Формальным итогом конференции стала декларация, в которой участники мероприятия зафиксировали, что политическое урегулирование в Афганистане должно «осуществляться под руководством и усилиями самих афганцев», вооруженная оппозиция в лице движения «Талибан» является политической силой, и участники конференции поддерживают инициативу официального Кабула «начать прямые переговоры с “Талибан”, без каких-либо предварительных условий». Помимо этого, было заявлено, что Узбекистан готов предоставить площадку для таких переговоров.

Ташкентская конференция – не первая и, очевидно, не последняя попытка найти приемлемый формат урегулирования ситуации в Афганистане. Длительное время идет работа в рамках Стамбульского и Кабульского процессов. Действуют и иные форматы. В чем смысл мероприятия, прошедшего в Ташкенте? Не является ли оно еще одним проектом, реализуемым для «повышения международного имиджа» той или иной страны, в данном случае – Узбекистана?

Для понимания смысла прошедшей в Ташкенте конференции я предложил бы сменить фокус ее рассмотрения – посмотреть на нее не через призму Афганистана, а через призму интересов Узбекистана.

Очевидно, в Ташкенте понимают, что урегулирование ситуации в Афганистане – сложный и длительный процесс. Силы, вовлеченные в конфликт, даже на внутреннем уровне, крайне разрозненны – как в случае «официального Кабула», так и «вооруженной оппозиции», которая, даже если под ней понимать только движение «Талибан», как это заявлено в ташкентской декларации, далеко не едина. Позиции внешних сил также далеки от консенсуса – если под таковым не понимать декларируемую всеми желательность «скорейшего разрешения ситуации в Афганистане». При этом понятно, что без разрешения противоречий между интересами внешних игроков ни о каком урегулировании в Афганистане речи идти не может.