Следы барсов

Животные

С сотрудниками института зоологии Салутре Сапарбаевым и Алексеем Грачевым мы встретились на остановке возле университета AlmaU. Несмотря на раннее время, солнце уже припекало - особенно это чувствовалось в широких длинных штанах, фланелевой рубашке и высоких берцах. Зоологи предупредили нас о том, что в горах солнце не просто палит, но и сжигает, поэтому лучше не надевать ничего короткого. С собой пришлось везти не только теплую одежду и еду, но и технику, поэтому, с трудом засунув все сумки в машину, мы выехали искать снежных барсов.

«Медведей боитесь? Там, куда мы едем, их много: сейчас у них гон, ходить опасно», - смеется Алексей.

Фотоловушки установлены в Алматинском государственном природном заповеднике. На площади в 71 700 гектаров обитают около 20 снежных барсов, причем примерно на той же высоте, на которой находится высокогорный каток Медео.

По словам зоологов, численность снежного барса удалось сохранить именно благодаря Алматинскому заповеднику: «Заповедник - это ядро популяции снежного барса, от него происходит расселение. Если бы не было Алматинского заповедника, снежного барса бы не было давным давно. В Казахстане находится периферия всего мирового ареала этого животного. Своих популяций барсов у нас нет, - рассказывает Алексей. - Если снежному барсу здесь не понравится, ему хватит одного дня, чтобы пройти границу без пропускных пунктов и уйти в Китай или Россию. Наша задача, как независимого государства, сохранить, защитить и приумножить количество снежных барсов».

Салутре сразу предупреждает, что живого барса увидеть вряд ли получится — сам он за 15 лет работы встречал животное только четыре раза. Зато есть возможность увидеть медведей, косуль, маралов, горных козлов, краснокнижных птиц и собаку, охраняющую въезд на территорию заповедника. Так как выследить барса очень сложно, об их популяции и расселении узнают при помощи фотоловушек. Это камера, которая крепится на деревья и снимает проходящих мимо животных. Фотоловушки устанавливают осенью, а забирают весной, потому что ближе к лету снежные барсы поднимаются на ледники.

Фотоловушки фиксируют движение - они не записывают происходящее дни напролет. В них встроены флешки и литиевые батареи, благодаря чему камеры могут работать на морозе. Фотоловушки необходимо правильно установить, иначе они будут реагировать на любое движение - шевеление травы или падение снега. Видеозаписи и фотографии можно посмотреть на экране камеры, а после сохранить их на компьютере.

Количество фотоловушек в Алматинском заповеднике непостоянно, оно зависит от состояния популяционной группы. То есть, если снежных барсов становится больше, то количество фотоловушек нужно увеличивать. «Фотоловушкам приходится работать зимой на высоте 2-3 тысячи метров, под снегом и на морозе, они выходят из строя, их сносят лавины, их ломают медведи. Если мы думаем, что у нас сейчас 100 фотоловушек, то их может вообще не оказаться там, куда мы едем», - объясняет Грачев.

Довольно часто на фотоловушки покушаются медведи, особенно весной, когда голодными выходят из берлоги. А еще эти животные очень любопытные, поэтому на зуб пробуют и траву, и бабочек, и ягоды и даже камеры. Именно поэтому, как отмечает Алексей, нельзя оставлять мусор и остатки еды в горах. Более того, в продуктах, которыми мы питаемся, находятся усилители вкуса и специи, мимо которых медведь пройти не сможет. Привыкая к такому подкармливанию, животные начинают искать мусорки, постепенно спускаясь все ниже к людям, потому что перестают их бояться: «У нас эволюционно медведи подвергались человеческому преследованию, поэтому человек и медведь - это враги. Медведи всегда боятся человека и при его виде сразу убегают, но сейчас их никто не истребляет, поэтому у них может притупиться этот страх. Сейчас мы видим, что медведи начинают выходить к человеку из-за того, что в горах оставляют мусор. Если это не остановить, то у нас могут начаться проблемы».

Если медведи приспосабливаются к условиям и могут питаться чем угодно, то для комфортной жизни барсов необходимы горы и скалы. При этом барсы не живут в вечной мерзлоте, а обилие снега им только вредит. Эти животные находятся там, где есть козлы, косули и маралы, поэтому высота снежного покрова в местах проживания барсов не должна превышать полметра. Снежные барсы не любят тратить много энергии, поэтому они могут атаковать человека только в случае нападения.

Перед тем, как поехать на базу заповедника, где проживают научные сотрудники, в том числе зоологи, мы заезжаем в головной офис. Салтуре и Алексей проводят небольшую экскурсию и знакомят с сотрудниками, которые отсматривают данные с фотоловушек - отсюда фотографии и видео с барсами попадают в СМИ. С зоологами мы просмотрели несколько мартовских и апрельских видео с гуляющими животными. «Медведь этот словно танцует», - смеется Салтуре, показывая видео с трущимся о дерево животным - так он метит территорию.

Уже через полчаса мы подъехали к территории Алматинского заповедника, где нас встретил охранник: «Въезд только по пропускам, это кто? Журналисты? Ну проезжайте, только осторожнее - клещей очень много». Поездка до базы зоологов продлилась не больше 15 минут, за которые мы успели проехать через базу отдыха для слабовидящих «Спутник», речку с сильным течением и старую дорогу из камней и грязи.

База зоологов состоит из двух отдельно стоящих одноэтажных домов 1967 года постройки. Нам показывают комнату, в которой мы будем ночевать, быстро раскладываем вещи и выходим во двор ждать Алексея и Салтуре. Мужчины вышли из дома в специальном обмундировании и начали обсуждать маршрут. Со стороны это выглядит забавно - мы с Данияром больше похожи на туристов, впервые попавших в горы. Зоологи сообщают, что маршрут совсем несложный, а до фотоловушек мы доберемся за 2-3 часа.

До того, как мы начали подниматься в гору, путь действительно казался легким. Но уже через полчаса пришлось сделать первую остановку, чтобы передохнуть и проверить одежду: так как Салтуре и Алексей шли впереди, они буквально «собирали» всех клещей, каждый убрал с себя по 10-15 насекомых. Уже тогда стало ясно, что останавливаться придется часто, чтобы не упустить укус клеща.

Фотоловушки расположены возле бывшего альплагеря всесоюзного значения «Талгар», который в 1979 году был разрушен селевыми потоками. Раньше по этому маршруту спокойно мог проехать мотоцикл, а сейчас мы пробираемся по узкой тропе сквозь высокие кусты крапивы. По пути встречаются краснокнижные птицы и растения, из-за цветения которых сумки и вещи покрываются толстым слоем пыльцы. Виды постоянно меняются: мы то поднимаемся к обрыву, то спускаемся к реке. Как бы я не всматривалась в кусты, я не увидела ни одного пакета или фантика. Единственным увиденным мусором за сутки оказалась стеклянная банка, которая, судя по всему, лежит здесь еще со времен Советского Союза. «Когда хожу по известным маршрутам, всегда людей пугаюсь, потому что сколько бы тут вы не ходили, никого не встретите. А там людей много», - рассказывает Салтуре во время очередной передышки.

Чтобы добраться до фотоловушек, пришлось трижды перейти через реку. Алексей и Салтуре раньше переходили с одного берега на другой напрямую, несмотря на течение, а в последние годы соорудили «экстремальные», по их словам, мосты. Четыре камеры были установлены на деревьях вокруг нескольких больших камней, где чаще всего гуляют снежные барсы. Зоологи сразу же открывают камеры и просматривают снятые видео - мимо без интереса часто пробегают волки, лисы и маралы, а вот барсы и медведи с любопытством рассматривают ловушки. Чаще всего мимо камней проходили барсиха Дана и два ее барсенка. Сапарбаев отмечает, что обычно самки прогоняют детей после того, как они научились самостоятельно добывать пищу, однако Дана почему-то этого не сделала.

Забрав часть фотоловушек, мы с Салтуре спускаемся к реке, чтобы перекусить, а Алексей уходит снимать остальные камеры. Мы расстилаем на земле пакет, режем хлеб, колбасу, сыр и яблоки, а из пластиковых бутылок делаем четыре стакана, потому что забыли взять с собой посуду. Сапарбаев показывает на камень, стоящий недалеко от нас - именно на нем он увидел снежного барса: «Сюда козлы приходят, особенно в весеннее время, потому что здесь много соли, а им не хватает минералов. Барсы их с камня рядом караулят, поэтому здесь их иногда можно встретить. У меня зрение привыкшее, я смотрю на километр вперед, если что-то двигается, то запоминаю точку и смотрю. Так я барса и увидел».

Алексей приносит с собой остальные фотоловушки. Перекусив, мы начинаем спуск на базу. «У нас очень много угроз для снежных барсов: прямое истребление, истребление кормовой базы, то есть браконьерство, перевыпас скота - когда домашние животные в горах занимают все пастбища и копытные вынуждены мигрировать. Кроме того, чабаны мстят за убийство баранов и коров, намеренно убивая барсов. Также в горах строят горнолыжные курорты, тем самым забирая жилую площадь у животных. Добыча полезных ископаемых тоже активно ведется — это все влияет. Ареал обитания сократился в три раза, но сейчас он защищен благодаря заповеднику. Только 10% барсов находятся на неохраняемых территориях. Но есть и другие проблемы, например, глобальное потепление, и здесь уже ни один заповедник не поможет», — рассказывает Грачев по дороге.

Снежные барсы обитают в 12 разных странах, из-за чего их ареал разделен на границы. Однако животные границ не признают. Проблема в том, что если в Казахстане барс находится под защитой Алматинского заповедника, то уже на территории Кыргызстана на него могут охотиться браконьеры. По словам Алексея, государственная граница Китая обнесена колючей проволокой, что мешает свободному перемещению не только барсов, но и копытных животных. Это означает, что даже если барс переберется через границу, то может и не выжить из-за отсутствия пищи. При этом большая часть ареала, около 70%, находится на территории КНР.

«Мы не можем препятствовать развитию туризма, потому что это приносит деньги стране, поэтому мы изучаем распространение барсов, особенности геологии территории. В идеале мы должны представить модель: где можно строить те же горнолыжные курорты, а где нет. Ведь своим образом жизни мы можем навредить барсам. Многие люди поднимаются высоко в горы, несмотря на сезон, хотя с декабря по март барсы спускаются ниже. Отдыхающие устраивают вечеринки, кричат и мусорят, барсов это пугает», — заключает Грачев.

Уже на базе, просмотрев видео с остальных фотоловушек, зоологи нашли кадры с двумя спаривающимися барсами. «Такой фиксации не то, что в Казахстане, во всем мире не было!», — радуются мужчины. Позднее они узнали, что самка на видео — Дана.

Люди

Зоологи выполняют одну из главных ролей в сохранении снежного барса. Они проводят в горах большую часть своей жизни - поднимаются в понедельник, а спускаются в пятницу. База Грачева и Сапарбаева, в которой мы провели сутки, была построена в 1967 году, и с этого момента в домах не было капитального ремонта. Здесь нет ни воды, ни электричества, ни отопления, только несколько газовых баллонов.

Вернувшись из экспедиции, Салтуре сообщает, что на ужин будет его фирменный плов. Пока мы переодевались и отдыхали, мужчины успели принести воду с реки и развести огонь. Плиты на базе нет, поэтому Салтуре соорудил что-то вроде камина, на котором можно готовить. На «кухне» всего два шкафа, часть продуктов и посуды лежит в них, часть - на столе. На полу — большая аккуратно сложенная стопка дров. Дверь в помещение деревянная и скрипучая, ее нужно обязательно закрывать, иначе в дом забегут мыши и залетят насекомые.

Салтуре выносит из кухни овощи, рис и мясо, которые мы промываем в речной воде. На улице перед домом стоит длинный стол, на нем мы сначала готовим, после ужинаем. К ночи на свет прилетают совы, неподалеку слышны крики маралов. На другом берегу реки, находящейся рядом с базой, замечаем свет фонарей. На той стороне - национальный парк, по территории которого свободно могут передвигаться люди. Зоологи приходят к выводу, что это браконьеры.

«В горы мы ходим постоянно, я уже стер себе колени. Мы объездили весь Казахстан. Не объездили, вернее, а обходили. Салтуре на базе круглый год на протяжении 15 лет, он привык к свободе», - рассказывает Алексей. Салтуре Сапарбаев берет отпуск только последние несколько лет, да и то в январе. Раньше он поднимался на базу и зимой, а снег расчищал самостоятельно. «У меня в комнате была печка у стены, и она когда грела, то одна сторона — Ташкент, вторая — Сибирь. И я до 2012 года переворачивался зимой с боку на бок. Только из-за энтузиазма», — вспоминает Салтуре.

Усталость дает о себе знать и после плотного ужина мы убираем все со стола, моем посуду, уносим еду на кухню и закрываем ее на железный замок. Если оставить дверь открытой или не убрать еду со стола, то животные придут ночью на запах. В комнатах, где нам предстоит спать, чувствуется присущий старым зданиям запах. Неработающие лампочка и плита, четыре кровати, стол, два деревянных стула и старая печка. Ночью становится холодно, приходится укутываться в теплую одежду и спальник.

Комната зоологов обустроена гораздо симпатичнее - здесь и небольшая библиотека, и фотографии барсов, и карты с различными пометками. Однако здесь еще холоднее. Раньше Салтуре и его коллеги грелись и освещали комнату при помощи керосиновых ламп, сейчас их спасают печки и аккумуляторы. Но и аккумулятор долго использовать не получится, заряда хватает либо на освещение, либо на зарядку устройств.