Мы медленно создаем учреждения или институты по решению долгосрочных проблем. Самый яркий пример — борьба с джихадизмом. Уже на протяжении нескольких десятилетий мы постоянно сталкиваемся с исламской террористической угрозой. Но каждый раз, когда ситуация накаляется — будь то в Ливане, Нигерии, Судане, Сирии и так далее — лидеры начинают все сначала и создают новые коалиции с единственной целью — решить возникшую проблему.

Еще один очевидный пример — чрезвычайные ситуации в области глобального здравоохранения. Каждые пару-тройку лет, когда ударяет очередная эпидемия, кто-то обязательно предлагает создать какой-нибудь санитарный экспедиционный корпус — некую специализированную организацию, которая поможет скоординировать действия мировой общественности и предпринять контрмеры. Несколько лет назад бывший сенатор США Билл Фрист зашел так далеко, что даже предложил разработать специальный законопроект для таких сил реагирования. Но дальше дело не пошло. В результате сейчас люди гибнут от лихорадки Эбола. Эта проблема возникает не первый раз, о, тем не менее мир все еще не готов к ней. Ответные действия мировой общественности были медленными и недостаточно скоординированными.

Вирус теперь развивается в геометрической прогрессии. Как писал журналист Майкл Герсон в издании The Washington Post, традиционные контрмеры в виде изоляции заболевших уже неуместны. Сразу после открытия лечебные центры переполняются, многие люди умирают прямо на улицах. По прогнозам Оксфордского университета, по меньшей мере 15 стран входят в зону риска эпидемии. Президент Либерии Элен Джонсон-Серлиф предупреждает: «С такими темпами мы никогда не сможем остановить передачу болезни, и вирус погубит нас».

Катастрофическое положение не ограничивается болезнью. Страдает экономика. Авиакомпании отменяют свои рейсы, а иностранцы уезжают из страны. Рэй Чэмберс, филантроп и спецпредставитель ООН по вопросам глобального здравоохранения, подчеркивает широкое влияние на уровень здоровья. Например, у пациентов на ранней стадии малярии проявляются симптомы, схожие с Эболой и другими заболеваниями. Многие не решаются обратиться за лечением, потому что боятся, что их отправят в карантин. В результате может увеличиться количество смертей от малярии, пневмонии и других широко распространенных заболеваний. И все потому, что не все случаи лихорадки Эбола можно диагностировать.

Недавно Всемирная организация здравоохранения предложила свой план действий, но у него есть проблемы в плане логистики. Президент США Барак Обама попросил правительство разработать стратегию. Прошло уже два месяца, и только сейчас был представлен детальный план. До этого же все действия были неорганизованными. Пентагон, например, открыл в Либерии полевой госпиталь на 25 мест. США пожертвовали пять машин скорой медицинской помощи Сьерра-Леоне. Это отлично, но все эти действия не были спланированы.

Если смотреть в корень проблемы, то становится ясно, что эта ошибка полностью лежит на плечах правительства. Болезнь распространяется быстрее всего в тех местах, где слабо развита инфраструктура оказания медицинской помощи или где она отсутствует вообще.

В Либерии, например, число погибших зашкаливает. А в Кот д’Ивуаре власти предприняли ряд политических мер по предотвращению развития эпидемии. Тем не менее, доктора и медсестры, работающие в пострадавших районах, испытывают трудности, у них нет даже основных средств защиты: перчаток и защитных костюмов. В попытке остановить эту болезнь уже погибло более 100 человек.

Но это не только ошибка правительства Африки. Это безуспешность правительств всего мира. Неужели мы становимся свидетелями культурного сдвига?

Несколько поколений назад людей воспитывали большие организации. И людям было в армии, корпорациях и различных ведомствах. Они стали организаторами глобальных строительных проектов 1930-х, гигантской промышленной мобилизации во время Второй мировой войны, строительства дорог и роста корпораций в 1950-х.

Теперь же никто не хочет быть организатором. Мы любим стартапы, бунтарей и инакомыслящих. Креативность ценится выше, чем административное выполнение.

В результате многие люди пребывают в уверенности, что большие проблемы можно решить при помощи множества мелких, слабо взаимодействующих между собой некоммерческих организаций и социальных предпринимателей. Большие организации с иерархической структурой становятся своего рода «динозаврами».

Проблема с лихорадкой Эбола — это еще один пример того, что так думать неправильно. Большие ведомства — министерства здравоохранения, занимающиеся строительством инфраструктуры организации и отделы закупок — это основа гражданского и мирового порядка. Государственные служащие и сотрудники неправительственных организаций на самом деле имеют значение. Очень важно привлекать талантливых людей к работе в министерствах здравоохранения. Также как и важно тратить деньги на определенные виды лекарств.

Как недавно писали в своих книгах авторы Фрэнсис Фукуяма и Филипп Говард, сейчас мы живем в эпоху общего процесса разложения институциональной системы. Новые мобильные институты быстро затухают, а старые никто не реорганизует и не направляет. У руководителей государственных учреждений отнимают возможности и полномочия действовать по собственной инициативе. Их руки связаны различными судебными решениями и правилами.

Когда правительство не выполняет свои функции, нельзя построить инфраструктуру. И когда приходит эпидемия, люди умирают.