акционерного общества «Государственная корпорация «Правительство для граждан» мне сообщили, что по Казахстану оформлением регистрации занимается 240 ЦОНов. Получается (это среднее значение, конечно) что на один ЦОН пришлось порядка 1041 человек (разделим их на 12 календарных дней, которые прошли с 4 января), на один ЦОН - примерно 86 человек в день. Даже если учитывать, что время обслуживания населения составило 12 часов в сутки все эти 12 дней, то в каждом ЦОНе на человека приходилось по 8 минут. Процедура занимает минимум 20 (при условии, что все на месте, талоны выдаются вовремя, работники ЦОНа приветливы, ничего не заканчивается (бумага или терпение), и все знают процедуру – то есть, при утопических условиях).

А теперь к реалиям – скорее всего, удар по городским и областным ЦОНам, оказался несравнимо выше в виду плотности населения. И это мы еще не считали тех самых людей, которые, по словам министра, пришли оформить ежегодный переучет пособий, получить справку, продлить ЭЦП - в общем, стать получателями обычных услуг, которых ЦОНам, будем откровенны, и в спокойные дни хватало.

Я не буду задаваться вопросом, почему власти, которая замахивается на урегулирование мировых конфликтов, сложно было спрогнозировать подобные риски. Но могу подытожить: на сегодняшний день временная регистрация стоила населению 56 млн 750 тыс тенге (250 тыс умножить на размер госпошлины в 227 тенге) и, как минимум, двух человеческих жизней.

И проблема даже не в том, что у нас депутаты - или дислектики, не умеющие формулировать мысли, или далекие от реальности люди, а проблема в том, что у нас, как у граждан, не осталось вовсе механизмов поговорить со своими «неизвестными» (по Стругацким) отцами. Нам включают облучатели по дням, известным только отдельным парламентским комитетам, и транслируют новые установки. Установки спускают бумажками, подписанными размашисто, кривовато, но уверенно.

Система работает как молитва Богу - в одностороннем порядке. Можешь, конечно, и помолиться. Иногда, правда, кажется, что Бог отвечает чаще. По крайней мере, он точно не блокирует онлайн-петиции.

Непонятно, как не радикалу, не экстремисту, не оппозиционеру даже - просто человеку, который хочет участвовать в общественном процессе - как ему вести диалог с государством. Предположим, это даже не вопрос регистрации. А любой другой вопрос. Предположим, у общества, у его отдельных представителей, есть свои предложения, и, о, ужас, так случается, они могут отличаться от мнения парламента или правительства. У нас ведь есть законодательное право быть источником власти. Вот вы сейчас смеетесь, а зря - святой документ для любой страны, Конституция, закрепила его за нами, даже поруганная и переписанная, но закрепила.

Иногда так случается за 25 лет: человеку хочется принять участие в жизни страны - не только флешмобом к ЭКСПО. Но на красивом отплывающем корабле – фуршет с оркестром и кричат: «Рубите канаты!»

Последний митинг, который разрешали на моей памяти, не разгоняя его, это - небольшая акция в защиту дельфинов. И хотя это не покушение на строй, а возможность сказать о том, что тебя волнует, митинг как инструмент - фактически казахстанцам уже не доступен.

Депутаты как выразители интересов различных групп тоже отпадают. Такого слаженного механизма из 107 человек многопартийного парламента, еще поискать. И то – не сразу найдешь. Да и в парламент они проходят по партийным спискам. Результаты таких выборов все видели. То Гульжана Карагусова не так сформулировала, то депутат Аманжан Жамалов нужных слов вовремя не нашел. Отбросим тот факт, что политическая деятельность, предполагает наличие этих навыков. Страшно даже не то, что Жамалов сказал, что не чувствует вины перед родственниками умершего в очереди человека, страшно то, что он искренне не понимает, что должен ее чувствовать. Должен.

Извинился с третьей попытки. Во второй сказал, что фраза: «Он мог бы с таким же успехом умереть и дома», была трактована неверно и слово «успех» не было использовано в значении «достижение». Спасибо и на том - ведь мы могли подумать, что теперь умереть в ЦОНе - это успех. Но с классификацией успеха пока еще, видимо, идеологическая работа не завершена.

Депутат Жамалов добавил, что навел справки, из них и узнал, что в ЦОНах и раньше умирали. Пока все переваривали оправдательную речь, кто-то наверху все-таки сообразил, что старый проверенный способ - бумажка с подписью - надежнее будет. Разослали по особо цитируемым каналам. Депутат Жамалов приносит свои извинения. Подписал. Размашисто. Кривовато. Но уверенно.

Помнится летом, когда на сотрудников правоохранительных органов, были совершены террористические атаки, теми, против кого, якобы, борются введением обязательной регистрации по месту временного пребывания, после событий в Актобе и эпопеи с «алматинским стрелком», по всем каналам погибших полицейских чествовали, как героев. Их семьи узнала в лицо вся страна и немного - за ее границами. Их благодарили. Обнимали родителей. Гладили по голове детей. Плакали вместе с их родственниками. В общем, делали все то, что полагается делать, когда человек погиб при исполнении долга.

И теперь глядя на недоумевающее лицо депутата, который искренне не понимает, как же он может нести ответственность за тех, кто мерз в очереди где-то далеко от Астаны, хочется спросить. Неужели простые казахстанцы больше не заслуживают того, чтобы один депутат задумался о том, что он – да, вот такая вот ирония судьбы! - ответственен за людей, чью судьбу предрешает, когда спикер мажилиса при голосовании за законопроект произносит привычное: «Единогласно, воздержавшихся нет»…

Вот имена тех, кто умер в очередях ЦОНов:

Жарас Кунтаков, 53 года.

Конысбек Салимбаев, 60 лет.