30347
21 января 2021
Дмитрий Мазоренко, фото с сайта nytimes.com

Что не так с экономическим планом президента США Джо Байдена?

Почему эффект предлагаемого им пакета помощи в $1,9 трлн может оказаться недостаточным для решения локальных проблем и сдерживания мирового финансового кризиса

Что не так с экономическим планом президента США Джо Байдена?

В среду состоялась церемония инаугурации президента США, после которой Джо Байден окончательно вступил в эту должность. В первую очередь ресурсы его новой администрации будут брошены на то, чтобы повлиять на жилищную политику, проблему студенческих займов, а также климатический и миграционный кризисы. Ключевым элементом краткосрочного плана Байдена на будущее станет поддержание экономики через выплату социальных пособий и увеличение минимальной заработной платы. Vласть попыталась понять, почему этого не хватит для улучшения ситуации в экономике страны и почему неприятности американских компаний могут грозить миру очередным финансовым кризисом.

Неделей ранее Байден уже заявлял, что первыми его решениями на посту президента станут присоединение к Парижскому соглашению по климату, устранение запретов для притока людей из мусульманских стран, заморозка студенческих кредитов, остановка выселения граждан из-за неспособности платить ипотеку и ряд других. Большинство мер представляют собой обратную реакцию на действия Дональда Трампа, которая не потребует вовлечения Конгресса. Однако с его участием Байден намерен предоставить возможность получить гражданство миллионам иммигрантов без бюрократических препон.

Но основным пунктом программы Байдена на ближайшее время станет вливание $1,9 трлн в экономику. В прошлом году ВВП страны сократился на 3,6%, и даже 4% рост по итогам 2021 года позволит экономике увеличиться всего на 0,25% относительно итогов 2019 года.

Большая часть этих средств – $1 трлн − пойдет на социальную поддержку и налоговые вычеты. За счет них страна намерена обеспечить граждан дополнительными индивидуальными выплатами по $1400 (плюс к декабрьским $600), увеличить пособия по безработице с $300 до $400 в неделю, а также повысить минимальную оплату труда с $7,25 до $15 в час. Вместе с тем на борьбу с последствиями коронавируса направят $400 млрд, еще $300 млрд – на трансферты штатам для замещения выпавших налоговых доходов, и еще $130 млрд − на поддержку школ.

Акцент на социальную политику многие ученые и аналитики сочли поворотом новой администрации США к социализму. Но важно иметь в виду, что предвыборная кампания Байдена была построена на идее «возврата к норме». Ее неотъемлемой чертой является власть экспертов, которые принимают правильные и, как кажется, идеологически нейтральные решения в интересах не самых широких слоев общества. Вполне возможно, что нынешняя тактика стала для них вынужденным шагом, а не искренним желанием решить накопившиеся социальные проблемы. Она была выбрана на фоне широких протестов Occupy Wall Street начала 2010-х годов, демонстраций учителей в 2018 и 2019 годах, появления движения Black Lives Matter и других массовых выступлений последних лет, каждое из которых сигнализировало о разрастающемся социально-экономическом неравенстве.

Дополнительное беспокойство у команды Байдена стал вызывать резкий всплеск популярности социализма на волне двух кампаний Берни Сандерса и активности объединения Демократических социалистов Америки (DSA), количество постоянных членов которого за последние 5 лет выросло с 5 до 85 тыс. человек. Со времен Холодной войны социализм стал рассматриваться элитами США в качестве основной угрозы их государственности, а в ближайшее время эта система взглядов может и вовсе быть поставлена в один ряд с проявлениями неофашизма, расцвет которого связывают с президентством Дональда Трампа. И это может сыграть против «возвращения к норме», на которое надеется Байден, не говоря уже об основательном улучшении качества жизни граждан.

К нынешнему моменту ситуация в американской экономике сложилась так, что прибыль в ней генерируют преимущественно технологические платформы – Facebook, Amazon, Apple, Google, Microsoft. В последние несколько месяцев в основном они стимулировали рост фондового рынка, еще сильнее обогатив своих владельцев с большими состояниями.

За первые полгода пандемии благосостояние 643 миллиардеров из США суммарно увеличилось на $845 млрд до $3,8 трлн. В то время как 30 млн. человек на время потеряли работу, 10-15 млн. остаются без нее до сих пор, а группы населения с низкими доходами столкнулись с их почти 20%-м сокращением.

Богатые американцы с высшим образованием наблюдали быстрое восстановление рабочих мест и рост богатства, пока индексы фондовых рынков и цены на жилье пробивали новые максимумы. Расовые же меньшинства, малообеспеченные слои населения, женщины и лица без высшего образования весь этот период теряли работу и стремительно беднели.

Выплаты безусловно помогут людям прожить несколько месяцев в более лучших условиях, но это едва ли изменит сложившийся статус-кво. Параллельно законодатели-демократы рассматривают возможность временной отмены верхнего предела налоговых вычетов на уровне штатов и ниже. Результат этой меры может оказаться парадоксальным. 1% наиболее обеспеченных домохозяйств в итоге получит 60% всех выгод, а именно снижение налогов более чем на $33 тыс. Иными словами, налоговые послабления поддержат не тех, кто больше всего пострадал во время пандемии. Последние категории граждан получат лишь 11%-ную надбавку к своему годовому доходу, которая затем обернется в доходы предприятий.

Фото Ирины Гумыркиной

На улучшение самочувствия компаний и направлен нынешний пакет экономической помощи. Две трети из тех $1,9 трлн в итоге конвертируются в прямые денежные вливания и кредиты для бизнеса, которые могут оказаться невозвратными. Логика команды экспертов Байдена состоит в следующем: чем крепче будут финансовые позиции компаний, тем лучше будет каждому гражданину Америки. Парадокс заключается в том, что даже с учетом этих средств из-за пандемии объемы промышленного производства в стране могут оставаться на 25-28% ниже докарантинных уровней. При нынешних темпах восстановления занятость в США не вернется к прежним 4-5% до конца 2022 года.

Мягкая монетарная политика, которой придерживались Штаты до пандемии, в течение нескольких лет позволяла технологическим компаниям скупать свои акции и выплачивать акционерам огромные дивиденды, которые перенаправлялись за рубеж, чтобы избежать уплаты налогов. Остальные предприятия жили в так называемом «состоянии зомби», зарабатывая ровно столько, чтобы платить своим работникам зарплату, закупать сырье и обслуживать растущий долг. В результате они были лишены средств для инвестиций, расширения производства и повышения зарплатного фонда для рядовых сотрудников.

До пандемии в американской экономике насчитывалось 18-20% «зомби» компаний. А с 2008 года, согласно оценкам Федеральной резервной системы, корпоративный долг в США почти удвоился, и к концу 2020 года составил $6,5 трлн.

Учитывая, что на конец прошлого года только Apple, Facebook, Microsoft и Google имели чистые денежные средства (в размере $328 млрд), большая часть долга оказалась сосредоточена в американских компаниях традиционных отраслей. Таким образом, обслуживание долга становится для экономики США все более обременительным. Последний отчет МВФ о глобальной финансовой стабильности и вовсе говорит о том, что повторение рецессии аналогичной 2009 году оставит компании без возможности обслуживать свои долги, что ударит по кредитным рынкам и приведет к взрыву в финансовом секторе всего мира. Проблема состоит в том, что COVID-19 вызвал не привычную для экономики рецессию, а спровоцировал мировой кризис с разрывом и замедлением цепочек поставок, последствия которого едва ли можно устранить старыми инструментами.

Многие компании не смогут восстановить свою работу после пандемии, а они зачастую непосредственно связаны с американскими предприятиями. Большая часть банкротств, вероятнее всего, произойдет в сфере услуг − розничных и развлекательных сетях, а также туристической индустрии. С не меньшими трудностями сталкиваются сланцевые производители США. И именно здесь на выручку могла бы прийти социалистическая программа, требующая переориентации и увеличения бюджетных расходов с корпоративного сектора на социальную сферу, включая те области экономики, которые связаны с воспроизводством человеческой жизни.