Аппаратно-студийный комплекс-2 был построен в 1983 году, его авторы – Александр Коржемпо и Николай Эзау. Первый живет в Алматы, второй переехал в Германию, но тоже следит за судьбой здания – от него на обсуждении был представитель.
По словам архитектора Петра Смирнова из Arhcode Almaty, ценность АСК-2 представляют уникальные фасады и два фойе: верхнее, сделанное в темных тонах и нижнее — в светлых. «Это сейчас практически единственное здание, которое не было изменено. В 2007 году были неудачно реконструированы фонтаны, которые являлись частью кондиционирования, с тех пор они не работают», — отметил Петр.
Удивительно, что АСК-2 никогда не входил в список памятников даже городского значения. Работать над этим упущением начали в прошлом году: сооружение внесли в предварительный список памятников историко-культурного наследия местного значения.
«Закон о наследии четко говорит о том, что если здание включено в предварительный список, то оно охраняется наравне с памятником архитектуры до принятия окончательного решения, соответственно, любые действия с этим зданием неправомерны. Они должны выполняться под особым контролем уполномоченных органов, должны выполняться организациями, имеющими лицензии на проектирование, строительство и на проведение реставрационных работ», — заключил Петр.
Ербол Татембаев, главный руководитель проекта BI Group не стал комментировать законодательную часть, а сразу начал с того, что люди, работающие в здании, жалуются на то, что витражи не держат тепло, зимой в этом здании холодно, а летом жарко, потому что кондиционирование вышло из строя.
«Внутри мы хотим создать современные, удобные помещения, увеличить свободную площадь, сделать open space – с учетом прозрачного фасада, будет больше света. Существующие сталактиты меняться не будут. Наружный фасад — остекление — мы полностью меняем, внешний облик здания никак не изменится. По благоустройству мы полностью отремонтируем фонтан», — рассказал Татембаев.
После этого слово дали архитектору Александру Коржемпо. Он рассказал историю возникновения сооружения, о том, как в начале 80-х годов прошлого века он мечтал о зеркальном стекле, которого в СССР не было, о том, что на чердаке здания делали тележку для того, чтобы можно было мыть окна, но эта технология так ни разу и не использовалась.
Из-за дефицита материала в итоге при строительстве было использовано дымчатое стекло, и в проекте, судя по рендерам, оно заменяется на зеркальное.
«Мне хотелось бы услышать ваше мнение – стоит ли ту идею, которая была заложена первоначально, продолжать», — обратился к присутствующим Александр Иванович.
Неля Чулакова из управления культуры подтвердила, что с июня 2018 года АСК-2 находится под охраной государства: «Сразу же после включения в список предварительного учета, собственнику здания было дано уведомление, что здание находится на рассмотрении и какие-либо мероприятия в отношении этого объекта должны осуществляться на основе Закона об охране и использовании историко-культурного наследия».
Наталья Турекулова из ICOMOC обратила внимание на то, что «понятие «реконструкция» вообще не имеет никакого отношения к памятникам, потому что реконструкция связана с утратами и изменениями. Имея перед собой памятник, вы должны понимать, что не только архитектурный облик, архитектурные формы, решения, имеют ценность для этого памятника, ценностью так же являются и материалы, и технологические решения, инженерные конструкции и даже сети. Окружение памятника и видовые точки тоже имеют большое значение и важно их сохранять».
Она заметила, что оценка ценности здания должна проводиться специалистами, и что «какая-то одна проектная группа не может дать полностью оценку»: «Как правило, проект реставрации проходит обсуждение среди экспертов. Любой проект реставрации должен пройти историко-культурную экспертизу на предмет того, как он повлияет на изменение памятника. Надо разработать проект реставрации и утвердить его в уполномоченном органе – управлении культуры и акимате».
Проект реконструкции
Сергей Мартемьянов, представляющий Союз архитекторов Алматы, напомнил, что похожая ситуация была с реконструкцией Дворца Республики: «Там сначала тоже появился забор, шли работы, объяснения были почти такие же. Нам тоже отвечали, что мы там унитазы и вентиляцию меняем, оборудование там плохое, чем всё закончилось, мы все знаем. Здесь я чувствую, мы дойдем до этого. Удивительно, что вы забор поставили, а автора, который живет в 300 метрах от АСК, вы позвать забыли. Я позвонил ему и спросил: «Александр Иванович, вы видели, это обнесли уже заборчиком?» «Нет». Это парадокс и позор. На одних плакатах написано «реконструкция», на других – «реставрация»… Вы забыли, какой это объект? Он присутствует всех каталогах по архитектуре Казахстана».
Все присутствующие на обсуждении архитекторы и специалисты посоветовали BI Group начать работать с автором здания, включить его в рабочую группу. Правда, как показывает практика, присутствие автора не всегда гарантия того, что здание уцелеет: доказательство тому дом быта Асем и дворец спорта.
Архитектор Жанна Спунер считает, что во избежание давления плохого вкуса, у автора должна быть какая-то общественная группа поддержки. Кроме того, она предложила провести внешнюю реставрацию и внутреннюю реконструкцию здания. «Если есть технические нарекания на здание, вы можете внутри сделать дополнительное остекление, есть много ходов, но фасад должен сохраниться таким, какой есть. Никаких других вариантов быть не может».
К концу встречи Неля Чулакова из управления культуры поинтересовалась, есть ли у BI Group лицензия на работу с памятниками, на что Ербол Татембаев ответил утвердительно, правда, затруднился указать объекты, которые компания реставрировала и не смог назвать фамилии своих архитекторов-реставраторов. После двухчасовой встречи остались сомнения в том, что в компании осознали, что реставрация и реконструкция два разных понятия, но зато Татембаев пообещал включить в рабочую группу Александра Коржемпо и нескольких активистов — их кандидатуры утверждаются.
Спустя несколько часов после обсуждения, в ночь с 27 на 28 марта в здании АСК-2, окруженном забором, все еще горел свет и продолжались работы.