Cегодня Казахстан без Назарбаева представляется как нечто недопустимое и немыслимое. Поэтому постназарбаевский период не рассматривается в качестве ближайшей перспективы, к которой нужно быть готовым. Не случайно для политической ситуации нашей страны характерно довольно чувствительное реагирование на обсуждение данного вопроса. Отсутствие как опыта, традиций, так и самих механизмов по смене власти, добавляет определенную долю напряженности в текущую ситуацию. И не удивительно, что на сегодняшний день эта тема считается одной из наиболее табуированных. Хотя с другой стороны об этом все больше пишут и говорят, но, к сожалению, все разговоры носят больше кулуарный и политтехнологический характер.

Безусловно, сегодня Нурсултан Назарбаев находится на пике своей власти и популярности, но отсчет его эпохи, так или иначе, ведется уже в обратную сторону. И неопределенность в вопросе преемственности создает серьезные политические риски не только для элиты, но и для всей системы.

Справка

В последнее время Н.Назарбаев провел ряд совещаний, выступлений, в ходе которых он словно демонстрировал казахстанской и мировой общественности свою способность контролировать и направлять дальнейшую жизнедеятельность Казахстана, его элиты и народа. В ходе этих выступлений он также коснулся стратегических основ будущего страны. Это в полной мере показало его послание «Казахстан-2050», похожее на «завещание» казахстанской элите и общественности. Все это дает основание полагать, что кадровые перестановки настоящего времени, которые получат свое продолжение в ближайшем будущем, можно рассматривать как попытку Н.Назарбаева создать фундамент для передачи своей власти второму президенту Казахстана.

Казахстан: Назарбаев создает фундамент для смены власти. Талгат Мамырайымов. http://www.fergananews.com/articles/7612

В частности ряд западных исследователей, например Шон Р.Робертс (профессор университета Джорджтаун) полагает, что существует лишь два сценария возможного будущего казахстанской политики после Назарбаева: оптимистичный и пессимистичный.

Оптимистичный предполагает, что существующая политическая стабильность Казахстана, вероятно, продолжит свободный экономический рост страны, с повышением цен на нефть и способностью президента Казахстана управлять конкуренцией среди элиты страны. Многие, кто согласен с этой точкой зрения, также отмечают, что Казахстан развивает профессиональный класс технократов, которые могут выдержать неизбежность президентской преемственности путем выбора надлежащей кандидатуры второго президента.

Пессимистичный взгляд предполагает, что существующая политическая стабильность Казахстана — временна и слишком зависима от президента. В этом контексте политическая элита недостаточно сильна для безболезненного перехода из эпохи Назарбаева. Эта точка зрения также подтверждается признанием, что Казахстан все еще должен создать институциональное средство в качестве справедливого связующего звена между народным выбором преемника Назарбаева в конкуренции через прозрачные, свободные, и справедливые выборы[1]. При этом исследователь считает наиболее вероятным именно пессимистичный вариант развития событий.

Справка

На мой взгляд, в Казахстане нет такой ситуации, при которой Назарбаев был бы вынужден уже сегодня искать себе преемника. Практика показывает, что разговор об этом актуализируется, если речь идет о смене власти. Однако, по всей видимости, Нурсултан Назарбаев не собирается сдавать кому то власть, по крайней мере, на сегодняшний день. Поэтому вопрос о политическом преемнике для Казахстана преждевременный и его нет на повестке дня

Ильгар Велизаде. Вопрос о политическом преемнике для Казахстана преждевременный. АМИ «Новости-Азербайджан», 11 апреля 2011 года, http://sngdaily.ru/2011/04/11/vopros-o-politicheskompreemnike-dlya-kazaxstanaprezhdevremennyj.html

Казахстанский политолог Досым Сатпаев также склоняется к двум вариантам: «Уход первого президента из политической жизни — это сумеречная зона. Есть примерно два варианта развития: либо хаотическое состояние, которое приведет к полному распаду существующей политической системы, либо переход на более дифференцированный, высокий уровень упорядоченности. Во втором случае речь идет не о демократическом развитии, а об авторитарной упорядоченности, только в более жесткой форме. В наших условиях точка бифуркации (смена установившегося режима работы системы — прим. ред.) — это даже не уход действующего президента, это любая попытка его преемников начать вносить изменения в политическую систему. Она как карточный домик: если вынуть одну карту, все рассыплется. Да, история знает много примеров, когда модернизация проходила плавно и гладко, но все же больше примеров, когда все это перерастало в гражданские войны и кровавые конфликты.

Естественно, что любая политическая сила, которая окажется у власти, начнет с самого главного — передела собственности, и это будет объясняться просто — выживаемостью. Наличие собственности и доступ к ресурсам — это, по сути, наличие будущего политического капитала»[2].

Как показывают данные социологических опросов, в обществе сформировалась устойчивая фобия возможных катаклизмов после смены власти в стране. При этом заложниками этой фобии являются не только обыватели, но и большая часть экспертного сообщества. Более 70% опрошенных экспертов соглашаются с мнением, что существующая неопределенность по поводу транзита власти в стране представляет серьезные риски для Казахстана. По их мнению, наличие такой неясности приводит к повышению «градуса кипения властных амбиций некоторых элитариев». Также существует угроза в виде раскачивания ситуации через педалирование этой темы в общественно-политической сфере.

Согласны ли Вы с мнением, что существующая неопределенность по поводу смены власти в стране представляет серьезные риски для Казахстана в ближайшие несколько лет?

Да – 71,8%

Нет – 25,6%

Затрудняюсь ответить – 2,6%

Надуманной считают проблему неопределенности вокруг смены власти лишь 26% экспертов. Для них риском является не столько неопределенность, сколько запуганность и запрограмированность населения мифами «после Назарбаева — хаос»: «Для Казахстана угроза — это деградация образования и здравоохранения. А неопределенность с властью — угроза только для маленькой элитной группы. От того, кто контролирует «Самрук-Казыну» с ее активами, большинству казахстанцев ни жарко, ни холодно. Благополучное разрешение этой проблемы некоторые эксперты видят на примере России: «Ушел Б.Ельцин — пришел В.Путин, в то время совсем еще не известный политик, и что Россия погибла???»[3].

И все же страхи, связанные с постназарбаевским периодом, небеспочвенны: ведь не имея механизмов по транзиту власти и обеспечения преемственности существующего курса, страна и общество потенциально могут быть обречены на политический кризис с развертыванием различных сценариев, в том числе и негативных.

В экспертной среде высказывалось очень много различных вариантов и сценариев, как будут развиваться события при смене власти. Ниже мы попытаемся в некоторой степени их классифицировать и обобщить.

Сценарий 1. Переворот

«В связи с мировым кризисом социально-экономическая ситуация в стране резко обостряется. Снижение цен на нефть до критического уровня, остановка производств, выплаты внешних долгов — все это приводит к дефолту государства. А безработица, задерживание выплаты зарплат и пенсий еще больше усиливают недовольство населения властью. По всей стране вспыхивают очаги социальных, этнических и трудовых конфликтов.

Несмотря на жесткий иерархический характер, государственная власть в этот момент демонстрирует неэффективность в управлении социально-экономическими процессами. Налицо все признаки кризиса системы государственного управления. В стране отсутствуют ощутимые результаты тех программ и проектов, которые проводились за весь период существования режима. Как в политической, так и в экономической сфере деятельность власти носит имитационный характер.

Ситуация усугубляется масштабной коррупцией, принимающей системный характер и охватывающей всю вертикаль государственного управления. Плюс к этому — банальная некомпетентность местной исполнительной власти, в результате чего любая государственная инициатива оказывается обреченной на провал. Радиус доверия между обществом и гражданами сужается до критического. Попытка Президента бороться с коррупцией посредством показательных процессов над отдельными высокопоставленными чиновниками восстанавливает против него бюрократический аппарат. Попытки же самокоррекции системы через введение принципов корпоративного управления не дают положительного результата.

Президент стремительно теряет реальное управление над основными институтами власти. Лояльность чиновников к главе государства существует лишь на формальном уровне. Каждая структура действует в собственных интересах, либо переходит под контроль определенных элитных группировок.

Одновременно с ослаблением некогда крепкой «президентской руки» происходит значительное усиление наиболее приближенной к президенту группы, влиятельность и ресурсы которой начинают принимать угрожающий для других сил размах. В ответ на это часть элиты решает объединиться против общей угрозы. В недрах так называемого «ближнего круга» создается «Теневой Союз», во главе которого встает один из представителей системной элиты, обладающий наибольшей харизматичностью и управленческим опытом. В условиях ослабления, как власти главы государства, так и его самого, основной задачей «Союза» становится не только нейтрализация конкретной группы, а свержение режима, переставшего обеспечивать внутриэлитный баланс и теряющего контроль над ситуацией в стране. Учитывая горький опыт с ДВК, вариант с возможностью использования институциональных способов решения проблемы категорически отвергается.

Согласовав ключевые позиции и определив содержание своей деятельности, «Союз» начинает активно привлекать на свою сторону критически настроенные против режима политические силы (оппозиция, бизнесмены, бывшие силовики). Осуществляются переговоры с руководителями регионов, налаживается связь с внесистемной оппозицией, представленной беглыми банкирами и политиками. Используя борьбу с коррупцией, «Союз» активно наращивает собственные активы и ресурсы.

Скрытое саботирование президентских установок и инициатив, проводимое «Союзом», достигает своей цели — все неудачи казахстанцы невольно проецируют на главу государства. Имиджевая дискредитация Президента имеет свое продолжение в виде навязчивых инициатив по его искусственной канонизации — наделение статусом пожизненного президента, предоставление гарантий безопасности членам президентской семьи, слив компроматов на членов ее семьи, установка памятников, награждения орденами и медалями, переименование городов — все эти действия, в конечном счете, приводят к десакрализации статуса главы государства. После подготовительного этапа «Союз» приступает к осуществлению практической фазы заговора — организуются массовые выступления в городах Алматы и Астана, где озвучиваются требования об отставке правительства, улучшению жизни населения и тому подобные. В свою очередь представители «Союза» из силового блока убеждают верховного главнокомандующего жестко подавить акции протеста. В результате непропорционально жесткого подавления манифестаций в обществе резко возрастает недовольство властью, ослабляется общественная поддержка Президента.

Используя удобный момент «заговорщики» приступают к заключительному этапу переворота. Наиболее близкие и преданные соратники президента арестовываются. Главе государства предлагается добровольно передать власть взамен гарантий безопасности ему и его семье...»

Сценарий 2. Консенсус

«После известия о том, что президент внезапно покидает свой пост, происходят интенсивные внутриэлитные контакты и обсуждения. Действующая в этот момент расстановка сил не позволяет ни одной из групп единолично претендовать на высшую власть в стране. В то же время относительно доминировавшая в последний период правления экс-президента группа автоматически теряет большую часть своих ресурсов и возможностей.

Пост временно исполняющего обязанности президента в соответствии с Конституцией занимает Председатель Сената. Однако, не имея достаточной поддержки ни в элитной среде, ни среди населения, он не претендует на верховную власть.

В среде элиты начинаются интенсивные переговоры, по результатам которых преобладающее большинство элиты объединяется и создает «Альянс сил» без доминирования одной фигуры. Здесь важно то, что данная группа находит компромиссное решение относительно дальнейшего развития ситуации. После чего начинаются переговоры с главами регионов и наиболее влиятельными руководителями государственных ведомств. Главным предметом согласования является вопрос распределения полномочий и ресурсов в новых политических условиях. При координировании своих действий группой делается акцент на сохранении внутриполитической стабильности и недопущения использования момента радикальными силами. Пресекаются любые проявления сговора и попыток сепаратизма по региональному, этническому или родовому признаку. Силовики и основные СМИ берутся под жесткий контроль.

Здесь стоит отметить фактор времени, который становится определяющим в консенсусе элит. Затягивание переговоров на длительные сроки чревато нарастанием критической массы недовольных среди населения и включением в процесс различных деструктивных сил. Но элиты смогли в оптимальный срок (3-5 дней) завершить переговорный процесс.

В условиях равного распределения ресурсов и возможностей пересматриваются параметры существующей модели управления. «Альянс сил», будучи представленным несколькими элитными группами, не заинтересован в воспроизведении прежней сильной, сверхцентрализованной президентской системы, поэтому достигнута договоренность об урезании полномочий президента и передачи их парламенту. Отсутствие среди высшего истеблишмента сильной политической фигуры, способной сконцентрировать основные силы вокруг себя, также становится благоприятным фактором для перехода к парламентскопрезидентской или парламентской модели политической системы. В этой ситуации вопрос «Кто станет президентом?» не имеет определяющего значения для элиты. Фигура компромиссного президента, в данном контексте важна только в качестве гаранта достигнутых договоренностей.

Перед президентскими выборами временно исполняющий обязанности президента проводит соответствующие реформы по децентрализации власти и передачи полномочий парламенту (изменение закона о выборах, Конституции). По результатам выборов формируется многопартийный парламент, где силы Альянса представлены доминирующей фракцией. Лидеры оппозиционных партий получили место в парламенте, что позволило компромиссному кандидату беспрепятственно выиграть президентские выборы...»

Сценарий 3. Регент и ренегат

«Осуществив определенную переконфигурацию политического поля, глава государства принимает решение об уходе из публичной политики. Уход не спонтанный и не проявление жеста доброй воли. Он подготовлен и продуман — используя экономические и политические институты, которые были созданы специально под момент ухода, экс-президент сохраняет за собой статус центра принятия решений (регент). Посыл такого решения очевиден и укладывается в принцип — не править, а управлять. Другими словами реализована схема, по которой предполагается легитимизировать режим во времени посредством прохождения учебно-тестового режима по линии «регент — наследник».

Из числа близкого окружения определен кандидат, подходящий на пост президента. Главные критерии отбора преемника: высокая и проверенная лояльность к нынешнему лидеру, личное доверие Лидера, неаффилированность ни с одной из финансово-промышленных групп, наличие рычагов для контроля (компромат на преемника) и отсутствие лидерских качеств. Учитывая вышеперечисленные критерии, неудивительно, что преемником становится малоизвестная для широкой общественности фигура. Важным моментом при подготовке преемника стало создание определенной интриги вокруг его персоны до последнего момента. Все действия вокруг рекрута преемника велись максимально завуалировано, чтобы заранее не подставить его персону под «обстрел» элитных групп.

Вскоре будущий преемник занимает один из ключевых государственных постов, где демонстрирует свои управленческие способности, зарабатывает репутацию грамотного хозяйственника и формирует имидж энергичного и деятельного политика. Здесь стоит отметить, что в качестве запасных вариантов по обкатке преемника рассматривалось возможное назначение его на менее ответственные посты — председателя Мажилиса/Сената или государственного секретаря.

За полгода до президентских выборов Лидер заявляет о решении не выдвигать свою кандидатуру. Широкой общественности представляется новый лидер. Начинается активное раскручивание будущего президента через использование всего арсенала государственной идеологической машины. Ему формируют имидж молодого, энергичного политика, продолжающего нынешний курс и являющегося доверенным лицом экс-президента.

Во внутриэлитной среде проводится «зачистка» с целью нейтрализации наиболее амбициозных представителей элиты, претендующих на высшую власть. По всем фронтам происходит «закручивание гаек». Предвыборный процесс берется под жесткий контроль власти и проводится по заранее определенному сценарию.

За неделю до выборов Лидер выступает с призывом к казахстанцам поддержать своего преемника, и в итоге он побеждает на выборах с явным преимуществом.

По прошествии определенного времени преемник начнет проводить самостоятельную политику и постепенно регентство станет его тяготить. И здесь он сыграет на противоречиях, существующих в элите. До смены власти провластная элита легитимизировалась исключительно в рамках существующего режима, отличалась высоким уровнем разобщенности. Единственным консолидирующим фактором для них была лояльность президенту страны, поэтому ни одна из группировок не представляет собой устойчивый политический союз. Критерии их объединения весьма условны. Используя принцип «разделяй и властвуй» преемник становится ренегатом и меняет политический курс страны...»

Сценарий 4. Креатура внешних сил

«После известия о том, что президент внезапно покидает свой пост, все установленные «правила игры» и имевшиеся обязательства автоматически теряют свою силу. Формальные институты власти лишаются своей легитимности. В стране отсутствует сила, способная объединить элитные группы и взять на себя ответственность за урегулирование ситуации. Каждый действует в рамках политики защиты собственных интересов и ищет способы укрепиться в новых политических условиях. В результате появляются несколько центров силы, претендующих на высшую власть в стране, каждый из которых опирается на различные силовые ведомства (кто-то на КНБ, кто-то на финпол и т.д.). При этом ни одна из группировок не имеет устойчивой структуры. На личном уровне все на всякий случай договариваются с другими группами одновременно, не отдавая, при этом, предпочтения ни одной из них.

Возрастает вероятность захвата власти одной из элитных группировок, которая в какой-то момент усиливается. Усиление происходит через вмешательство в процесс внешней силы, которая с целью обеспечения сохранности своих интересов вкладывает финансовые и политические ресурсы в одного из участников этой борьбы. Выбор подходящего кандидата осуществлялся с учетом наличия имеющихся между ними (кандидатом и внешней силой) связей. После достижения сторонами определенных договоренностей принимается решение о захвате власти. Председатель Сената, временно исполняющий обязанности президента, под давлением передает власть новому лидеру.

Однако в результате всего внутриэлитный конфликт продолжает обостряться. Часть элиты при внешних проявлениях лояльности остается в скрытой оппозиции к захватчику. В глазах населения новый президент также не имеет легитимности.

Растет региональный сепаратизм, разжигаемый местной элитой, которая обделена новым режимом. Учащаются массовые выступления населения. Чтобы урегулировать ситуацию, режим использует силовые методы. Среди элиты проводится жесткая «зачистка» с применением убийств, шантажа и арестов…»

Сценарий 5. Марионетка

«Действующему режиму удается преодолеть возникающие внутренние социальные и политические угрозы, в то же время не устраняя их глубинных причин. Оппозиция по-прежнему слаба и не может предложить реального альтернативного пути развития. Но при этом в обществе, экономике, культуре — во всех сферах жизни наблюдается застой и полное отсутствие какого-либо движения вперед. Страна превращается в некий «колосс на глиняных ногах».

Постепенно существующий режим теряет свою былую привлекательность для внешнеполитических партнеров, которые начинают планомерный поиск альтернативных политических сил внутри страны.

Вся кажущая спокойность и стабильность нарушается вследствие природного катаклизма, полностью уничтожившего один из населенных пунктов. Массовые потоки беженцев, панический рост цен и проявленная безответственность и халатность местной и центральной власти приводят к росту недовольства действующим режимом и спонтанным акциям протеста, носящим пока локальный характер. Наиболее активными участниками становятся студенческая молодежь и интеллигенция, которые не видят для себя перспектив и требуют проведения экономических и демократических реформ.

В то же время на одном из крупнейших предприятий происходит забастовка рабочих, поддержанная большей частью профсоюзов страны. Неожиданно бастующих поддерживают внешние силы в лице правозащитных организаций и средств массовой информации. Также свою озабоченность высказывают правительства США, России, Китая и европейских государств, которые, помимо гуманитарной помощи пострадавшим от стихийного бедствия, высылают своих полномочных представителей, чья позиция выражается в явной поддержке бастующих.

Власть не успевает реагировать на стремительно развивающиеся события, теряет темп и инициативу и как результат — акции протеста приобретают массовый характер и охватывают практически все регионы. Опасаясь жесткой зарубежной критики, власть не предпринимает жестких мер, идет на мелкие уступки, пытаясь договориться с бастующими, что приводит к новой волне митингов и демонстраций.

В то же время внутренняя контрэлита воспринимает все последние события как сигнал к действию, выступая в поддержку митингующих и пытаясь возглавить волну протеста. Но население резко отвергает официальную оппозицию, выдвигая местных «народных лидеров», которые начинают искать поддержки у иностранных государств. Те в свою очередь пытаются выступить официальными посредниками между властью и митингующими. Одновременно внутри самой элиты разгорается борьба за сферы влияния, из-за чего власть стремительно теряет свои позиции и внешнеполитические партнеры делают ставку на местных «народных лидеров», причем не на одного, а сразу на нескольких, трансформируя их в политические «марионетки». В итоге в стране образуется несколько новых политических центров влияния, среди которых наибольшее влияние имеют прозападный, пророссийский и прокитайский.

Все «марионетки» начинают борьбу за власть с теряющим позиции режимом и одновременно между собой. В конце концов выявляется победитель, который хоть и получает официальный статус главы государства, но не имеет даже части той власти, авторитета и народной поддержки, какую имел первый президент страны. Все попытки обрести реальную легитимность изначально обречены на неудачу, таким же образом дело обстоит и с проводимыми реформами, которые саботируются на местах и оказываются провальными. Экономические, социальные и политические проблемы продолжают нарастать, под угрозой оказывается сама казахстанская государственность, страна распадается на три части…»