Еще раз повторюсь, это обобщенные версии как может развиваться ситуация в случае форс-мажорных обстоятельств. И здесь главное не в том, какая из моделей более реальна или фантастична. Важен тот факт, что любой из сценариев с той или иной долей вероятности может быть осуществлен.

Конечно же, большинство из них могут восприниматься как конспирологические измышления. Однако, как уже неоднократно отмечалось выше, в нынешних условиях отсутствия механизмов по обеспечению преемственности существующего курса, а также с учетом общего расклада, транзит власти, возможно, будет обусловлен именно форсмажорными обстоятельствами и соответственно слабо непредсказуем. Следует заметить, что рассмотренные сценарии описаны с учетом возможных действий только правящей элиты, не беря в расчет действий других сил, например оппозиции. Ведь, к сожалению, ни одна из ныне существующих оппозиционных структур не способна проявить себя в качестве более или менее значимой политической силы.

Справка

Остается возможность политического кризиса в будущем, когда стране понадобится выбрать преемника Назарбаева. Без Назарбаева трудно представить, чтобы какая-нибудь отдельная фигура могла легко договориться и смягчить конкуренцию между различными политическими и экономическими группами интересов в стране. В отличие от опыта меньшей и политически бесплодной Туркмении, пробудившейся после смерти Туркменбаши, Казахстан вряд ли сможет гладко урегулировать "за закрытыми дверьми" подход к выбору своего следующего президента, пока сам Назарбаев не будет присутствовать для смягчения данных переговоров. Если такие переговоры не смогут быть созданы быстро и гладко, наиболее вероятно, что преемственность президента Казахстана будет включать период интенсивной конкуренции и относительной анархии, поскольку борьба за власть будет усилена. В то время будет преувеличением предположить, что такая борьба за власть создаст любой вид продолжительной и явной агрессии, родственной гражданской войне, они вероятно ускорили бы кризис лидерства, который бы привел страну к значительному упадку .

Шон Р. Роберте, доктор философских наук, Университет Джорджтаун. Два лица внутренней политики Казахстана: оптимистические и пессимистические перспективы будущего. Материалы международной конференции. Лондон, ноябрь 2007 г.

«Назарбаев отказывается назвать имя своего преемника, и существует опасность вакуума власти в случае, если он внезапно покинет свой пост, — отмечает газета Financial Times — Ситуация обеспокоила инвесторов, для которых вопрос о преемственности власти в Казахстане — главный риск. Аналитики в большинстве своем говорят: если Назарбаев уйдет с президентского поста, государственный переворот маловероятен, поскольку казахстанская оппозиция… слаба и разобщена»[1].

Главный показатель несостоятельности контрэлиты Казахстана в том, что даже при наличии в той или иной степени оппозиционных настроений в обществе она не смогла сформировать собственную устойчивую социальную базу. Отсюда и постоянные перетоки, бесконечный процесс слияния-раскола, непоследовательность в смене идеологических платформ.

Слабость оппозиции обусловлена также и неудачными попытками противопоставлять себя лично Назарбаеву, так как провозглашенный ею тезис «Казахстан без Назарбаева» создает ощущение конфронтации и возможного силового развития ситуации, что, в конечном счете, отпугивает общество и потенциальных сторонников. Ее влияние на политические процессы в настоящий момент остается на уровне имиджевых мероприятий. Для создания условий, которые могут привести к изменениям базовых параметров политической ситуации, нынешняя оппозиция пока еще неспособна.

Если лидеры оппозиции и те или иные оппозиционные структуры сменят стратегию и тактику своей деятельности, преодолеют разобщенность и смогут мобилизовать нарастающие протестные настроения, то «теоретически» объединенная оппозиция сможет выступить реальным претендентом в борьбе за власть. Вопрос только в том, способна ли она будет потом удержать эту власть и обеспечить контроль над текущей ситуацией.

Cтоит отметить, что разобщенность характерна также и для правящей элиты. Как и среди контрэлиты, здесь отсутствуют фигуры со значимым общественно-политическим весом. Они равноудалены от центра. Благодаря такой политике режим сохраняет баланс между различными группами и во многом обеспечивает внутриполитическую стабильность.

Справка

Изменения в руководстве стран Центральной Азии — это не просто борьба за политическую власть, но и жестокая схватка элит за защиту своих экономических интересов. В богатом нефтью Казахстане, который является региональным магнитом по привлечению иностранных инвестиций, как состоятельный, так и средний класс, беспокоятся потерять то, что они построили. Богатые хранят свои сбережения за рубежом.

Казахстан и Узбекистан: признаки смертности. Kazakhstan and Uzbekistan Intimations of mortality. http://www.economist.com/news/asia/21575826-twocentral-asias-strongmenand-their-daughters-pondersuccession-intimationsmortality

Вместе с тем, существующая неопределенность в вопросе транзита власти способствует росту внутриэлитного накала — для одних новый этап диктует необходимость сохранения своего места и статуса в постназарбаеский период, вторые видят в переходном периоде возможность капитализировать свои ресурсы и реализовать свои амбиции. И хотя указанные контексты не носят ярко выраженный характер, все сегодняшние действия элиты, так или иначе рассчитаны с прицелом на постназарбаевский период. Не случайно в последние годы конфликты между элитными группами приобрели более ожесточенный характер, причем все чаще с использованием силовых ресурсов.

Так, казахстанский политолог, Талгат Мамырайымов отмечает, что «…начиная с 2011 года, внутриэлитная борьба в Казахстане стала разворачиваться главным образом на основе ожиданий постназарбаевского периода. Казахстанские элитарии понимают, что рано или поздно этот период наступит. Поэтому им необходимо уже сейчас иметь гарантии неприкосновенности своих интересов в будущем. А для этого необходимы политические рычаги, в первую очередь, силовые структуры. За них и разворачивается борьба, ведущая к столкновениям внутри элиты. В этой связи показательно, что в своем выступлении 30 января 2013 года на совещании Н.Назарбаева с руководителями правоохранительных органов генеральный прокурор А.Даулбаев фактически признал наличие конфликта между различными силовыми структурами в Казахстане и стремление его прекратить»[2].

Рост напряженности во внутриэлитной борьбе отмечают и западные эксперты: «Различные влиятельные фигуры в Казахстане пытаются позиционировать себя, чтобы подняться к власти после Назарбаева. Тем не менее, баланс Назарбаева с кланами сделает переход проблематичным, так как смена руководства может нарушить равновесие, созданное Назарбаевым. В течение последних двух лет Казахстан пережил больше нестабильности и насилия, чем обычно, несомненно, это связано в некоторой степени с текущей борьбой за власть»[3].

К сожалению, нередко к политическим скандалам оказываются причастны и спецслужбы, которые по роду своей деятельности наоборот должны пресекать подобное. И если элита уже сегодня решает свои противоречия, не гнушаясь самыми различными средствами, то возникает вопрос, а каковы будут их действия уже в постназарбаевский период.

Не случайно одно из авторитетных рейтинговых агентств Standard & Poor`s отметило отсутствие ясности в вопросе преемственности политической власти в Казахстане как фактор, сдерживающий уровень суверенного рейтинга. В общем отчете агентство подчеркивает, что если Назарбаев уйдет с поста президента, не назначив преемника, это дестабилизирует политическую обстановку[4].

Сегодняшнее обострение отношений внутри элиты происходит на фоне растущего социального недовольства, нарастания протестных настроений. Как следствие, общественные запросы сосредоточены в социальной сфере и никак не оформлены в политическом виде. В обществе по-прежнему преобладают иждивенческие настроения. Однако с другой стороны определенные кризисные процессы в экономике способствовали структурированию протестных групп и всплеску политической активности.

Динамика акций протеста в Казахстане в 2008-2012 гг.

Последние годы продемонстрировали, что в казахстанском обществе существует множество нерешенных вопросов: миграционные потоки из села в город, проблемы социализации оралманов, маргинализация незанятой молодежи. И любая нестабильность во власти может обострить эти проблемы. А учитывая состояние сегодняшней казахстанской элиты, не трудно предположить, что в определенный час они будут больше заняты друг другом, нацелены на удержание власти.

Однако в случае нестабильности власти нарастание конфликтов между различными кланами и группами при игнорировании элементарных социальных запросов способно стать детонатором серьезного политического кризиса или даже кризиса государственности в целом. И произошедшие две революции в Кыргызстане в этом плане более чем показательны для всех стран региона.

К сожалению, если элиты не извлекут уроков из последних событий, не станут трезво оценивать ситуацию, не поменяют подходы и не станут исходить прежде всего из общих государственных интересов, то негативный сценарий становится одним из наиболее реалистичных. Поэтому говорить сегодня о возможности пессимистичного варианта — это не попытка устрашения, а желание предотвратить худший сценарий развития событий. В данном случае политкорректность и самоцензура неактуальны. Тогда как просчитывание самой вероятности негативных сценариев уже залог исключения неприемлемых вариантов и нейтрализации возможных угроз.

Безусловно, сегодня Нурсултан Назарбаев находится в прекрасной физической и политической форме, неуклонно реализуя свой стратегический курс и постоянно демонстрируя новые успехи. Но, тем не менее, последние два-три года все чаще звучат вопросы — сколько еще продлится политическая карьера первого президента и что будет дальше. Особенную актуальность они приобрели в конце 2010 года, когда в обществе развернулась полемика вокруг дилеммы «референдум или выборы». Данная дискуссия очень ясно показала подоплеку двух основных мнений по поводу механизма продления полномочий главы государства. С одной стороны, референдум — это возможность продлить президентские полномочия еще на десять лет, гарантировав тем самым общественную стабильность и сохранение существующего баланса в политической элите. С другой стороны, выборы, как форма легимитизации статуса национального лидера и символ приверженности западным демократическим принципам. Фактически вся полемика продемонстрировала некий внутриэлитный конкурс проектов, и решение Нурсултана Назарбаева показало не просто отказ от референдума, а отказ от всех подобных проектов, предусматривающих продление полномочий «любой ценой». В итоге президентские выборы в апреле 2011 года прошли блестяще, абсолютная поддержка казахстанцев подтвердила статус Назарбаева как общенационального лидера страны. Но главный вопрос остается открытым, в обозримом будущем страна и общество вновь окажутся перед выбором: или референдум, или свободные выборы, или введение нового конституционного статуса для Лидера нации. Решающий момент близится — в 2016 году должны состояться очередные президентские выборы.

Однако вне зависимости от решения о продлении полномочий Нурсултана Назарбаева, вопрос о транзите власти не снимается, он будет приобретать все большую актуальность. Этот момент можно отсрочить, но невозможно избежать. Под вопросом не просто перспективы преемственности политического курса Назарбаева, а может быть даже само существование страны, казахстанской государственности. Опыт Кыргызстана тому яркое свидетельство, когда ценой ошибок политиков или даже просто их бездействия может стать не только их собственность и их власть, а судьба целого государства.