По данным переписи за 1989 год, в Казахстане две основные этнические группы составляли казахи и русские – 6,5 млн и 6,3 млн человек соответственно. На начало 2016 года казахов насчитывалось уже 11, 7 млн, а русских 3,6 млн человек. При этом если почти три десятка лет назад на данные две группы приходилось 77,5% населения, то сейчас 87%. А это значит, что Казахстан становится более моноэтническим. Причина заключается как в росте коренного населения, так и в оттоке представителей других основных европейских народов: доля немцев в общем составе населения сократилась с 5,8% до 1%, украинцев с 5,4% до 1,6%.

Более подробно об изменении этнической карты Казахстана можно посмотреть здесь.

Миграционные процессы, а тем более столь масштабные, несомненно, отразились не только в целом на структуре населения, но также и на социально-экономических, культурных, религиозных и других отношениях. Рассмотрим некоторые из них. 

Демография

Факторы, характеризующие сегодняшнюю структуру населения, на самом деле не столь очевидны. Причина не только в самой миграции, как сразу может показаться, но и в опосредованных с ней процессах.Например, показатели рождаемости и смертности зависят как от социально-экономических, медицинских и других условий в государстве, к которым многие прибегают для объяснения тех или иных демографических процессов, так и от цикличности всплесков и спадов рождаемости в прошлом. 

Демограф, доктор исторических наук, профессор кафедры истории Казахстана Восточно-Казахстанского государственного университета им. С.Аманжолова Александр Алексеенко отмечает, что в 1990-е годы показатели естественного прироста в стране снизились. Причем снизились они у всех этносов:

«Общая ситуация в стране зависела, в основном, от демографических установок двух наиболее многочисленных этносов – казахов и русских. У русских проблему определяла эмиграция, вымывающая значительную часть населения репродуктивного возраста. Помимо этого, неопределенная ситуация начального этапа суверенного развития привела к сокращению рождаемости и у тех, кто остался в Казахстане. Падение рождаемости у казахов связано, в основном, с кризисом, поразившим постсоветское пространство. Тем не менее, уровень рождаемости у них оставался более высоким, чем у европейских этносов, но этого было недостаточно, чтобы сохранить демографическую ситуацию 80-х годов. Начинается падение рождаемости в целом, несмотря на молодую возрастную структуру казахского населения.

Позже, в 2000-е годы, наблюдался рост, обусловленный как объективными, так и субъективными факторами. К объективным можно отнести то, что в это время в брачный, репродуктивный возраст вступило поколение 1980-х годов рождения – детей бэби-бума 1950-1960-х. И поэтому показатели рождаемости начали расти, а смертности снижаться».

«Основная смертность приходится на возрастные группы старше 60 лет, но удельный вес этого поколения уменьшился вследствие молодой структуры казахов, русских же просто стало меньше. В результате негативное влияние смертности снизилось, и начался демографический бум, который в определенной степени продолжается и сейчас», - подчеркивает эксперт.

Субъективный фактор – это поддержка государства, которая проявляется в виде финансовой помощи (пособия по беременности и родам, уходу за ребенком до года). А также возврат общества к традициям, где очень важной составляющей является большая семья. 

При этом Александр Алексеенко отмечает, что смена этнодемографического состава постепенно привела к росту демографических показателей. Это обусловлено сокращением европейского населения, а, следовательно, и уменьшением негативного демографического влияния на общую ситуацию. Европейцам свойственна небольшая рождаемость и более высокая смертность (старая возрастная структура). Сейчас 70% населения составляют казахи, поэтому демографические показатели растут.

О том, что у казахов высокая рождаемость говорит и социолог, руководитель Общественного фонда «Центр социальных и политических исследований «Стратегия» Гульмира Илеуова, но подчеркивает, что недостаточная. Средний состав семьи, по данным Фонда, составляет 4 человека – это простое воспроизводство. Для расширенного производства в семье должно быть трое детей.

Также она обращает внимание на то, что чем больше казахи переезжают в город, тем ниже у них рождаемость: «Но поскольку физический процесс миграции осуществляется, например, сейчас, то в данный момент эти сельские жители (живущие уже в городе – прим. V) демонстрируют то же самое поведение, которое они бы демонстрировали, живя в сельской местности. И только на следующем поколении проявляется чисто городское поведение – это тоже надо учитывать».

Труд

Здесь также происходит так называемое «этническое замещение». Но последствия более сложные и многообразные, нежели в демографическом варианте. Проблема, по словам Алексеенко, заключается в том, что в Казахстане в советское время сложилась четко выраженная этническая дифференциация социальной, экономической деятельности, системы расселения и т.д.

«То есть русские и европейские этносы в целом определяли ситуацию в городах, занимали соответствующие ниши, казахи в массе своей проживали в сельской местности. - объясняет эксперт. - Так как европейское население выбывает, их начинает замещать поток из села в город. Количественное замещение идет быстро, но качественно этот процесс очень долгий. Потому что эмиграция - сиюминутный фактор, а замещение высокопрофессиональных работников – долгий процесс, на их подготовку требуются многие годы. Поэтому сейчас некая яма образовалась - одни уехали, а вторые еще полностью эти дыры не успели закрыть».

При этом он отмечает, что довольно успешно были замещены приоритетные ниши: властные структуры, образование, культура и т.д. И этому есть простое объяснение - эти кадры были подготовлены еще в советское время.

«Если брать 1980-е годы, то самый высокий уровень высшего образования (показатель на 10 000 представителей своего этноса) был у казахов. Это не потому, что имели место какие-то преференции, а потому что у казахов в студенческий возраст вступило поколение демографического взрыва - люди, родившиеся в 1950-60-е годы. И поэтому казахстанская молодежь в 1970--1980-х годах, причем молодежь с высшим, незаконченным высшим образованием, в основе своей была представлена казахами. Поэтому культурно-образовательная, властная ниши в начале суверенитета в целом профессионально были замещены, так как кадры были уже подготовлены, еще в советское время. А вот замещение в индустриально-инженерной сфере идет гораздо медленнее. И здесь есть проблема в социально-экономическом плане», - подчеркивает демограф. 

Он также добавляет, что сейчас идет постепенное внедрение казахской культуры в европеизированное городское пространство. Казахский этнос постепенно укрепляется в городах, чего раньше никогда не было. И сейчас происходит мощный модернизационный процесс – урбанизация.

«Он идет болезненно, как это всегда происходит во всех модернизациях в мировой истории, вызывает массу критических замечаний, причем с разных этнических сторон. Политическую независимость можно приобрести быстро, а все остальные компоненты (культура, образование, экономика и т.д.) идут медленно и болезненно. Один из возможных вариантов – город начнет переделывать новых своих жителей, т.е. европеизировать, вестернизировать, как происходит во всем мире», - предполагает он.

Объясняется это тем, что город находится практически вне этничности, город действует по определенным стандартам, которые одинаковы во всем мире: «Горожане становятся "людьми мира", но при этом они частично теряют свою этническую культуру. Теряется масса компонентов этнической культуры. Почти уходит этническая выраженность материальной, экономической культуры».

«Основы этничности складываются в традиционном аграрном обществе. В чистом виде перенести аграрно-патриархальный культурный компонент в города практически нереально. Надо искать компромиссы. И это вызывает массу дискуссий в Казахстане, как и во всем мире. Все зависит от того, как это может пройти», - добавляет эксперт.

Аналогичного мнения по поводу культурных процессов придерживается и Гульмира Елеуова: «Я считаю, что казахскую культуру другие культуры особо не впитывают в себя. Какой-то адаптации тем более ассимиляции нет. Есть какие-то общие вещи, но, не думаю, что это глубинное присвоение. Но какие-то переходные формы, промежуточные варианты они все-таки у тех этнических групп, которые проживают в Казахстане, наблюдаются».

«Полного процесса единения культур я не наблюдаю, но то, что сейчас идет переходный момент принятий, спокойного восприятия казахских элементов в общем пространстве, мне кажется, он есть. И с точки зрения языковой ситуации мы наблюдаем, что все больше людей используют два языка: казахский и русский. Они об этом говорят, когда отвечают на вопрос: "Какой язык вы используете дома при общении?», - говорит она.

Социолог отмечает, что в стране происходит языковое замещение, идет увеличение количества носителей и в том числе использование казахского языка на телевидении. При этом резкого изменения насильственного использования в семье Гульмира Елеуова не наблюдает: «Люди разговаривают на тех языках, на которых им удобно. При этом постепенно увеличивается доля тех, кто использует два языка».

Она также отмечает, что казахстанцам присущ фактор умения жить рядом с другими этническими группами: «Люди привыкли всегда оглядываться по сторонам, чтобы не сказать лишнего, так как вдруг кто-то рядом другой. Система норм жить в сложном обществе присутствует. Я думаю, что это нас очень сильно отличает от других моноэтнических стран». 

Межэтническое взаимодействие

Межнациональные процессы всегда находятся в центре внимания как исследователей, так и общества в целом. Конфликты на этой почве в любой стране мира вызывают не просто интерес, а обеспокоенность у разных групп населения. Казахстан не является исключением, тем более, что в социальных сетях подобные вопросы периодически жарко обсуждаются. Но в основном это и заканчивается там – в Интернете. В реальной же жизни уровень межэтнической конфликтности низок и несет в себе социально-экономические причины, а не национальные.

Гульмира Илеуова обращает внимание на то, что Конституция Казахстана дает одинаковые права всем гражданам страны вне зависимости от их национальности. Никаких преференций для какой-либо особой группы в стране нет. Также социолог подчеркивает, что изменения этнического состава населения в стране происходили постепенно, а не резко, что как раз и могло повлиять на какие-то фундаментальные вещи.

По ее словам, постепенность выражается не только в физическом отъезде из страны, но и в процессе той же социализации.

«В любом случае все люди вне зависимости от этнического состава, которые проживали на территории Казахстана, несли в себе все эти родовые черты людей советских. И если мы говорим про социализацию, то и школа все еще долгое время остается советской, и высшая и средняя, то есть мы все еще находимся в этом пространстве. И поэтому процесс социализации - передачи разных ценностей, не только культурных, политических идут с этой точки зрения довольно равномерно и плавно. То есть этнический состав в данном случае не является самым важным фактором, а является фактор идеологического, мировоззренческого, культурного бэкграунда того населения, который на территории все еще проживает. По всем нашим социологическим данным, нет резкого разрыва в ценностях, самых главных мировоззренческих ориентациях разных поколений людей. В принципе процесс передачи, в том числе, культурного кода идет постепенно»,- поясняет она.

«Второй фактор связан с казахами. Всё, что, во-первых, было запрещено, всё, что было забыто, или всё, что в советские годы казалось несовременным, архаичным это всё начинает возрождаться. И всё это возрождается под разным соусом. Есть возврат к традициям, на который влияют экономические факторы. Та же родовая структура еще в 90-е годы в качестве экономического фактора имела огромное значение. Это процесс поддержки в условиях экономического кризиса, это возможность апеллировать к расширенной семье, чтобы получить какую-то помощь. На данном этапе я вижу, что за 20 лет, все эти штуки, которые нам казахам, казались очень интересными, важными, постепенно спокойно вошли в сознание современных людей. Но если они не играют важной современной роли, они просто остаются на периферии. В том числе я вижу то же самое по поводу жузовой структуры», - делится Илеуова.

Что касается происходящих в обществе процессов идентификации, то по данным социологических исследований Фонда, они сейчас не являются очень востребованными.

«Они просто наигрались с ними. Ими разрешено пользоваться, они присутствуют в общем информационном поле, но если они не показывают свою экономическую, социальную значимость, соответственно к ним апеллируют только в тех случаях, когда в них есть какая-то необходимость. Но в целом в повседневной жизни как-то апеллировать к ним просто мало смысла», - объясняет она. 

Илеуова подчеркивает, что в общей массе у людей сложилась примерно одинаковая система ценностей, которую они предъявляют для своих детей, и соответственно, для государства и той среды, в которой они проживают. И это как раз и является залогом стабильности общества.

«Есть группы, стабильно процентов 10, которые говорят, что испытывают определенные напряжения. Если мы уточняем какие, то речь идет, конечно, о бытовых случаях. Они распространены в разных регионах по-разному, но, например, в моноэтнических обществах случаев бытовых конфликтов меньше, в регионах и в городах, где концентрация населения выше, этническая представленность тоже более широкая, то здесь случаев больше, чем в сельской местности», - поясняет она.

По ее версии, причины носят в основном социально-экономический характер, то есть чаще всего представители не могут поделить какие-то экономические ниши и, соответственно, там возникает определенная напряженность.

«У нас сейчас заметно ухудшилась социально-экономическая ситуация. Мы, по нашим данным, видим, что люди себе не могут позволить те вещи, которые могли в более благоприятной экономической конъюнктуре», - подчеркивает она.

При этом эксперт отмечает, что эти процессы являются не столь линейными в миграционных вопросах, как, например, может оказаться уход действующего президента. Согласно исследованиям Фонда, русские обеспокоены этим фактором и вытекающим из него вариантом смены вектора этнической политики.

Также русские озабочены возможным снижением статуса русского языка в стране. Об этом говорит заведующая отделом диаспоры и миграции Института стран СНГ (Москва) Александра Докучаева.

«Мы это наблюдали. Как только какой-нибудь сенатор, а уж тем более президент говорят по поводу того, что русский язык будет меньше использоваться или как сейчас казахский язык переводят на латиницу, возникает напряжение», - подмечает она.

Что касается консолидации различных этнических групп, то, по мнению экспертов, ее как таковой среди европейских народов нет.

«Я не думаю, что у европейских народов есть потребность в этнической консолидации, потому что они максимально разъединены. У нас нет диаспоры в классическом виде. Городские жители индивидуализированы и немногие идут на такие виды консолидаци. Диаспорального сознания нет», - говорит Александр Алексеенко.

Гульмира Илеуова придерживается такого же мнения, но добавляет, что у русских есть один объединяющий фактор «электорат действующего президента у русских составляет 100%»: «То есть у казахов больше вариантов выбора, нежели у русских. Русские однозначно выбирают президента Назарбаева и голосуют за него. В этом смысле есть консолидация».

Александра Докучаева обращает внимание на то, что «русские, живущие в странах Азии, вообще не конфликтные». Для них характерна «позиция стороннего наблюдателя»

«Но в то же время перевод казахского языка с кириллицы на латиницу многими воспринимается как еще один шаг к удалению от России, опосредованно так. И после этого объявления резко возросло число желающих переехать по программе. Это объективный показатель. Резко возросло число тех, кто обращается в консульство (России – прим. V) с желанием подать документы на выезд из Казахстана по программе содействия добровольному переселению», - отмечает она.

«Русские голосуют ногами по поводу всех несогласий или раздражений, которые они там чувствуют (…) Русские не конфликтуют, они уезжают», - говорит Докучаева. При этом эксперт не конкретизировала, на какие данные она опирается, говоря о возросшей эмиграции и не указала конкретных цифр.

Она также считает, что как только в России смягчится законодательство в отношении легализации получения гражданства хотя бы для соотечественников, поток миграции из постсоветских азиатских стран увеличится. Но в первую очередь это произойдет не из Казахстана, а из других Среднеазиатских стран, где положение в экономике менее благополучное, чем в Казахстане.