Так совпало, что в этот же день президент Нурсултан Назарбаев, подводя итоги 25-летия независимости Казахстана, представил свой взгляд на будущее страны. Он обнадеживающе рассказывал о росте экономики, увеличении протяженности автомобильных дорог, росте благосостояния и средней продолжительности жизни населения. Этот же вопрос был адресован и участникам встречи.

Досым Сатпаев: Какой бы я хотел видеть страну в будущем? Во-первых, конкурентоспособной. Пускай вас не пугает такое сухое определение. Все очень просто – мир меняется. Архитектоника, геополитическая, геоэкономическая система сильно перестраивается. Меняются лидеры на мировой сцене. Меняются подходы. Появляются новые игроки. Если вы посмотрите, то уже не государства являются главными игроками, а крупнейшие компании. Когда я читал, сколько стоит бренд компании Apple, оказалось, что он стоит намного больше бренда страны Казахстан. И это при наличии наших ресурсов: нефти, газа, золота. О чем это говорит? О том, что сейчас меняется глобальный подход к определению конкурентоспособности. Мозги сегодня становятся главным аспектом. Вот это и должно лечь в основу нашей конкурентоспособности.

Помимо этого в ней должны быть человеческий капитал и средний класс. Последний элемент очень важный. Он тоже звучит несколько скучно, но как показывают примеры США и многих других европейских стран, средний класс – это не только гарант стабильности, но и тот самый слой, который может создавать потребность в культурных ценностях. В бедных обществах книгу всегда рассматривают как средство для топки печки. Так уж сложилось. В обществах более богатых её рассматривают как средство знаний, которые, помимо всего прочего, можно будет передать своим детям. Поэтому средний класс важен даже не в экономическом плане, а в культурном, образовательном и духовном. Это очень важные элементы. Они, конечно, очень аморфно звучат, но это стержень любого государства. Не может быть экономически конкурентоспособной та страна, где состояние культуры и образования находится ниже плинтуса. Многие наши чиновники этого не понимают. Но именно такой я хотел бы видеть нашу страну. И не нужно мерить будущее количеством проложенных дорог. Это - нумерология.

Тимур Нусимбеков: У меня нет такого же стратегического мышления, которое есть у президента, его спичрайтеров или людей из команды Тони Блэра. Если оптимистично смотреть на будущее страны, а мне именно так хочется на него смотреть, я думаю, что неё есть потенциал чтобы преодолеть этот системный кризис, который наблюдается и в культуре, и в экономике, и в политике.

Я выступаю за какие-то простые вещи: за то, чтобы, условно вот здесь, на улице Байсеитовой, появился свет (в этот день света на улице Байсеитовой, где проходят Vласть Talks, не было - V). Чтобы над Алматы не было смога. Чтобы проблема опустынивания, которую переживает Казахстан в географическом плане, в климатическом и в ментальном, исчезла. Чтобы исчезли ужасающие зоны экологических катастроф. И есть какие-то элементарные вещи, которые для этого может делать на своем небольшом участке каждый из нас. Я бы хотел увидеть какие-то такие, банальные на первый взгляд достижения, к которым должна стремиться страна, её граждане и чиновники. А в культуре я бы хотел, чтобы художников нельзя было пересчитать лишь по пальцам трехпалой руки. Хотелось бы, чтобы их было больше, чтобы они не страдали самоцензурой, внешней цензурой, не эмигрировали в другие страны, а создавали что-то прекрасное здесь, в Казахстане.

Мади Мамбетов: Понятно, что это говорилось неоднократно, но это непреложная истина: будущее зависит от людей. Оно зависит не от нефти - в конце концов, сырьевые ресурсы рано или поздно исчерпают себя. Не в этом, так в следующем тысячелетии, но это не бесконечная история. Что бесконечно – это дух, культура, люди. В этом смысле для меня самым оптимистичным событием за последние годы была попытка Аси Тулесовой пробиться в маслихат. Дело в том, что все выступающие и присутствующие здесь – мы представляем определенную прослойку, которая легко описывается определенными статистическими категориями: мы горожане, получившие образование и разделяющие определенные ценности. Ася Тулесова тоже из нашего круга. И нам кажется, что наши ценности совершенно нормальные и естественные. Но когда ты соприкасаешься с реальным миром, выйдя из этого круга прекрасных людей, ты сталкиваешься с вещами совершенно тебе не понятными.

Ты понимаешь, что твои ценности для кого-то не ценности в принципе. Хотя эти люди живут с тобой в одном городе, у них есть образование, а многих из них оно даже зарубежное. Я сейчас не сравниваю жителей городов с жителями сел и маленьких областных центров. Я говорю о том, что даже наша урбанизированная часть разнится. Другая часть тоже может быть хорошо одетой и говорить правильные вещи, но в то же время они могут быть твердо уверены, что государственная служба поможет построить им не только карьеру, но и богатство. Что строительство качественного моста и покупка третьей квартиры для себя или какого-нибудь своего родственника – вещи взаимосвязанные. К сожалению, пускай таких как мы даже 90 тысяч человек, нас все равно мало. Есть гораздо больше людей, которые думают, что существующее положение дел – то, как строятся карьеры, как достигается материальное благосостояние – совершенно нормальное явление.

Я прочитал в одной казахстанской книге прекрасную мысль, что у нас в стране не хватает людей государственного уровня. Государственников, которые мыслили бы большими категориями, чем клан, семья, родственники, земляки или что-то еще. И, к сожалению, с самых вершин власти такого примера не подается. Президенты должны меняться – это же априорная истина. Но этого не происходит. В то же время благосостояние правящей верхушки всем очевидно. Мы можем перед международным сообществом вещать все что угодно, но все же видят эти особняки в горах и национальных парках. Поэтому поводу уже невозможно быть в неведении. И меня смущает вторая группа правительства, которой сейчас за 50 лет и которая мыслит теми же категориями, что и первый состав, которому уже за 70. Они переняли те же самые правила игры, двигаются в том же самом русле. И сейчас есть 30-летние, которые, несмотря на дипломы Оксфорда и Кембриджа, мыслят теми же категориями. Это страшно, потому что это может тянуться до бесконечности. Поколения могут воспроизводить сами себя. И нам нужно что-то делать, запихнуть ту же Асю Тулесову в маслихат. Нам нужно держаться друг друга и отбрасывать мысль, что политика – грязное дело. Видимо, в неё нужно идти.

Лариса Пак: Когда звучали цели страны до 2050 года, я подумала: как просто нам жить. В Америке на 4 года выбирается президент и на то же время анонсируется его программа. Нам же не нужно об этом думать, у нас все до 2050. При этом мы не знаем, как за это время изменится мир, сколько случится черных лебедей. Зато у нас будут дороги. Единственное, с чем я согласна – будет происходить стремительная урбанизация, об этом говорят все экономисты.

Но как я вижу будущее? Сейчас вместе со сменой поколения происходит параллельный процесс изменений в технологической сфере. Мир «Кремниевой долины» условно посылает человечество на марс, оставляя на земле другую часть населения, которая, возможно, не успеет этого сделать. Мы не можем сделать никаких прогнозов о том, сколько еще сможем жить на земле. Поэтому вопрос планирования 10-летиями и 5-летиями ставить нельзя. Та же кремниевая долина придерживается принципа флюидного планирования. То есть, когда ты забираешь задачу по мере её появления. Благодаря этому там и умеют быстро выпускать продукты. И поэтому говорить о том, будем ли мы охвачены дорогами через 34 года – неуместен. Может быть, они нам вообще не понадобятся. Может быть, машины вообще начнут летать. Или мы будем перемещаться сквозь пространство и время. Поэтому, мне кажется, что сфера государственного планирования уже сейчас должна брать на вооружение другие принципы. Возможно эти процессы и происходят, но мы о них ничего не знаем.

К вопросу о том, что может сделать каждый человек, я всегда вспоминаю выступление известного профессора социальной психологии Филипа Зимбардо, который поставил знаменитый Стэнфордский эксперимент. Он произвольно разделил участвующих на две группы: одна выполняла роль заключенных, а другая – тюремщиков. Его задачей было подтвердить гипотезу, что в определенной системе люди начинают себя вести по тем правилам, которые она задает. Через две недели эксперимента тюремщики стали издеваться над заключенными, и потом эта практика постоянно воспроизводилась.

О чем это говорит? Если экстраполировать результаты эксперимента на нашу страну, мы, находясь в её системе, мы будем априори жить этими категориями, если сейчас не подключимся к каким-то глобальным технологическим процессам. Летом, во время одной конференции я встретила профессора и спросила: «Неужели мы всегда будем заложниками системы и не сможем её изменить?» Он сказал, что, да, и это - парадокс. Но так будет продолжаться только до тех пор, пока не появятся герои. И поэтому, мне кажется, у нас должен появиться культ личностей. Людей, которые пусть и понемногу, но будут менять систему. Чем больше таких примеров мы будем видеть вокруг себя, тем больше будем хотеть присоединиться к этому созидательному процессу. И будущее я вижу именно в этом.

Текст: Дмитрий Мазоренко

Фото: Жанара Каримова

Над видео работали: Юлия Панкратова, Ринат Бесбаев, Талгат Умирбеков, Евгений Загороднев