«Выборы в маслихат как будто бы важнее»

«Задекларировал 230 тенге»

Впервые об участии в выборах Равкат задумался год назад, когда президент Касым-Жомарт Токаев анонсировал реформы и самовыдвиженцам снова разрешили баллотироваться в мажилис и маслихаты. Когда объявили выборы, он решил в них участвовать.

Правда, потом Равкат узнал, что нужен вступительный взнос — 350 000 тенге: «Для меня это стало открытием, я сейчас не так много зарабатываю, даже передумал подавать документы, но потом я поговорил с друзьями и они сказали, что можно будет собрать деньги. Я не только для себя подаюсь, всей команде интересно поучаствовать в этом. В штабе много ребят из «Oyan, Qazaqstan!»: Бейбарыс Толымбеков, Камила Зайнутдинова, Бота Шарипжанова, Айгуль Нурбулатова, много моих друзей. Это все молодые люди».

Зарегистрироваться кандидатом в депутаты маслихата оказалось просто: Равкат написал заявление, его проверили на соответствие Конституции — есть ли погашенная судимость и казахстанское гражданство. После этого нужно было сдать декларацию об активах: «Это было легко, потому что у меня нет никаких активов, я задекларировал 230 тенге, лежавших в кошельке. И в банке оплатил взнос в 350 000, которые собрали друзья. В этом году, если честно, я был более оптимистично настроен, потому что нас всех зарегистрировали. Кажется, первая хорошая новость пришла от Лукпана Ахмедьярова (журналист, активист из Уральска – прим. В), я подумал, если Лукпана зарегистрировали, то я по этим активистским меркам никто. Но теперь понимаю, что одно дело зарегистрироваться, другое дело дойти дальше до выборов».

После регистрации стали снимать многих кандидатов: находились разночтения в декларациях, так самовыдвиженца Ильяса Юсупжанова, который тоже был в 7 округе, убрали из-за того, что он не задекларировал написанные им книги.

Летом прошлого года Равкат Мухтаров хотел организовать митинг уйгурской диаспоры. После того, как он подал в акимат уведомление, позвонили несколько уйгурских деятелей, предлагали отозвать заявление, кто-то из них даже предложил «двигаться вместе» с Ассамблеей народа Казахстана. Мухтаров говорит, что после выдвижения в маслихат, был только один звонок от «уважаемого человека из акимата», но ничего «такого он не сказал»: «В этот раз они решили со мной не разговаривать. Я думаю, они не видят во мне угрозы. У меня нет какого-то большого сильного социального капитала. В этом районе моё имя никто не знает, возможно, поэтому меня не сняли».

Мухтаров был сразу нацелен на выборы в маслихат, а не мажилис, объясняя это так:

«Я сейчас понимаю, что как будто бы выборы в маслихат важнее. Поскольку через эти выборы мы сможем напрямую повлиять именно на исход выборов. У нас в маслихате будут сидеть 42 человека, из них половина — по партийным спискам, а половина — из округов. Если мы выберем 50% человек, мы сможем, я думаю, влиять на то, как развивается город. Всё, что касается нашей повседневной жизни, можно делать в рамках маслихата. Если маслихат будет избирать акимов, то он будет играть важную роль. Для меня выборы в мажилис вторичные, потому что от миллионного Алматы там всего три депутата избираются, там очень сильная конкуренция и 70% все еще остается за «Аманатом».

В феврале Равкат Мухтаров объявил сбор донатов для проведения избирательной компании, уже помогли человек 60-70. Деньги ушли на оплату услуг типографии, в целом он считает, что на агитацию нужно тысяч 600-700 тенге, это без учета взноса.

По городу Равкат передвигается на велосипеде и общественном транспорте, возможно, поэтому первый пункт его программы касается доступного общественного транспорта, второй — чистого воздуха, третий — комфортной среды для всех, затем — прозрачность маслихата и контроль подрядчиков акимата и исполнения местного бюджета.

«Горечь поражения должна двигать нас вперед»

Равкат был наблюдателем на трех выборах и прекрасно осознает, как работает система, поэтому пытается сейчас набрать 28 наблюдателей — по одному на участок.

«Мы понимаем, что подсчет голосов — самый важный момент. Я три раза наблюдал за разными выборами и только однажды получил свой протокол. Председательницы были со мной вежливы и добры, не было никаких нарушений, кроме мелочей, которые не влияют на исход выборов. Но как только закрывается дверь, всегда есть заместительница председательницы, которая провоцирует конфликт, начинает ругаться. Есть наблюдатели, которые помогают им. Меня дважды исключили и я не получил протокол. Я понимал, что будут какие-то фальсификации. Самая большая цель для меня и моих соратников, соратниц, это все же пропагандировать идею выборов. Нужно, чтобы все шли на выборы и проигрывали там, эта горечь поражения должна двигать нас вперед. Хочется, чтобы молодежь приходила на выборы, а она игнорирует их. Я сам наблюдал за выборами, я вижу, кто приходит на них, хочется, чтобы люди приходили и тогда у нас, независимых кандидатов, появится шанс».

Равкат Мухтаров изучал опыт умного голосования в России, читал про Дарью Беседину (депутат Московской городской думы), но понимает, что это все мало подходит для нынешних выборов: времени на подготовку катастрофически мало. На момент нашего первого с ним разговора до выборов оставалось 2,5 недели и Равкат признавался, что ничего не готово. Буклеты и плакаты еще не распечатаны, встречи с избирателями не проведены, а сам он на велосипеде мечется с одной стороны города в другую: то в банк, то в школу, то в комитет госимущества. Полностью сформированного работающего штаба нет, была идея снять конференц-зал в гостинице, но вроде бы по закону этого делать нельзя.

Равкат с командой похож на саперов на минном поле: правила игры не всегда понятны, а любой промах может привести к снятию с предвыборной гонки. Так, например, хотели запустить рекламу в соцсетях — по примеру других кандидатов, но в ЦИК сообщили, что это чревато снятием с выборов. Про это он помнит всегда, спрашиваю, что будет, если его снимут: «Первое — я и мое окружение ещё раз на своём опыте убедимся, что все обещанные реформы, даже какие-то минимальные послабления, это всё фикция. У меня в голове всегда сидит, что это фикция. Но мы пытаемся достичь границы, посмотреть, где границы доступного для нас. Если выборы окажутся фикцией, это по всем нам ударит. Второе — это, конечно, опыт нашей команды и вообще какой-то человеческий опыт. Мы — первые самовыдвиженцы за последние несколько лет, и мы понимаем, что есть недостаток опыта: как агитировать, сколько это все стоит, где распечатать плакаты, как сделать так, чтобы нас не сняли, как разговаривать с людьми, да даже просто как у директора школы попросить актовый зал — этот весь опыт, я думаю, мы сохраним. Потом у нас есть команда, которая занимается пиаром, конечно. И это все личный опыт для людей. Я думаю, что еще очень важно, что усилия, которые мы вкладываем, это все должно набрать импульс, инерцию, и в случае, если нас не допустят или мы проиграем, нам должно быть горько, мы должны осознать, что нас на самом деле обманули, чтобы потом эта инерция куда-то направилась. Я вижу это в консервативном русле, что, если сегодня из моего округа изберут, к примеру, Алтынай Кобееву, то завтра я буду писать ей письма, буду спрашивать: где наш воздух, где наши тротуары? Я думаю, если мы вовлечём достаточное количество людей в эти выборы и поймём ценность маслихата, то мы сможем потом как-то влиять на депутатов, ну или спрашивать, если они не будут отвечать, то мы будем ещё больше вовлекаться».

Встреча с избирателями. «Мы сейчас все в фазе обещания»

Мухтаров выкладывает много информации на своей странице в инстаграм, но понимает, что просмотры там сейчас для него мало что значат: «В целом в Ауэзовском районе проживают 295 тысяч человек, в моем округе примерно 90 тысяч, из них, может быть, 60 тысяч придут на участки, и нам нужно до них достучаться. Если меня полайкают в Лондоне или Астане, это никак не поможет. Поэтому нужно идти к людям и общаться».

Перед встречей Равкат посмотрел видео встреч акима Алматы Досаева с жителями города. Не для того, чтобы перенять его манеру общения, а понять, что интересно людям. Он заметил, что алматинцы очень общительные, эмоциональные, не боятся статуса акима. «У меня позитивные ожидания по поводу того, что люди готовы общаться. Другой вопрос, смогу ли я позвать избирателей себе на встречу, видят ли они ценность в этих выборах, сможем ли мы до них достучаться».

3 марта, вечер, школа №155 в районе Абая-Момышулы. В небольшом актовом зале, вмещающем около 80 человек, Равкат Мухтаров сворачивает только что отпечатанные буклеты. Текст в них начинается с рассказа о том, что такое маслихат и чем там занимаются депутаты. Он заметно волнуется: вдруг никто не придет. Постепенно задние ряды занимают школьные учители, потом появляются друзья, соратники, родственники, приходят родители. Равкат признается, что семья его поддерживает, хотя, и считает происходящее юношеским максимализмом. Мама Равката говорит о том, что мы очень инертные, на выборы никто не ходит. «Но главное чтобы вообще допустили до выборов», — заключает она.

«Всем привет! Я очень рад, что все пришли сюда. По своей воле, надеюсь. Если кто-то здесь не по своей воле, просто покажите», — говорит Равкат. Задние ряды не двигаются.

11 минут Равкат рассказывает о себе: учился в Назарбаев Университете на факультете экономики, потом в Канаде в Университете Альберты на гранте, изучал экономику окружающей среды, защитил диссертацию по загрязнению воды. Сейчас работает в лаборатории экологии биосферы Казахского национального университета, которая исследует загрязнение воздуха. Пытается посчитать смертность в Алматы и в Астане от воздуха, экономический ущерб, связь с количеством мертворождений. Рассказывает про пять пунктов своей программы. Несколько раз проговаривает, что не входит ни в какие партии: «Я сам по себе. Ведомый своими идеалами, теперь я здесь. Я обещаю, что буду подотчетным людям. То есть сейчас мы все в фазе обещания, но я верю, что буду подотчетным. Я хочу, чтобы постоянно была обратная связь между мной и людьми. В последний месяц я много километров прошел в этом районе, я понимаю его проблемы, что очистка арыков, уборка нормально не делается, что есть проблемы с общественным транспортом».

Первый вопрос из зала о том, почему маслихат не работает, и вообще знает ли кто-нибудь своего кандидата. Одна из женщин спрашивает про септик на ул. Виноградова. Кто-то интересуется другими кандидатами, уточняет, есть ли еще кто-то из самовыдвиженцев. Равкат советует изучать не только программы кандидатов, но и их биографии. Говорят о проблемах в микрорайоне Достык — дороги неровные, много пыли, грязи.

Равкат рассказывает, что вчера ходил по району и раздавал приглашения на эту встречу, возле одного из домов увидел парня, рассказал ему про выборы. Парень ответил, что ему все нравится: «у нас хороший маслихат, у нас всегда светят фонари». И тут Равкат понял, что он идет по проезжей части по улице Садвакасова, слева и справа грязь, пыльно, тротуаров нет, и никогда их там не было, но люди не видят в этом проблемы.

Затронули тему фальсификации выборов. Равкат рассказал о том, как снимали независимых кандидатов: Асю Тулесову, Жанар Джандосову, Ильяса Юсупжанова. «Если неправильно наклеем плакат, нас тоже могут снять». Поговорили о том, какие партии сейчас есть.

В финале он произносит речь, говорит о том, что будет улучшать жизнь в районе и в городе, что люди должны дышать чистым воздухом. Что он идет в маслихат не ради партии, а ради людей.

После первой встречи с избирателями Равкат говорит, что этот опыт был хорошим, хотя команда не была готова на 100%: накануне он раскидывал приглашения через чаты, ходил по домам. Пришло всего несколько заинтересованных людей, в числе которых были и его родственники, живущие в этом округе. В следующее воскресенье у него встреча с избирателями в школе №132 и есть больше времени на подготовку. А пока нужно ходить по улицам и агитировать прохожих.

«Мой отец всегда приходил на выборы и брал там колбасу»

Вечером 7 марта, когда в городе ежегодное рекордное количество женщин с цветами, команда Равката — он и еще три девушки из его штаба Асыл Еспанова, Айжан Смагулова, Бота Шарипжанова идут вниз по улице Момышулы и раздают листовки.

«Я баллотируюсь в депутаты. Я думаю, что я единственный независимый кандидат в этом округе. Вот моя программа, можете ознакомиться. Тут про транспорт и про чистый воздух», — говорит, заметно волнуясь, Равкат.

«Я на выборы не хожу, мне 65 лет», — отмахивается женщина. Ей объясняют, что голосовать можно в любом возрасте. «Я вот за этим домом живу, куда мне идти?» Равкат достает сотовый телефон, ищет дом на карте, затем находит её участок, объясняет, что ей дадут четыре бюллетеня, один из них будет оранжевого цвета и там будет его имя. «Мой отец всегда приходил на выборы и брал там колбасу», - вспоминает она.

Люди реагируют на агитаторов по-разному: кто-то выслушивает и рассматривает листовку, но большинство отмахиваются.

«Приходите на выборы, это наш кандидат Равкат, он эколог», — говорит Бота Шарипжанова прохожим. Команда агитаторов разделяется на две части и расходится по две стороны улицы. Равкат и одна из прохожих пару минут (небывалый тайминг!) обсуждают городские проблемы.

Когда он возвращается к нам, Асыл вдруг спрашивает: «Ты же сначала поздравляешь женщин с наступающим?» Пауза. Равкат: «Я забыл, честно говоря. Хотя сегодня мы на работе поздравляли».

Асыл Еспановой 24 года и она давно знакома с Равкатом, живет в этом районе пять лет и многое знает о местных проблемах: отсутствие освещения, проблемы с общественным транспортом, убитые дороги:

«Буквально вчера после дождя мы переходили дорогу и у меня выше щиколотки все было мокрое. Такие вещи очень расстраивают. Мне нравится то, что в Равкате есть искреннее желание помочь людям».

Асыл накануне ходила по району с листовками и говорит, что процентов 90 людей не знают про выборы, большинство торопятся, не хотят говорить, есть те, кто не верят в то, что выборы принесут какие-то изменения, что есть смысл ходить на них. «Но есть и люди, которые нас слушают. Уточняют что за выборы, какого числа, где голосовать. На базовые вопросы мы стараемся отвечать».

Мы замечаем, что чаще всего листовками заинтересовываются женщины: «Ну, может быть, это потому что мне самому комфортнее к ним подходить. Потом со мной женщины рядом, - рассуждает Равкат. - Люди по-разному реагируют, кто-то, может быть, из вежливости хочет послушать. Когда я произношу слово «выборы» или «сайлау», они говорят: ой, мне неинтересно, я тороплюсь. Мне кажется, что люди еще скептически относятся к выборам. От этого немного обидно, ведь мы хотим многое изменить».

Впереди еще одна встреча с избирателями в воскресенье и несколько дней агитации среди прохожих. А еще нужно запустить таргетированную рекламу – ее все-таки разрешили.

Власть не занимается политической рекламой, данный материал, как и другие портреты кандидатов на выборах разных уровней, которые будут опубликованы изданием, не оплачен кандидатом или его штабом. Власть публикует этот материал исключительно в информационных целях.