По дороге на Медео установили мозаику, созданную в 1975 году художниками Молдахметом Кенбаевым и Николаем Цивчинским. Долгие годы она была незаметна для горожан и постепенно разрушалась. Мы встретились с Алпамысом Кенбаевым, который её реставрировал. Он рассказал не только о восстановлении панно, но и поделился с нами уникальными эскизами, сделанными его отцом и Николаем Цивчинским.
В 70-х годах XX века на северном фасаде жилого дома №107 на проспекте Достык установили мозаику на спортивную тематику. Потом к дому сделали пристройку, закрыв обзор на панно, и о нем забыли. Несколько лет назад активист, исследователь Дэнис Кин начал создавать онлайн-каталог советского монументализма в Казахстане, и обнаружил эту работу в удручающем состоянии: часть мозаики рассыпалась и лежала на крыше пристройки. Дэнис обратился за помощью к бизнесмену Нурлану Смагулову, и осенью прошлого года компания Astana Group при содействии акимата города сняла панно с фасада и отдала его на реставрацию Алпамысу Кенбаеву, сыну одного из авторов мозаики. Для Алпамыса Кенбаева это третья восстановленная работа отца: первая – «Девушка с сувениром», находящаяся сейчас на горе Кок-Тобе, вторая - «Енлик и Кебек» на фасаде гостиницы «Алматы».
Фотография Дэниса Кина
Так вышло, что не сохранились ни эскизы, ни архивные фотографии этой частично разрушенной мозаики.
«Когда я увидел её состояние, то испугался, думал, браться или нет – очень больших кусков не хватало, — рассказывает Алпамыс Кенбаев. — Мне пришлось восстанавливать её интуитивно. Рассыпанная часть мозаики просто валялась на крыше пристройки. Тут местами использовали советский кафель вместо майолики, видимо, не было денег, или не нашлось смальты такого цвета. Когда я начал восстанавливать мозаику, то понял, что в 2005 году её пытались реставрировать, поэтому она где-то не совпадает по цвету».
В конце декабря восстановленное панно установили по дороге на Медео. К ней провели освещение, рядом поставили скамейку.
На проспекте Достык есть еще одна работа Кенбаева и Цивчинского – она спрятана на остановке, напротив отеля Royal Tulip. Мозаика растворилась в построенном на остановке магазинчике. Алпамыс Кенбаев надеется, что однажды ему удастся восстановить и её.
Еще одна работа этих авторов, требующая внимания, расположена на территории КазГосЖенПУ, по адресу: Айтеке би, 99а. На фасаде двухэтажного здания можно увидеть девушек в национальных костюмах, но это лишь половина от огромной мозаики, а сохранившаяся часть постепенно разрушается.
Молдахметов и Цивчинский работали вместе долго и плодотворно. Молдахмет Кенбаев родился в 1925 году, воспитывался в детском доме, учился в Московским художественном институте им. Сурикова, был учеником Федора Решетникова, автора знаменитой картины «Опять двойка». Одна из работ Кенбаева — «Ловля лошади» хранится в Третьяковской галерее.
Николай Цивчинский был старше Кенбаева на 20 лет, он родился в 1905 годув Санкт-Петербурге. Цивчиснкий — автор известного политического плаката «Победа пятилетки — удар по капитализму!»
Фотография с сайта sovietposters.ru
Этот плакат Николай Цивчинский создал в 1931 году, еще до переезда в Казахстан.
В 1937 году Николай Цивчинский переехал в Алма-Ату, участвовал в Великой Отечественной войне. Его часто называют автором первых казахстанских гобеленов, создателем ковровой фабрики.
Художники вместе оформляли Алматинский дворец бракосочетания, который был построен в 1969-1971 годах по проекту архитекторов М. Мендикулова, А. Леппика, инженера Н. Оразымбетова. Мозаику на фасаде и утерянную уже чеканку у входа создавали художники-монументалисты Молдахмет Кенбаев и Николай Цивчинский. Они же сделали росписи внутри помещения, уничтоженные в 1987 году. Алпамыс Кенбаев поделился с редакцией Vласти эскизами росписей, мозаик и барельефов. Часть из них была реализована, а затем утеряна, часть осталась только на бумаге.
Эти росписи украшали Дворец бракосочетания.
Мы попросили искусствоведа Валерию Ибраеву прокомментировать работы художников:
— Чем необычен стиль Кенбаева и Цивчинского? С чем можно сравнить их работы?
— То, что делали Молдахмет Кенбаев и Николай Цивчинский, это классическая мозаика, в которой есть элементы сурового стиля, особенно это заметно в их недавно восстановленной работе, связанной со спортом. Суровый стиль — это направление 60-70-х годов, определение это принадлежит искусствоведу Каминскому. Этому стилю присуще фронтальное изображение лиц, композиция предстояния, идущая от старой, христианской, алтарной традиции. Последняя восстановленная мозаика на первый взгляд похожа на сграффито, это интересный ход художников.
Алпамыс Кенбаев, сын Молдахмета Кенбаева, сейчас занимается поновлением работ. Я не случайно использую этот термин из реставрации икон. Мозаика как техника очень часто диктует композицию. Конечно, в каждом мазке художника существует своя энергия, поэтому, восстановление, это немножечко другое, но в принципе, мне кажется, что это вполне допустимо.
— В росписях Кенбаева и Цивчинского использовались принципы восточной миниатюры XVI века, увеличен масштаб, это как бы адаптация, которая приспосабливается к стене, большому размеру. Я не знаю, насколько это удавалось Кенбаеву и Цивчинскому, но здесь, на эскизах, смотрится неплохо.
Стены залов ресторана «Алма-Ата» когда-то были украшены росписями художников Цивчинского, Кенбаева и Богомолова. На этой фотографии из Центрального государственного архива кинофотодокументов и звукозаписей можно разглядеть оформление стен.
Этот эскиз похож на уже утраченное оформление внутреннего дворика в гостинице «Алматы»
— Почему важно сохранять объекты советского монументального искусства?
— Мы раскапываем византийские мозаики, и счастливы оттого, что через две тысячи лет что-то нашлось, но у себя в стране, в городе, утрачиваем предметы искусства прямо на глазах.
То есть у нас настолько большие разрывы в истории, что мы каждый раз её восстанавливаем и открываем заново. Только что прошла дискуссия о том, что у нас каждый художник, каждое направление, каждый шаг в культуре - это первопроходцы, собственно говоря, это оттого, что у нас нет никакой преемственности, и это очень печально.
У нас нет привычки ценить то, что создается современниками, просто у нас нет культуры восприятия. То, что происходит, для современников всегда кажется неважным.
Я помню, когда поставили огромную стелу на площади Восстания в Санкт-Петербурге, то мы на лекциях обсуждали, как она повлияет на площадь и т.д. В Питере эта культура оценки произведения публичного искусства существовала и в советское время, у нас, к сожалению, её не было и нет. Построили, расписали и забыли.
— Есть ли сейчас интерес к монументальному советскому искусству?
— Я вижу сейчас интерес к советскому монументальному искусству. Мы устраивали встречи с исследователем Дэнисом Кином, и такого наплыва публики у нас в галерее прежде не было, люди сидели на полу. Опять же, я думаю, что это связано с тем самым разрывом истории, и, возможно, отсутствием таких работ сейчас. Мозаика очень дорогая и сложная техника, и поскольку государственных и частных заказов нет, то нет и работ. Но иногда они появляются, как например, в алматинском метрополитене. На станции метро Алмалы есть витраж, это дорогущая техника, и сверху на него повесили портрет Назарбаева. И витража, этой красоты не видно. Ну кто из художников захочет так работать?
Поддержите журналистику, которой доверяют.
