В Алматы в 11 раз проходит ежегодный фестиваль современного искусства ARTBAT FEST. В рамках паблик-арт программы в городе представлено 22 художественных объекта, выполненных зарубежными и казахстанскими художниками. Среди них также есть проекты молодых художников, окончивших первый курс казахстанской образовательной программы Egin, посвященного проблемам империализма и колониальности.
Во время работы паблик-арт программы в Алматы активируется несколько улиц города, главной из которых стала улица Байсеитовой. Большая часть работ — скульптур, AR-произведений, муралов и временных инсталляций — выставлена в квадрате улиц Абая — Толе би.
Тема нынешнего фестиваля: «Антропоцен и его критика». В фокусе внимания организаторов фестиваля — вопросы доминирования человека над природой и интенсивного потребления ее ресурсов, которые оборачиваются социальными потрясениями и климатическим кризисом.
Сауле Сулейменова — Yellow Blue Bus
Новое монументальное произведение Сауле Сулейменовой ‘Yellow Blue Bus’ выполнено в технике «Целлофановой живописи» и полностью сделано из пластиковых пакетов, часть которых художнице передали жители Алматы. Это не попытка преодолеть климатический кризис — сделать это руками только искусства невозможно. Скорее, это способ найти в пластиковых пакетах поэзию, переизобрести эстетику мира, где деревья и птицы больше не являются единственными представителями «природы». Это также живопись без живописи, где нет холста и не используются кисти, акрил или масло. Работа рассказывает про матрицу городов, его жителей, автобусные маршруты и покрывающей все это любви. Название работы также намекает зрителю на то, что художница посвящает ее Казахстану и Украине.
Дәрия Темірхан — Абайсыз қыз (Egin)
Слова Назидания Абая — опора современного казахского бытия. Однако в этом оставленном нам наследии написано, что непривлекательные качества, присущие всему человечеству, свойственны только казахскому народу. Основная цель проекта — донести до самих себя добрые слова, посвятить их себе.
Бирендер Кумар Ядав — Qazaq Teela
Бирендер Кумар Ядав, художник из угледобывающего города в Индии, документирует жизнь коренных народов, лишившихся своей земли, которые работают на кирпичных печах. Эти рабочие, зачастую мигранты, живут в состоянии транзита, без документов, удостоверяющих личность, что делает их невидимыми для государства. Монумент ‘Qazaq Teela’ служит памятником их непризнанному труду, а также борьбе маргинализированных рабочих без документов во всем мире.
Монумент построен из ракушечника — песчаника, сделанного из древних ракушек — отсылающего к длинной истории эксплуатации. В нем также представлены инструменты советской эпохи, подчеркивающие влияние неудачных промышленных экспериментов на модели миграции. Терракотовая голова женщины, представительницы коренного населения Сантал-Мунда, венчающая памятник, символизирует миллионы женщин, работающих на важных, но низкооплачиваемых позициях, часто исключенных из системы организованного труда.
Акзель Бейсембай — Biz bar edik - Мы были (Egin)
Мемориальные скульптуры духов природы − символ изменения окружающей среды во время колонизации, пострадавшей флоры и фауны. Меняя людей и их культуру, империи обязательно меняли и мир вокруг людей. Ландшафт вокруг человека такой же важный фактор его бытности, как и то, что у него внутри. Эти фигуры — напоминание об измененной природе и исчезнувших видах.
Бехбаатар Энхтур — Волк
Новая скульптура художника Бехбаатара Энхтура «Волк» состоит из трёх волкоподобных фигур, играюче расставленных вдоль пешеходной дороги. Изготовленные из металлических стержней, покрытых слоями гипса, льна и пчелиного воска, они раскрывают личную историю свидетеля ритуала инициации, а также отсылают к работам художника Сиях Калам, жанру картин и рисунков пером и тушью, характерному для средневекового Ирана.
Личная история основана на детских воспоминаниях художника о шаманском ритуале принятия в свое тело духа, важной частью которого были фигуры волков. Во время ритуала они выкорчевывавали девять лесных деревьев, чтобы выстроить их в линию и бегать по ней до потери контроля над собственным телом, чтобы затем начать выть как волки и упасть на землю. Именно тогда дух овладевает телом, чтобы древняя история смогла говорить через него. Три волка в парке являются тонким напоминанием о существовании третьего измерения, где люди и животные могут встречаться посредством духа, который часто утрачивается в наших повседневных отношениях друг с другом.
Айғаным Мұхамеджан — Манкуртизатор (Egin)
Скульптура «Манкуртизатор» — это механизм для пыток, который превращал людей в манкуртов (рабов без памяти и самосознания). В новой интерпретации художницы конструкция окружена ленточными ограждениями и лишена своей первоначальной функции, становясь символом деколонизации. Эти ограждения подчеркивают, что старые методы больше не эффективны. Художница приглашает переосмыслить прошлое и вернуть себе утраченную память. В современном казахском обществе, где термины «манкурт» и «мамбет» отражают культурные различия, работа предлагает объединение и принятие себя, друг друга, нашей общей истории. Она призывает искать путь к истинному освобождению и преодолению коллективной травмы.
Жанар Берекетова — Elastics (Egin)
Резинка, как материал, создаёт физическое напряжение. Это пространственное «событие». Напряжение возвращают туда, где ничего не происходит. Эта работа сайт-специфична, она активно взаимодействует с пространством. Нерегулярность натянутых резинок подчёркивает выдержанные формы фонтана, а хрупкий материал контрастирует с долговечным металлом.
Найра Каражидек — Без названия (Egin)
«Создавая эту работу, я думала о продолжающемся давлении государств друг на друга. Раны, которые оставил колониализм, не заживают, продолжая пульсировать и разрушать чужой организм. На курсе Egin я подробнее узнала об истории империй, которые продолжают существовать и завоевывать. Рефлексируя на эту тему, я создала скульптурный объект, напоминающий о нескончаемом угнетении», — говорит художница.
Елена и Виктор Воробьевы — Anthropocene
Произведение состоит из серии фотографий природного ландшафта. Специально для них художники писали слово ‘Anthropocene’ в разное время года: зимой — в бесформенном нагромождении льда на озере, а летом − на сыпучих песках пустыни. Надпись, сделанная органическими красками, через некоторое время исчезла, оставшись только на фотографиях. Это действие выглядит одновременно как художественным, так и социальным актом. Ведь люди занимаются маркировкой своей территории на объектах природы издавна. Работа-шутка об очень серьезных вещах напоминает нам о том, что наше время на этой планете не вечно, и что нам только посчастливилось жить в этот короткий, по меркам геологии, миг.
Варгас-Суарез Универсал — Space Junk
В Казахстане особый резонанс вызывают ступени ракет, падающие после запусков с космодрома Байконур. Секретность космической программы и инструментальный подход советских военных инженеров к степи и её жителям исключил местные сообщества, живущие вблизи инфраструктуры космодрома, из процесса планировки и создания Байконура. Работа космодрома стала восприниматься как нечто чуждое и потенциально опасное для окружающей среды и благополучия местных жителей. И хотя сегодня большая часть упавших ракет утилизируется специализированными бригадами, многие люди, живущие на территориях, над которыми летают космические аппараты, продолжают связывать падение отработанных ступеней с историей экологической и политической маргинализации центрального Казахстана.
Работа Варгас-Суарез Универсала раскрывает материальность космического мусора в уникальном приближении, демонстрируя обломки ракеты-носителя «Союз». Эта скульптура — уникальный шанс обратиться к материальности освоения космоса и переосмыслить его политику и эстетику в стране, сыгравшей важную роль в истории полетов человека в космос.
Сакен Нарынов — Эксперименты с лентой
В период 1980-90-х годов художник и архитектор Сакен Нарынов создал порядка 20 произведений «бумажной архитектуры» — небольших объектов, выполненных из хрупких материалов, которые по-разному представляют материальный мир, раскладывая его на простые элементы. Попытка заглянуть в самую суть материи и понять, из чего состоит квантовый мир, ставит перед нами очень важный вопрос о «подлинности» природы. В таком случае тезис о том, что человек уничтожает окружающую среду, начинает казаться иллюзорным. Ведь защищаемая нами природа может быть воспринята как упрощенная проекция более сложной реальности, сконструированная нашим сознанием. Но какой будет толк от этого понимания, если мы не оставим и следа от той плоской среды, через которую мы постигаем квантовый мир?
Саид Атабеков — Следы ангелов
Художник из Шымкента Саид Атабеков — автор работы «Следы ангелов». Так в степи называли отпечатки копыт с подковами на сырой земле, которые потом припекало солнце. Подобное «замораживание» чего-то эфемерного и превращение этого в скульптуру в некотором смысле переносит кусок степи прямиком в город. Важно заметить, что работа сделана из железа и бронзы — материалов, которые часто используют для больших памятников, маркирующих идеологический вектор той или иной страны. В нашем же случае этот памятник установлен самой степи; лошадям, которые по ней скачут; следам копыт, остающимся недолго, но всегда появляющимся вновь.
Саид Атабеков — Седло
Известно, что первое одомашнивание лошадей произошло в культуре Ботай, на территории современного Казахстана, примерно между 3700-3100 годами до нашей эры. Однако изображения лошадей распространялись сквозь множество эпох и географий. От пещеры Шове с фигуративными изображениями лошадей, которые были написаны примерно 30,000 лет назад, до образа Кентавра в греческой мифологии, который резонирует с образом хорошо обученного наездника, скорее всего, корнями идущего из культуры Ботай, позднее мифологизированного Древними Греками. Через гиперболизацию и увеличение этого объекта Саид Атабеков превращает его в автономный монумент идее, которая выделяет седло из известного в искусстве сюжета «человека на лошади».
Кристофер Хёрвиг — Советские автобусные остановки
В советский период архитектура, как и все остальное, находилась под централизованным надзором. В то время как искусство и большие памятники создавались для усиления нарратива государства о коммунистическом рае на земле, непримечательные автобусные остановки иногда оставались без внимания проверяющих. Как результат сотни уникальных автобусных остановок теперь разбросаны по бывшим республикам Советского Союза. Построенные людьми, которые решили следовать своим художественным представлениям, они стали способом выражения местных и художественных идей. Их автобусные остановки оказались незаметными актами творчества для государственного надзора.
В 2002 году канадский фотограф Кристофер Хёрвиг впервые наткнулся на одну из этих уникальных архитектурных достопримечательностей, и с тех пор возглавил движение по поиску автобусных остановок от Киева до Владивостока. Автобусные остановки, которые он запечатлел, представляют удивительное разнообразие оригинальных стилей и типов, от самого строгого брутализма до буйной эклектики. Книги с его фотографиями стали международными бестселлерами, получив признание критиков в качестве жемчужин архитектуры и истории холодной войны.
Ким Ок-сун — История тебя и меня
Люди перемещаются по миру по самым различным причинам: из-за природных катаклизмов, вооруженных конфликтов и исторических перемен. Отношения между Южной Кореей и Казахстаном имеют долгую историю, тянущуюся от сюжетов переселения корейцев в период колониализма СССР и их бегства с началом Холодной войны, до сегодняшнего импортирования K-Pop культуры и обмена экономическими ресурсами.
Ким Ок-сун документирует личные истории представителей корейских диаспор из разных стран мира. На 50 портретах, представленных на выставке, изображены обычные люди, которые часто живут на пересечении границ. Они остаются в нескольких местах одновременно под давлением истории или же по собственной воле.
Поддержите журналистику, которой доверяют.
