Анвар Мусрепов, специально для Vласти
Фото автора и с сайта Венецианской биеннале
Италия встретила со словами: «He looks like a terrorist», когда меня остановил персонал аэропорта из-за того, что я вышел из очереди на досмотре в туалет. Странно было услышать эту фразу именно в таких обстоятельствах. Приезжая на биеннале, ожидая увидеть проекты о мигрантах, колонизации, феминизме и весь перечень актуальных проблем глобального мира, границы, которого начинаются у входа на выставку и заканчиваются на выходе. 57-ая Венецианская биеннале открылась на прошлой неделе и по общим представлениям это один из самых важных международных смотров современного искусства. Странное место, где в одном помещении можно встретить беженцев и весь истеблишмент арт-индустрии одновременно. И если первые встречают нас в главном павильоне в Джардини как часть тотальной инсталляции, созданной руками беженцев, которые делают дизайнерские светильники из дерева по наставлениям Олафура Эллисона, то вторые фотографируют их, как на производственной экскурсии.
В контексте тем о миграции сильно прозвучала работа «Love story» (2016) Кэндис Брайтц, где художник исследует состояние, при котором производится эмпатия. 7-канальная видеоинсталляция в павильоне Южной Африки (Арсенал), где в интервью, снятых в студии на зеленом фоне, голливудские актеры Джулианна Мур и Алек Болдуин рассказывали личные истории, наполненные драмой. Временами они плакали, но, в общем, вели себя естественно. В следующем зале можно было увидеть интервью с обычными людьми, беженцами, которые зачитывали тот же текст, но становилось понятно, что актеры все это просто хорошо сыграли.
Темой 57-ой биеннале стала фраза «Viva Arte Viva» или «Да здравствует живое искусство!». Куратор основного проекта Кристин Масель пишет, что «воспевает гуманизм и размышляет о живой силе искусства, объединяющей людей в неспокойное время». Живое в Арсенале представлено в нежных тонах обилием ткани, плюшевыми инсталляциями, изделиями из ручной работы, производящими романтическое ощущение. В центре расположена инсталляция Эрнесто Нето: используя запахи специй, он также задействовал индейцев Хуни-Куин в инсталляции, похожей на огромный шатер для медитации в традиционных этнических нарядах, они разговаривали со зрителями о духовности и спиритуальных практиках.
Кажется, что в искусство возвращается эпоха нью-эйджа: в других залах показывали перформансы художницы Анны Халприн, где люди брались за руки и водили хоровод в три круга. «Планетарный танец» Анна впервые провела в коммуне в деревне под Сан-Франциско Marin County, чтобы создать мемориал женщинам из коммуны, которых сбили на дороге. Через две недели виновный нашелся, а Анна продолжила проводить этот танец, утверждая о его терапевтических и эзотерических свойствах.
Главную награду Золотого льва за лучший национальный павильон и работу Faust получила Анна Имхоф, которая представляла Германию. Если бы где-то был тотализатор по биеннале, я бы с самого начала поставил на нее. Всего перформанс идет около четырех часов - начинается в десять утра и продолжается до двух часов дня.
Три стеклянных зала, промышленные мойки, пожарные краны, пачка портативных аккумуляторов, едва различимые, почти сливающейся со стеной полотна, охотничьи рогатки. Агрессивная стерильная среда из бетона, стекла и металла. Лаборатория-дом, где исполнители перформанса в стеклянных витринах под полом, вынуждают вас принять доминирующую позицию и встать над ними. Посмотреть на них, как на лабораторных крыс, и почувствовать тревогу. Они внезапно начинают бегать наперегонки на четвереньках, с точной хореографией, в какой-то момент они застывают, поют и вступают в борьбу друг с другом.
Как будто сознательным сопротивлением всему живому, пожирающая своим гигантизмом, как массивная черная дыра, засасывающая все смыслы, в параллельной программе проходит выставка Дэмиана Херста «Сокровища с затонувшего корабля “Невероятный”». Выставка занимает около 5000 кв. м на сразу двух разных площадках в Палаццо Грасси и Пунта делла Догана.
Херст инвестировал в выставку £50 млн. создав 189 работ, по-настоящему голливудский бюджет для выставки блокбастера, которая выстраивает нарратив вокруг мифа о затонувшем корабле и потерянной цивилизации. Зал золота, языческие идолы из разных культур, скульптуры Майа, черепа, Будда, демоны, сфинксы, и Йоланди из Die Аntwood. Мистификация и игра в музей, надписи «made in china» и перекраивание истории: кажется, здесь есть много тем для красивого текста в каталогах, но на протяжении всего просмотра не покидает ощущение совершенно безжизненной декорации из старого приключенческого кино.
Наука и надежда в «Новой религии» Дэмиена Хёрста 
Казахстан в этом году впервые был представлен в основной программе биеннале: художники Елена и Виктор Воробьевы показали инсталляцию «Художник спит», которую алматинские зрители могут знать по их персональной выставке с одноименным названием в музее Кастеева.
Превращающаяся в партизанскую стратегию выставка «Павильон ограниченной ответственности» от «Евразийского культурного Альянса» в этом году снова подняла вопрос об отсутствии национального павильона на Веницианской биеннале. По итогам конкурса, который был объявлен среди учеников «Школы художественного жеста» меня и Зою Фалькову пригласили представить плоды рефлексии на тему «самоидентификации». Кураторами выступили Влад Слудский и Ольга Веселова. Выставка в квартире, как в «лучшие» советские времена, понравилась некоторым зрителям своей маргинальностью, но две женщины с буклетами биеннале, которых я случайно пригласил на улице, испугались идти дальше еще в подъезде.
Культура созидания: Как в Казахстане восстанавливают институт современного искусства 
Автор выражает благодарность за организацию поездки «Евразийскому культурному альянсу»