По итогам I квартала этого года комитет по статистике зафиксировал 2,4% рост реальных доходов населения - впервые с ноября 2015 года. Улучшение их динамики, впрочем, наблюдалось не только в этот период. До этого ведомство уточнило уровень доходов предыдущих двух лет: в 2016 году они сократились на 0,7%, а в 2017 - на 0,9%. Ранее Vласть, ссылаясь на данные статкомитета, писала об их сокращении на 5,9% по итогам 11 месяцев 2016 года.

Однако состояние доходов в региональном разрезе вызывает вопросы о корректности усреднения показателей. К примеру, в Астане - где зарплаты граждан сильнее всего пострадали от экономических потрясений 2014-2015 годов - за тот же 2016 год наблюдалось их 15% падение. С учётом социального положения региона не совсем понятно, насколько его мог сгладить почти 5% рост доходов в Южно-Казахстанской области - одного из немногих регионов, показавших положительную динамику.

Директор исследовательской компании Eximar Айман Турсынхан подчёркивает, что повышение реальных доходов произошло только в исторически менее благополучных регионах Казахстана, кроме Туркестанской области. Наиболее же благополучные демонстрировали их снижение. «Но хуже всего пришлось Туркестанской области – являясь регионом с самыми низкими доходами и самой высокой людностью он стал ещё беднее. В 2018 году, после того как Шымкент приобрёл статус города республиканского значения, с долей в валовом региональном продукте бывшей ЮКО свыше 70%, становится ясно, что Туркестанская область в статистических отчётах будет выглядеть реально бедствующим регионом».

Тем не менее, данные за начало 2018 года экономист Олжас Тулеуов считает релевантными нынешней ситуации. В пользу этого, по его словам, говорит 3,9% рост потребительской активности населения, который достиг максимальных значений с III квартала 2014 года. Свидетельствует об этом и индекс физического объёма внутренней торговли, который вырос на 6,2%, также достигнув максимальной отметки с конца 2014 года.

В то же время эксперт отмечает, что рост заработных плат (показателя, не включающего дополнительные источники дохода - депозиты, ценные бумаги и т. п.) был неравномерным среди отраслей экономики. В I и II кварталах они увеличились на 2% и 2,2%, соответственно, но преимущественно в её реальных секторах: сельском хозяйстве, промышленности, строительстве, транспорте, связи и торговли.

«В финансовой и страховой деятельности, а также в бюджетной сфере (образование, здравоохранение и социальные услуги) падение реальных заработных плат продолжается. Неравномерным был рост реальных доходов и в региональном разрезе. В первом квартале 2018 года положительная динамика индикатора наблюдалась во всех регионах, кроме Алматинской, Мангистауской, Кызылординской областей и города Алматы», - подчёркивает Тулеуов.

Данные интернет-рекрутинговой компании HeadHunter, тем не менее, демонстрируют более оптимистичную ситуацию. С 2015 года она фиксирует устойчивый рост среднего уровня зарплат - со 129 753 тенге до 167 689 по итогам 2017. К середине этого года он достиг 180 250 тенге. Это происходит при ежегодном росте числа вакансий (в коридоре 20-33%), большую часть которых представляют позиции с полной занятостью (к июлю этого года на них приходилось 93,8% всех вакансий).

Турсынхан, тем не менее, указала на фактическое отсутствие роста доходов, объяснив это некорректным формированием статистики. По её словам, рассчитывая коэффициент Джинни, который определяет степень экономического расслоения общества, Статкомитет сравнивает доходы средней нижней группы населения с доходами средней верхней. При этом за ориентир ведомство берёт величину прожиточного минимума, который, к тому же, не учитывает девальвации тенге. Вместо этого он включает данные по индексу цен и тарифов на потребительские товары и услуги, точность которых, как полагает эксперт, остаётся недостаточной.

Учитывает же девальвацию показатель паритета покупательной способности. Турсынхан отмечает, что при сопоставлении динамики цен на жилье и коммунальных тарифов становится видно, что паритет покупательской способности в целом более точно определяет реальную стоимость жизни в Казахстане, чем оценка номинальных расходов домохозяйств на потребление. И если допустить, что прожиточный минимум рассчитан статкомитетом с занижением в 2 раза, доля населения с доходами ниже прожиточного минимума окажется существенно ниже.

По данным социологических опросов, на которые ссылается Турсынхан, в городе Алматы доля респондентов с доходами ниже прожиточного минимума составила 6% - в день они могут тратить менее $1,32. Из них 0,9% не могут покупать еду, другие 5,1% - покупать одежду. Бедными, в свою очередь, являются 38,8% населения города - их расходы составляют менее $4 в день. Этой прослойке хватает денег на еду и одежду, но не хватает на бытовую технику и платные услуги: «Средним классом можно с натяжкой назвать только 12,5% населения, которые могут позволить себе покупку автомобиля, но не могут купить дом или квартиру. Верхним средним классом можно назвать лишь 1% – они могут купить жилье не в кредит».

Ощущает ли население рост доходов?

Эксперт Института мировой экономики и политики Серик Бейсембаев подчеркнул, что пока довольно сложно утверждать, насколько нынешний рост доходов отразился на уровне жизни граждан. Сложность состоит в том, что нынешний уровень инфляции ещё не позволяет говорить о снижении потребительских расходов. Кроме того, объёмы потребительского кредитования продолжают увеличиваться. Если в марте 2017 года каждый экономически активный гражданин был должен по ним 283 тыс. тенге, то спустя год этот показатель достиг 331 тыс. тенге.