Жанара Каримова, Vласть
Фото автора, Кирилла Федорова и Александра Раевского
Иллюстрация Ольги Халецкой
Еще в школе я понял, что не пойду по пути физики, математики. В школе учился достаточно плохо, мне просто было неинтересно. Любимые предметы были литература и история. При этом на литературе я читал совершенно другие книги, не те, которые мы проходили. Тогда я понял, что стану рок-звездой. Окончил музыкальную школу, поступил в музыкальное училище. Отучился 2 года.
Однажды нас в музыкальном училище для просвещения повезли в театр, это была новая сцена русского ТЮЗа. Камерный театр Преображенского, где они занимались серьезными спектаклями. Тогда я увидел первый раз Веронику Насальскую, Виктора Ашанина. Понял, что это классно. Мне так понравился спектакль, вернулся домой воодушевлённый, рассказал маме. Сказал, что хочу еще что-нибудь посмотреть. Она меня потащила в Лермонтовский театр на «Рандеву с выстрелом», мне тоже понравилось, хотя сейчас я понимаю, что это глупейшая история. Тогда я сказал, что хочу позаниматься в театральной студии. Учась в музыкальном училище, я ходил в студию театра имени Сац, та новая сцена, где Вероника Насальская играла.
Я помню, что еще в детстве любил проигрывать сцены из кино. Представляя, что я Штирлиц, заучивал тексты. Я воссоздавал какие-то сцены, проигрывал за каждого персонажа. Потом в один момент, когда я стал юношей, это просто стрельнуло в голове. Здорово, что есть момент переживания, что ты можешь играть самых разных людей.
Вероника стала моим первым преподавателем. Поэтому у нас с ней очень старая дружба и любовь. Так я понял, что не хочу дальше идти по музыке. Я тогда поступил на кларнет и осознал, что сидеть в оркестре мне очень скучно. Всю жизнь сидеть, играть классическую музыку, смотреть на дирижёра? Нет. Я сказал маме, что хочу стать актером. Мы пришли к Преображенскому, это было в конце 90-ых - начале 2000-ых годов. Он сказал: «Если ты хочешь стать актером, тебе надо уезжать отсюда». В Алматы в то время не было нормальных преподавателей. Мы с мамой решились, продали квартиру и поехали в Ярославль, потому что на Москву и Петербург денег не было, а в Ярославле худо-бедно как-то что-то можно было приобрести. И Ярославль всегда считался одной из сильных театральных школ, они всегда конкурировали с Москвой и Санкт-Петербургом.
Окончил музучилище, чтобы хоть какой-то аттестат иметь. После окончания театрального института в Ярославле, стал актером. 12 лет прожил в России, стал гражданином России. У меня полностью сформировалась мышление, менталитет в Ярославле. Фактически в Алматы я больше не возвращался.
Уже работая в Москве, я приехал в отпуск в Алматы. Мой друг детства Ярослав Корчевский тогда сказал: «Я работаю в театре АРТиШОК звукорежиссером». А мы с ним с одного двора. Я пришел к нему в театр, познакомился с ребятами. Отпуск закончился, и я вернулся в Москву. Осенью АРТиШОК приехал с гастролями в Москву на «Золотую маску» со спектаклем «Гагарин». Он произвел там фурор, я читал статьи, посмотрел, мне очень понравилось. Но я тогда к ребятам не подходил, но был под впечатлением, что о театре говорят и в Москве.
В какой-то момент мне просто надоело работать в государственной системе театра. Я тогда работал в Ведогонь-театре в Зеленограде – это был мой основной театр. Я не считаю, что работа по контракту в театре Станиславского… там у меня не было каких-то крутых ролей, это был просто левый заработок. Государственные театры перешли на контрактную основу, потому что это выгодно – привлечь молодежь на один спектакль, чтобы не брать в труппу, не платить полную ставку и так далее. На полной ставке я был в Зеленограде, кстати, хороший театр, опять же классический, государственный, в какой-то степени провинциальный, но, тем не менее, там были хорошие спектакли. Но мне не нравилось там работать, потому что я чувствовал, что я стою на месте, я не развиваюсь. Мне доставались роли, которые мне не нравились, но есть приказ художественного руководителя, распределение ролей. «Не нравится? Кто тебя спрашивает? Работай!» и это «не нравится» у меня скапливалось 4 года. Плюс жизнь в Москве, а Зеленоград считается Москвой, его прировняли и по уровню жизни, и по ценам. Было сложно, потому что я приезжий, мне приходилось очень много работать, чтобы оплачивать квартиру. Мама осталась в Ярославле, работала в своей компании. Я решил, что хватит - «Я увольняюсь». И я уволился.
Какое-то время работал вообще не по профессии, то у друзей менеджером по продажам всяких сувениров, то пробовал подрабатывать во Французском консульстве. Зная язык, летом обычно можно хорошо заработать волонтером по сбору документов, виз, переговоры и так далее.
Но сидеть на одном месте, в кресле… Я не представлял как такое возможно, у меня все чесалось, мне хотелось движения. Я начинал скучать. Да, у меня было достаточно много денег, но я удовлетворил все свои потребности буквально за 2 месяца, и мне стало скучно. Мне стало скучно жить.
Я снова стал задумываться, что надо в театр. Случайно узнаю, что из АРТиШОКа уходит старая команда ребят. Говорю Ярославу: «Ярик, я бы хотел попробоваться». Так как я приезжал летом, меня уже все знали. Собрал вещи приехал, так и попал в театр АРТиШОК.
В 2012 году я присоединился. Учась в театральном институте, я открыл для себя саксофон и джазовую музыку. И вот сегодня я задумывался: если бы я открыл их для себя раньше, когда еще был студентом музыкального училища, как бы все случилось. Думаю, что я бы не пошел в театральный институт, а пытался бы попасть на эстрадное джазовое отделение консерватории. Но судьба поставила на тот путь, что джаз я открыл именно будучи студентом театрального института. Так джаз стал моим хобби, хотя я не считаю себя джазовым музыкантом, но играть как-то умею.
Вот с 2012 года я в театре АРТиШОК и меня вводят на небольшую роль саксофониста. Я в институте в шутку говорил, что я театральный саксофонист. «Вы актеры, а я саксофонист», потому что меня часто использовали больше как саксофониста в институте, нежели как актера. Меня ввели саксофонистом в «Концерт №2» по поэзии Бродского. Первый полноценный спектакль это «Корова» с режиссером Анной Зиновьевой. Для меня и Чингиза Капина это был первый спектакль уже созданный нами в одной команде. Это один из любимых спектаклей, я по нему очень скучаю. Сама история и спектакль очень отзываются в моей душе. Материал Платонова «Корова» мне очень понравился, когда я его читал.
Я не очень люблю спектакли, где можно посмеяться, я понял, что я не очень люблю комедию, хотя посмеяться я люблю. Иногда ищу, что посмотреть, чтобы отвлечься, но больше я люблю задумываться. Поэтому спектакль «Корова» - это спектакль, с которым совпадает моя внутренняя духовная стилистика. Чтобы душа получила какое впечатление, боль, переживания, потом с этим ходить или передавать это зрителю.
Новый глоток жизни. Монолог Чингиза Капина Самый проблемный для меня спектакль - «Толстая тетрадь». Мы его очень много раз переделывали. Режиссер - Анна Зиновьева. Я там все время не мог найти персонажа. Мы пробовали и в психологический драматизм уходить, и, не смотря на то, что спектакль уже шел, состоялась премьера, и все равно все было не то и не так.
У меня внутренне ничего не отзывалось. Я понимал, что я просто играю линию, я фальшивлю, внутренне я пустой. Так было достаточно долго.
Потом снова приехала Зиновьева, она снова взяла его в репетицию, потому что мы меняли состав, Вероника ушла с роли, и мы стали вводить Айсулу Азимбаеву. Тут на репетиции я начал нащупывать, благодаря ребятам и Анне, начал смотреть со стороны на персонажей и все пошло, встало на место. Это был случай, когда я долго не мог нащупать роль и персонажа. Я переживал, мне не нравился этот спектакль. Если я не получаю от него удовольствия, если я чувствую, что у меня не получается, мне не очень хотелось его играть. Потом привык, стало нравиться, стал ждать, когда спектакль снова будет.
Новых актеров в театр привлек я. Они окончили театральный институт в Ярославле у моего же мастера. И, естественно, у нас у студентов есть привычка – позвонить мастеру на Новый год или день рождения. Мне Сергей Филиппович сказал: «А у меня же казахи учатся, мы их из Алматы забрали. Очень сильные, хорошие ребята и скоро оканчивают». Но на самом деле наше знакомство состоялось раньше. Когда я приехал в Ярославль, уже работая в АРТиШОКе, зашел в аудиторию, тогда не было Сергея Филипповича, а мне Арман, мой друг, сказал, что там казахи. Я открыл аудиторию и говорю им: «Салем. Калайсын?» Они удивились: «что за русский зашел в аудиторию в Ярославле и начинает с нами на казахском разговаривать». Так я о них узнал, а потом Сергей Филиппович мне напомнил. И я нашим ребятам в театре твердил, что учатся казахи. Они об этом забыли, я потом опять напомнил: «Ребята, скоро выпускаются актеры из Алматы». В шутку называли их «казахский курс», когда они выпустились, я напомнил Насте и Гале. И так совпало, что мы в этот момент берем материал «Уят» по пьесе Ворожбит, и там как никогда нужны ребята-казахи. Они приезжают, и у нас получается спектакль «Уят». Когда Галя узнала, что они окончили Ярославский институт, конечно, сказала, надо сразу же с руками ногами их взять. Боялись, что их заберет кто-нибудь другой. Я думаю, что ребята были бы нарасхват.
Как политолог, театр АRТиШОК и драматург из Украины создают постановку о казахстанской молодежи Они мне очень родные. Я в шутку говорю: «Мы ярославская диаспора, нас уже больше». Так как мы все «Куценки» (ученики Сергея Павловича Куценко - V), у нас есть девиз, придуманный не нами, а поколениями других актеров: «Куценки всегда друг другу помогают». Если я приезжаю в город и там есть какой-то выпускник 88-го года, и он учился у Куценко, он всегда мне поможет. И этот принцип мы всеми поколениями выпускников держим.
Я никогда не чувствовал, что маленькая сцена мне тесна. Наоборот, я, когда выхожу на большую сцену, чувствую некий дискомфорт, потому что я привык к маленькой, мне в ней комфортно. Я вообще люблю минимализм, мне нравятся маленькие квартиры. У меня в Ярославле очень маленькая квартира и она очень уютная, и она мне нравится больше, чем просторные пятикомнатные. Мне становится неуютно, хочется выбрать самую маленькую комнату и закрыть дверь. Я и сам относительно маленький и по комплекции, и по росту. Но большая сцена – это большие новые возможности. Хотя я не считаю, что наша новая сцена такая большая, как тысячный зал театра Лермонтова и так далее. По моему мнению, и по театральным меркам вот эта сцена будет считаться как камерная сцена государственного театра, например, как в Воронеже. Да, у нас будет большой зал, более вместительный, у нас будет сцена побольше. Но она также считается камерной, и мы сможем сохранить нашу стилистику.
У меня нет такого представления, чтобы мы работали на такой огромной сцене, как у театра Лермонтова. Насколько это сложно энергетикой, да и кажется невозможно, захватить абсолютно весь зал. Добить своей энергетикой и интерактивном людей на самых последних рядах. Это невозможно, а в АРТиШОКе это возможно. И на такой сцене, я думаю, тоже будет возможно. И мы это проверяли, делали несколько перфомансов. Этот зал можно держать в напряжении, во внимании и, конечно, эта сцена даст нам большие новые перспективы и возможности. А также комфорт… мы всегда мечтали, чтобы у нас был душ. Зритель всегда мечтал о большем количестве туалетов, чтобы не стоять в очереди. И месторасположение очень хорошее – парк 28 Панфиловцев, самое сердце города Алматы.
Новая сцена даст городу новые серьезные работы. У нас растет актерский состав, а когда больше актеров на сцене, то не нужно одному играть несколько персонажей. Можно смело браться за сложные и массовые работы, можно смело браться за театральную классику. Хоть Чехова, хоть Шекспира. Мне кажется, очень интересно городу будет посмотреть, а мы обязательно будет делать классические произведения в нашем артишоковском стиле. Я считаю, что классическая литература воспитывает, и она всегда актуально. Не бывает такого, чтобы она поросла плесенью, и о ней все забыли. Сегодня забыли, а завтра она «стреляет» как никогда лучше, потому что все уже придумали и написали до нас.
В конце апреля алматинский театр АРТиШОК объявил о старте краудфандинговой кампании на строительство большой сцены на месте бывшего ночного клуба DaFreak. Поддержать театр можно на сайте start time. Краудфандинговая кампания продлится до 28 июля. А Vласть в течение нескольких месяцев рассказывает о том, как Театр строит Театр.