Софья Пашкова, Астана, Vласть

Практически на последнем этапе решения вопроса о строительстве Балхашской тепловой электрической станции вновь возник вопрос – а нужна ли вообще Казахстану эта ТЭС. И задались этим вопросом не кто-то из досужих наблюдателей, а депутаты сената, рассматривавшие соглашение между правительством Казахстана и правительством Южной Кореи о сотрудничестве в строительстве этой станции.

Дебаты возникли на пленарном заседании сената, в повестку которого и был включен соответствующий законопроект. Представлять документ пришел вице-министр индустрии и новых технологий Альберт Рау. К нему традиционно депутаты весьма благосклонны – этот чиновник знает свое дело, и всегда «в теме» обсуждаемого вопроса. Но в этот раз Рау не повезло: после первого же вопроса, заданного сенатором Гани Касымовым, вице-министру сделал замечание лично спикер сената Кайрат Мами.

Причина в том, что свои вопросы сенатор Касымов озвучил в традиционной для себя эмоциональной и образной манере, перемежая вопросы с расчетами, личной оценкой и критическими замечаниями. В ответ Альберт Рау попросил озвучить «все-таки конкретные вопросы», чтобы он мог дать такие же конкретные ответы.

- Альберт Павлович, вы или не готовы, - металлическим голосом начал спикер сената

- Я готов, - тут же заверил г-н Рау.

- Или отвечайте, - продолжил г-н Мами. - Вы не забывайте, где вы стоите. Или мы снимем этот вопрос.

После столь резкого отпора отвечать даже на образные вопросы пришлось. Впрочем, заметим, вопросы, несмотря на всю манеру их выражения были вполне конкретизируемы. Так, Гани Касымов сделал расчеты: Балхашская ТЭС будет работать на экибастузском угле, с потреблением 4 миллиона тонн в год. Перевозиться этот уголь будет в открытых вагонах, в количестве 15 эшелонов в день. При четырех миллионах потребления отходы (в виде золы) составят порядка двух миллионов тонн в год. И все это – рядом с небольшим уникальным озером. «Получается, через 20 лет, когда вам эту станцию передадут, будет не озеро, а лужа», - резюмировал сенатор.

Кроме того, заинтересовала его и вообще целесообразность строительства станции в этом регионе – поскольку «крупных промышленных предприятий не будет», останется, по сути, лишь малый и средний бизнес.

Вице-министр подтвердил: расчеты сенатора по объемам потребления, транспортировки и расходам верны. А в сравнение зачем-то привел объемы экспорта угля в соседнюю Россию – мол, и объемы больше – 32 миллиона тонн в год, и расстояние дальше.

- Что касается утилизации, мы также поясняли, что при прохождении экспертизы были требования в том числе природоохранных ведомств, с тем, чтобы сократить потребление воды при утилизации, поскольку известно, что зола транспортируется посредством воды. Здесь будет применена новая технология сгущения, соответственно, там в разы будет уменьшено количество потребляемой воды при транспортировке золы, - сказал он. - Что касается воздействия на окружающую среду, требования, были учтены замечания, с тем, чтобы нормы на выбросы, которые сегодня действуют в Казахстане, на сегодняшний день, были в разы снижены и полностью по выбросам нормы, полностью в ТЭО заложены европейские нормы.

Сенатора Александра Савченко тоже заинтересовал вопрос «зачем» строить Балхашскую ТЭС, когда есть Жамбылская ГРЭС, и ее можно модернизировать.

- На самом деле мощность Жамбылской ГРЭС 1300 МВт, как раз такая мощность, о которой сейчас идет речь по первому модулю, - начал г-н Рау, и после едва ли не размышлял вслух. - Но известно, что на сегодняшний день, когда мы ее вводим в период пиковых нагрузок, она примерно работает полгода, приходится из республиканского бюджета датировать стоимость покупки мазута, поскольку она работает на газе и мазуте. По планам этого года «Самрук-Энерго» предполагается работа примерно на 100 МВт в течение всего года.

То есть, главная задача состоит – это сохранить коллектив, который там есть. В плане до 2020 года есть Жамбылская ГРЭС с определенными по годам мегаваттам… В любом случае мы должны добиваться, чтобы она была рентабельна и соответственно устойчиво работала, для этого на наш взгляд, все-таки нужна реконструкция – в виде паро-газовой установки, когда придет газ Бейнеу-Бозой в достаточном количестве, и с тем, чтобы повысить КПД. Да, нужно дополнительные инвестиции. Но мы считаем, что эту единицу никак нельзя терять.

Об экологической составляющей заявил и сенатор Ерлан Нигматулин, кстати, уроженец города Балхаш. Депутат напомнил вице-министру, что полигоны для золоотвалов строят во всем мире на расстоянии не менее 50 километров. Да и то – строят их лишь в том случае, если нет предприятий по переработке. В казахстанском же проекте предусматриваются и предприятия, и полигон – в 20 км от озера. «Вы сами себе противоречите», - прямо заявил сенатор.

Однако Рау здесь противоречий не нашел. Оказывается, и предприятия, и полигон на проекте необходимы. И вот почему: «Проектом было заложено, чтобы технологией было предусмотрено исключение или снижение до возможного минимума запыление. А строительство заводов – понятно, что мы столько миллионов полностью не переработаем, поэтому в ТЭО будет оговорено, какая часть будет переработана на заводах, какая часть будет утилизироваться».

Споры длились больше часа. Причем в дискуссии было три основных участника – Ерлан Нигматулин, Гани Касымов и Альберт Рау. В итоге законопроект все-таки был поставлен на голосование, и одобрен – при 41 голосе «за» и трех воздержавшихся.